1.2.1.4.1.1.1.1.1.1.3. Иван Иванович Бецкой (3 февраля 1704, Стокгольм — 31 августа 1795, Санкт-Петербург) — видный деятель русского Просвещения, личный секретарь императрицы Екатерины II (1762—1779), президент Императорской Академии искусств (1763—1795), инициатор создания Смольного института и Воспитательного дома. Возглавлял комиссию по каменному строению в Санкт-Петербурге и Москве.

Александр Рослин (1718-1793) Портрет И.И. Бецкого (1777, Государственный Эрмитаж)

Внебрачный сын генерал-фельдмаршала князя , сокращенную фамилию которого впоследствии получил, и, шведской баронессы Вреде (по данным Е. Е. Трубецкой, Шпарр). Родился в Стокгольме, где отец его был в плену, и там же прожил детские годы.

Вот что об этом писал князь Михаил Михайлович Щербатов: "Князь Иван Юрьевич Трубецкой, быв пленен шведами, имел любовницу, сказывают, единую благородную женщину в Стокгольме, которую уверил, что он был вдов, и от нее имел сына, которого именовали Бецким, и сей еще при Петре Великом почтен был благородным и уже был в офицерских чинах".

Если следовать официальной точке зрения, получается, что условия проживания Трубецкого во вражеской Швеции были не слишком суровы, раз он имел возможность выходить в светское общество. Однако из письма генерала Автомона Михайловича Головина (1667-1720), плененного также под Нарвой в 1700 году, следует, что «содержат… генералов и полоняников наших, как зверей, заперши, и морят голодом». Кроме того, из воспоминаний современников следует, что Трубецкой был «невежей, каких можно встретить немного», он заикался и не владел шведским языком. Согласитесь, что успех Ивана Юрьевича в аристократических кругах Швеции представляется весьма сомнительным, так же как и его знакомство с баронессой Вреде. Как бы там ни было, в этой истории бесспорно только одно — отцом Ивана Ивановича был князь Трубецкой.

По прошествии нескольких десятилетий Иван Юрьевич, не имевший законных наследников по мужской линии, предложит сыну сменить фамилию и стать Трубецким. Однако он получит отказ. Иван Иванович ответит, что «известен стал под именем Бецкого и с этим именем останется и умрёт».

Сначала под руководством отца Бецкой получил «преизрядное учение». И по возвращении отца из плена, в России задержался недолго. Трубецкой оправил его учиться в кадетский корпус в Копенгаген, а затем определил в Датский кавалерийский полк. Но во время одного кавалерийского ученья Бецкой упал с коня и был сильно помят при проезде эскадрона; это обстоятельство принудило его отказаться от военной службы.

Выйдя в отставку, он много путешествовал по Европе, а 1722—1726 годы провел «для науки» в Париже, где, вместе с тем, состоял секретарем при русском после и был представлен герцогине Иоанне Елизавете Ангальт-Цербстской (матери Екатерины II), которая и в то время, и впоследствии относилась к нему очень милостиво (благодаря чему возникла гипотеза о том, что Екатерина II — его дочь). В начале 1729 года Ивана Бецкого срочно отзывают в Россию из Парижа, а 21 апреля (2 мая) 1729 г. у Иоганны Елизаветы родилась девочка, получившая при крещении имя Софья-Фредерика - Августа

Antoine Pesne (1683-1757) Иоанна Елизавета Гольштейн-Готтропская. (Музей Царицыно)
Сторонники версии, что Бецкой является отцом Екатерины II, утверждают, что в 1728 году во время пребывания в Париже у Бецкого случился роман с Иоганной Елизаветой Ангальт-Цербской (её муж в это время находился в Штеттине), в результате которого родилась Екатерина II.
Впервые версия о том, что отцом Екатерины II является Иван Бецкой, была озвучена ещё в самом начале 19 века. В 1800-м году в Париже вышла книга С. Ф. Массона «Секретные записки о России и, в частности, о конце царствования Екатерины II и о царствовании Павла I». В 1802 г. опять-таки в Париже вышел немецкий перевод этой книги, выполненный неизвестным автором. В предисловии к переводу автор высказывает предположение, что Бецкой в 1728 г. посетил Цербст и стал отцом Екатерины.
Второе рождение версия получила в 1873 г., когда российский журналист и издатель Николай Греч в своих записках написал, что Бецкой в 1728 г. познакомился с матерью Екатерины в Париже, где и стал отцом знаменитой государыни. Греч отметил большое портретное сходства Екатерины с Бецким.
Против этой версии в 1890-м году высказался историк и журналист Василий Бильбасов, который написал двухтомную «Историю Екатрины Второй». Он утверждал, что ни Бецкой в 1728 г. не был в Цербсте, ни принцесса Голштинская в это время не была в Париже, однако не привёл никаких подтверждающих аргументов. Историк Пётр Майков в 1904 г. также высказался против этой версии. Он аргументировал это тем, что в апреле 1728 г. (т. е. как раз за год до рождения Екатерины) была совершена купчая, согласно которой отец Бецкого, князь И. Ю. Трубецкой продавал своему сыну одну из своих вотчин, и что Бецкой, несомненно, присутствовал при этой сделке. Однако беременность, как известно, длится 9 месяцев (а по некоторым данным, Екатерина II родилась семимесячной), поэтому у Бецкого было ещё от 3-х до 5-ти месяцев, чтобы отправиться в Париж и стать отцом Екатерины.
Как бы то ни было, каких-либо прямых доказательств того, что Бецкой является отцом Екатерины II, нет. За отсутствием оных приходится рассматривать косвенные свидетельства. В 1876 г. русский историк-археолог и библиограф Петр Бартенев писал: «У Бецкого был секретарем швед Марко Иванович Хозиков… он один мог оставаться при Бецком в то время, когда посещала его Екатерина, и у внуков Хозикова сохранилось вполне определенное семейное предание, что входя в комнату к Ивану Ивановичу, государыня целовала у него руку». 28 декабря 1974 г. в нью-йоркской газете «Новое русское слово» была опубликована статья Жернаковой-Николаевой «Тайна императрицы Екатерины Второй». Автор статьи заявляет, что в архиве Британского музея хранится письмо Екатерины к Бецкому, по прочтении которого возникает убеждение, что Иван Иванович был отцом государыни. К сожалению, Жернакова-Николаева не приводит цитат из этого письма, а потому ее утверждение остается неаргументированным.
В 1762 году, возвращаясь из Москвы в Петербург после коронации Петра III и Екатерины II, И.И. Бецкой ехал в третьей за государями карете. Возможно, это место было определено самим Петром III, который в начале 1762 года вызвал его в Петербургэ. А, возможно, если исходить из рассматриваемой нами версии, к этому приложила руку Екатерина II, знавшая, что Бецкой - её отец, и хотевшая тем самым оказать ему почести.
Во время венчания цесаревича Павла с Марией Федоровной Бецкой держал венец над новобрачным. Во время ссоры Екатерины с Орловым именно он, по поручению императрицы, ездил к Орлову на переговоры. Бецкой находился в числе немногих лиц, обладавших правом объявлять устные повеления государыни. Он числился “чтецом” Екатерины и виделся с ней ежедневно.
22 апреля 1762 г. у Екатерины II родился внебрачный сын от Григория Орлова. После рождения Алексей Бобринский был отдан в семью её гардеробмейстера Василия Шкурина, где и воспитывался до 1774 года наравне с сыновьями Шкурина, а в 1775 году по указанию императрицы был и передан на воспитание И. И. Бецкому. Если исходить из версии, что Бецкой - отец Екатерины II, то вполне логичным выглядит то, что ребёнок был отдан на воспитание его деду.
Предполагается, что Анастасия Ивановна Дерибас была незаконнорожденной дочерью И.И. Бецкого. При дворе Анастасия Дерибас была зачислена в штат камер-юнгфер. Несмотря на скромную дворцовую должность, приобрела совершенно особое влияние при дворе. Екатерина часто поручала ей занимать дожидавшихся выхода императрицы иностранных вельмож. При её первых родах Екатерина II поспешила к ней так, что поехала в чужой карете, не дожидаясь экипажа, и исполняла обязанности повивальной бабки. Обе дочери Дерибас были крестницами императрицы. Если исходить из того, что Бецкой - отец Екатерины II и Анастасии Дерибас, то они приходятся друг другу сводными сёстрами, поэтому такое внимание со стороны Екатерины II к ней легко объяснимо.
Итак, имеются как доказанные факты, показывающие особую приближённость Бецкого к Екатерине II, так и недоказанные. Факты эти можно считать подтверждением того, что Бецкой являлся отцом Екатерины II, и именно этим и было вызвано его исключительное положение. Но точно также вовсе не является невозможным и то, что Бецкой отцом Екатерины II не являлся, а всего этого он добился исключительно благодаря своим личным качествам, на которые обратила внимание императрица.

В России Бецкой сначала состоял флигель-адъютантом при отце в Киеве и в Москве, а в 1729 году определился на службу в Коллегию иностранных дел, от которой нередко был посылаем в качестве кабинет-курьера в Берлин, Вену и Париж. Благодаря отцу и единокровной сестре Анастасии Ивановне , жене принца Людвига Гессен-Гомбургского , которая была любимой подругой наследницы престола Елизаветы Петровны (1709-1762), Бецкой стал близок ко двору Елизаветы. Участвовал ли Бецкой в перевороте 24 ноября 1741 года, в результате которого Елизавета Петровна получила императорскую корону, — точно сказать трудно. По одной версии, в ночь с 24 на 25 ноября он неотлучно находился при цесаревне. Когда все решилось, новая императрица захотела сразу отблагодарить Бецкого за верность. Но под рукой не было ордена. Тогда Елизавета сняла с себя орден св. Екатерины и надела на своего верного слугу. Однако другие исследователи, например Петр Майков (1833-1918), полагают, что Бецкой в перевороте не участвовал. Но, как бы там ни было, он оказался в то время единственным мужчиной в империи, имеющим женский орден. Уж за что он его получил, остается только гадать.

Portrait of Ivan Ivanovich Betsky (1705-1795) in the uniform of a Lieutenant General of the Chancery of the Works for Court Palaces and Gardens, half-length, holding his tricorne and a plan, with a compass and other instruments on a marble ledge

В 1741 году Бецкой стал камергером его императорского высочества герцога Голштинского — будущего императора Петра III (Karl Peter Ulrich von Schleswig-Holstein-Gottorp, 1728-1762). Однако служба при дворе его тяготила: она мешала осуществить давнюю мечту о путешествиях. Бецкой не раз просил императрицу Елизавету Петровну об отставке.

И вот в 1747 г. он ее получил. Вследствие происков канцлера Бестужева Бецкой был принужден выйти в отставку. Он выехал за границу и по дороге туда старался, по собственным его словам, «ничего не пропустить из пространной живой книги природы и всего виденного, выразительнее всяких книг научающей почерпнуть все важные сведения к большому образованию сердца и ума». За границей Бецкой прожил 15 лет, преимущественно в Париже, где посещал светские салоны, свел знакомство с энциклопедистами: Руссо, Дидро и Гриммом. Вероятно, именно беседы с ними разожгли в Бецком интерес к педагогике. По крайней мере, впоследствии он использует их взгляды при формировании своей методики воспитания.

Александр Рослин (1718-1793) Portrait of Ivan Betskoy (1776-1777). (Государственный Эрмитаж)

После смерти Елизаветы в 1761 году Иван Иванович получил письмо от Петра III. В послании вместе с новостью о присвоении ордена святого Александра Невского содержалась настоятельная просьба приехать в Россию. Вернувшись в Петербург в апреле 1762 года вместе с чином генерал-поручика, Бецкой получил пост главного директора Канцелярии строения домов и садов Его Величества, который занимал вплоть до 1793 года. В качестве директора канцелярии строений Бецкой много способствовал украшению Петербурга казенными постройками и сооружениями; самыми крупными памятниками этой стороны его деятельности остались монумент Петру Великому, гранитная набережная Невы и каналов и решетка Летнего сада.

В перевороте 28 июня (9 июля) 1762 года Бецкой не принимал участия и о приготовлениях к нему, по-видимому, ничего не знал; может быть, потому, что всегда равнодушно относился к политике в собственном смысле. Екатерина, знавшая Бецкого с самого приезда своего в Россию, приблизила его к себе, оценила его образованность, изящный вкус, его тяготение к рационализму, на котором и сама воспиталась. В дела государственные Бецкой не вмешивался и влияния на них не имел; он отмежевал себе особую область — воспитательную.

Указом 3 марта 1763 года на него было возложено управление, а в 1764 он был назначен президентом Академии художеств, при которой он устроил воспитательное училище. 1 сентября 1763 года был обнародован манифест об учреждении московского воспитательного дома по плану, составленному, согласно одним данным, самим Бецким, согласно другим — профессором Московского университета А. А. Барсовым, по указаниям Бецкого. Славной страницей биографии Бецкого является обращение пристального внимания властей к призрению брошенных детей.

Вид императорского воспитательного дома со стороны Москвы реки (план XVIII века). На этом плане изображен и не построенный тогда восточный корпус (его возвели только в 1940 году). Воспитательный дом был заложен в 1764 году. Он был самой крупной постройкой в дореволюционной Москве (длина фасада 379 м). На строительство Екатерина II единовременно выделила 100 тыс. рублей и каждый год доплачивала еще по 50 тыс. Бецкой пожертвовал на строительство 162995 рублей. Сейчас в здании Воспитательного дома располагаются Академия ракетных войск стратегического назначения и Академия медицинских наук

Все воспитанники этого учреждения, независимо от того, к какому сословию принадлежали их родители, получали свободу. Это была величайшая заслуга Бецкого, ведь большинство брошенных младенцев рождались от крепостных. Людям, приносившим детей, служители Воспитательного дома могли задавать только два вопроса: каково имя ребенка, и крещен ли он? За всякого принесенного младенца выдавалось по два рубля за труд. Обучение в Воспитательном доме преследовало конкретную цель — обучить детей к подходящему для каждого ремеслу, которое потом сможет обеспечить им дальнейшее благополучие. Образовательная программа была также практична и, по возможности минимальна, чтобы слишком не утомлять воспитанников: арифметика, география, рисование, домоводство, Закон Божий и иностранный язык. Воспитательный Дом они покидали в возрасте 18-20 лет. Наиболее способных учеников отправляли на обучение в Московский университет или академию художеств. В 1770 году в Петербурге было открыто Санкт-Петербургское отделение Императорского воспитательного дома, а при нем учредил вдовью и сохранную казны, в основу которых легли сделанные им щедрые пожертвования.

Иван Иванович Бецкой (Бецкий) (1704-1795) (1776-1777)

Иван Иванович Бецкой, следуя идеям просветителей, являлся сторонником закрытых учебных заведений, в которых воспитанники были бы изолированы от общества. К середине XVIII века в России уже существовали образовательные учреждения такого типа для мальчиков (Сухопутный шляхетский корпус и Пажеский корпус). Бецкой стал инициатором создания в России первого светского женского образовательного учреждения — Воспитательного общества двухсот благородных девиц (Смольного института ), торжественное открытие которого состоялось 4 августа 1764 года. Оно было вверенно его главному попечению и руководству. В качестве модели для Воспитательного общества был выбран французский королевский воспитательный дом Сен-Луи в Сен-Сире, созданный в 1686 году морганатической супругой короля Людовика XIV маркизой де Ментенон (de Maintenon,1635-1719).

В 1765 году Бецкой возглавил Сухопутный шляхетский кадетский корпус , созданный по указу императрицы Анны Иоанновны (1693-1740) в 1731 году. О сословной направленности этого учебного заведения говорит его название. До начала XIX века слова «шляхетство» и «дворянство» были синонимами. Заняв должность главы Сухопутного шляхетского кадетского корпуса, Бецкой переработал в просветительском духе его устав, который во многом стал похож на устав Смольного института. Мальчиков из благородных семей принимали сюда в возрасте пяти-шести лет. При поступлении отдавалось предпочтение детям, чьи родители погибли или были ранены на полях сражений.

Антуан-Христофор (Антон Яковлевич) Радиг (1710-1809) Гравюра по оригиналу А. Рослена. Бецкой, Иван Иванович. А. Радига. (Музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина)

В 1768 году Екатерина II произвела Бецкого в чин действительного тайного советника. В 1773 году, по плану Бецкого и на средства Прокопия Демидова, было учреждено Воспитательное коммерческое училище для купеческих детей .

В Петербурге про Бецкого ходили забавные стишки разнообразного содержания, как то:

Иван Иваныч Бецкий,
Человек немецкий,
Воспитатель детский,
Носил парик шведский и т.д.

Вверив Бецкому руководство всеми учебными и воспитательными заведениями, Екатерина одарила его большими богатствами, значительную долю которых он отдавал на дела благотворительности и особенно на развитие воспитательных учреждений.

В 1773 году Сенат в торжественном заседании поднес Бецкому выбитую в его честь, согласно Высочайшей воли, за учреждение на свои средства стипендий в 1772 году, большую золотую медаль.

Лицевая и оборотная стороны настольной медали в честь И.И. Бецкого. Бронза, диаметр 65 мм, XVIII в. Частная коллекция.
На лицевой стороне медали работы Иоганна Каспара Готлиба Егера помещен портрет И.И. Бецкого с орденом св. Андрея Первозванного на груди. Надпись поверху: «ИВАНЪ ИВАНОВИЧЬ БЕЦКОЙ».
На оборотной стороне — двое детей на четырехугольном пьедестале пирамидального обелиска поддерживают овальный щит с вензелем Бецкого (IБ). У обелиска аллегорическое изображение России, олицетворяющей Благодарность — сидящая женская фигура с двумя детьми; рядом аист и слон. Аист символизирует заботу и милосердие, слон — доброту и широту души. На втором плане — фасад Московского Воспитательного Дома. Надпись поверху: «ЗА ЛЮБОВЬ КЪ ОТЕЧЕСТВУ». Под обрезом: «ОТЪ СЕНАТА 20 НОЯБРЯ 1772 ГОДА.».

Основные начала предпринятой Бецким воспитательной реформы изложены им в докладе: «Генеральное учреждение о воспитании юношества обоего пола», утверждённом императрицей 1 (12) марта 1764 года. В «Генеральном учреждении» — общими афористическими выражениями, а в уставах — по пунктам, в приложении к практическим надобностям, изложены педагогические воззрения западноевропейского рационализма. Взгляды Бецкого на методы воспитания были прогрессивны для своего времени: воспитатели должны быть «добросовестными и примера достойными людьми», обучать без принуждения, с учётом склонностей ребёнка, не применять телесных наказаний.

Бецкой из далеко не совпадающих воззрений Локка, Руссо и Гельвеция, принимая одно и отбрасывая другое, составил цельную систему. В её основе лежала задача создать новую породу людей. Образ нового человека определённо у Бецкого нигде не рисуется, но, судя по разбросанным замечаниям, главной его чертой было отсутствие тех отрицательных свойств, которые были характерны для современников. Отдельные положительные штрихи таковы: «Человек, чувствуя себя человеком, …не должен допускать поступать с собою как с животным»; «чтобы с изящным разумом изящнейшее ещё соединялося сердце»; «человек должен познать правила гражданской жизни».

Pierre-Étienne Falconet (1741-1791) Portrait of Catherine II (1773, Hillwood Museum)

Екатерина, бывшая, как и Бецкой, последовательницей просветительной философии, сочувствовала этой грандиозной идее, и «Генеральный план» составлен Бецким несомненно после предварительного обсуждения основных его положений совместно с императрицей. Средством достижения «новой породы» является воспитание. Не отрицая значения общего образования, образования ума, Бецкой центр тяжести переносит на образование сердца, на воспитание. «Корень всему злу и добру — воспитание», говорит он. «Украшенный или просвещенный науками разум не делает еще доброго и прямого гражданина, но во многих случаях паче во вред бывает, если кто от самых нежных юности своей лет воспитан не в добродетелях».

Согласно с Руссо, Бецкой признает, что человек от природы не зол, а добр, и душа ребенка подобна воску, на котором можно писать что угодно. Бецкой предлагает воспитательным учреждениям писать на ней доброе: «Утверждать сердце юношей в похвальных склонностях, возбуждать в них охоту к трудолюбию, и чтобы страшились праздности; научить их пристойному поведению, учтивости, соболезнованию о бедных, несчастливых; обучать их домостроительству…, особливо же вкоренять в них… склонность к опрятности и чистоте».

Важно образовать в этом направлении сначала первое поколение, «новых отцов и матерей, которые бы детям своим те же прямые и основательные воспитания правила в сердце вселить могли, какие получили они сами, и так следуя из родов в роды, в будущие веки».

Но воспитание не может достигнуть своей цели, если первые воспитываемые поколения не будут совершенно изолированы от смежных с ними старших, погрязших в невежестве, рутине и пороках. Эту мысль, лишь слегка намеченную Руссо («нет врожденных пороков и злодейств, но дурные примеры их внушают»), Бецкой развил до крайних пределов. Между старым поколением и новым, по мысли Бецкого, надо создать искусственную преграду, дабы первое, «зверообразное и неистовое в словах и поступках» лишилось возможности оказывать какое-либо влияние на второе. Такой искусственной преградой должны были служить закрытые учебные заведения (интернаты), где, под руководством просвещенных наставников, дети и юноши выдерживались бы до тех пор, пока не окрепнет их сердце и не созреет ум, то есть до 18—20 лет.

Portrait Ivan Betzkoy (Betskoi, Beckoi, Иван Иванович Бецкой). Lithografie .

Подобно Локку, Бецкой признавал значение физического воспитания и необходимость считаться с темпераментом ребенка, а подобно Руссо «полагал надобность следовать по стопам натуры, не превозмогая и не переламывая её, но способствуя ей». С идеей педагогической Бецкой сливал и политико-социальное стремление: создать в России образованное третье сословие, «третий чин людей». Он видел, как росло на Западе нравственное, политическое и особенно экономическое значение этого сословия, и сожалел, что в России только «два чина установлены: дворяне и крестьяне», а купцы, мещане, ремесленники и связанные с этими званиями отрасли государственной жизни значения не имели.

«В чужих государствах, — рассуждал Бецкой, — третий чин народа, заведенный уже за несколько веков, продолжается из рода в род: но как здесь (в России) сей чин ещё не находится, то мнится, в оном и нужда состоит… Прямое намерение нового учреждения (Воспитательного дома) — произвести людей способных служить отечеству делами рук своих в различных искусствах и ремеслах» . Устройство ряда заведений (воспитательные дома, мещанские училища при шляхетном корпусе и при Академии Художеств), помимо своих прямых и непосредственных задач — воспитывать безродных детей, дать образование детям низших классов, — имело целью именно создание этого «третьего чина людей». Все педагогические планы Бецкого и уставы созданных им заведений собраны в отдельном издании: «Учреждения и Уставы, касающиеся до воспитания в России обоего пола юношества».

Заслуги Бецкого перед отечеством были неоднократно оценены Екатериной II: Орден Святого Александра Невского 9 (20) февраля 1762 года
Орден Святого апостола Андрея Первозванного 21 апреля (2 мая) 1768 года. Орден Святого Владимира I степени 23 октября (3 ноября) 1782 года. В день учреждения ордена. Из императорского указа от 23 октября 1782 года: «Усердная и ревностная ваша служба… обращает на себя Наше Императорское внимание и милость. Мы, желая изъявить оныя пред светом, Всемилостивейше пожаловали вас Кавалером Ордена Нашего святого Равноапостольного Князя Владимира большаго Креста первой степени…».

Но, несмотря на свои награды и признание, Бецкой был скромным человеком. Его повседневный костюм состоял из неброского кафтана французского покроя. Каждый день Иван Иванович посещал либо Кадетский корпус, либо Смольный институт, либо академию художеств (он воглавлял ее с 1763 года).

С усилением дворянской реакции после Крестьянской войны (1773—75) его воззрения показались слишком либеральными, и Бецкой был отстранён от руководства просветительными учреждениями.

К концу жизни Бецкого Екатерина охладела к нему, лишила его звания своего чтеца. Из её выражения: «Бецкой присвояет себе к славе государской» можно думать, что причина охлаждения коренилась в уверенности императрицы, что Бецкой единственно себе приписывает заслугу воспитательной реформы, между тем как Екатерина и сама претендовала на значительную роль в этом деле.

М.М.Щербатов ("О повреждении нравов в России") снижает деятельность Бецкого и поддержку его начинаний Екатериной:

"Сама императрица, яко самолюбивая женщина... славолюбива и пышна... Из окружающих ее Бецкой, человек малого разума, но довольно пронырлив, чтобы ее обмануть, зная ее склонность к славолюбию многие учреждении сделал, яко сиропитательные домы, девичий монастырь, на новом основании кадецкий сухопутный корпус и академию художеств, ссудную и сироцкую казну, поступая в том яко александрийский архитектор, построющий фару, на коем здании на алебастре имя Птолемея царя изобразил, давшего деньги на строение, а под алебастром на мраморе свое изваял, дабы, когда от долготы времен алебастр отпадет, единое его имя видно было. Так и Бецкой, хотя показывал вид, что все для славы императрицыной делает, но не токмо во всех проектах его, на разных языках напечатанных, имя его, яко первого основателя является, но ниже оставил монархине и той власти, чтобы избрать правителей сих мест, а сам повсюду начальником и деспотом был до падения его кредиту. Дабы закрыть сие, все способы были им употреблены ей льстить: повсюды похвалы гремели ей, в речах, в сочинениях, и даже в представляемых балетах на театре... (Как-то) она сказала мне: "Он мне так льстит, что в конце концов испортит меня"".

Судьба отпустила Ивану Ивановичу Бецкому долгую жизнь, он прожил более девяноста лет и умер 31 августа 1795 года. Современники говорили, что в жизни Иван Иванович был человеком необыкновенного характера — твердого, самостоятельного и бескорыстного. Благодаря этому он многого достиг. Но, может быть, главнее то, что он был добр и милосерден к детям? Это тоже многие отмечали.

В слове при отпевании И.И.Бецкого архимандрит Анастасий Братановский сказал: "Его любовь к Отечеству не щадила иждевений, не больным токмо подавая помощь, но и самой природе, мучащейся рождением в свет бессильного младенца." ("Сказания о роде Трубецких").

Всегда отказывался от пожалований - от наград, деревень, земель. ("Сказания о роде Трубецких")

Потемкин так отзывался о Бецком: "Пером И.И.Бецкого водит человеколюбие".

Иван Иванович только в своем завещании, так сказать, удостоверил, что он из Трубецких: "В Невский монастырь определяю вечно, по 300 рублей на год, для поминовения князя Ивана Юрьевича и княгини Ирины Григорьевны Трубецких, княгини Настасьи Ивановны Гессен-Гомбургской и меня, также и для содержания в чистоте надгробий их, что составит капитал из 6000 руб., которые для сего должны оставаться на вечные времена при Воспитательном Доме".

Бецкой погребен в Александро-Невской лавре (Благовещенская церковь Александро-Невской лавры). На его надгробном памятнике помещены медальоны с изображением медали «За любовь к отечеству» и надпись

«ЧТО ЗАСЛУЖИЛЪ ВЪ СВОИХЪ ПОЛЕЗНЫХЪ ДНЯХЪ
ДА БУДЕТ ПАМЯТНИКЪ И ВЪ ПОЗДНИХЪ ТО ВЕКАХЪ
QUOD AEVO PROMERUIT, AETERNE OBTINUIT».

Пристенный памятник. На нем высечены слова из оды Державина: (1790-е гг.)

Г. Р. Державин. На кончину благотворителя
<…>
Луч милости был, Бецкой, ты!

Кто в бранях крови лил потоки;
Кто грады в прах преображал -
Ты милосердья полн, любови,
Спасал, хранил, учил, писал;
Кто блеск метал - ты устранялся;
Кто богател - ты ущедрялся;
Кто расточал - ты жизнь берег;
Кто для себя - ты жил для всех. <…>

В 1868 году во дворе Петербургского Воспитательного дома установлен бюст Бецкого (увеличенная копия скульптора А. П. Лаврецкого с оригинала Я. И. Земельгака, 1803).
Бронзовая фигура Бецкого помещена на памятниках императрице Екатерине II в Петербурге и Царском Селе, на фризе памятника «Тысячелетие России».
Частично сохранился Дом Бецкого, расположенный в Санкт-Петербурге по адресу Дворцовая наб., 2

И. И. Бецкой на Памятнике "1000-летие России" в Великом Новгороде

Бецкой был холост, но имел ряд «воспитанников», включая Анастасию Соколову, которой он завещал 80 000 рублей серебром и 40 000 ассигнациями, а также два каменных дома на Дворцовой набережной.

Stefano Torelli (1712-1784) Соколова Анастасия Ивановна (1741-1822), незаконная дочерь известного деятеля времен Имп. Екатерины II Ивана Ивановича Бецкого. С 1776 года жена Иосифа де Рибаса, капитана русской службы. (1770/1775)

Анастасия Ивановна Дерибас (урождённая Соколова, 27 октября 1741 — 19 сентября 1822, Санкт-Петербург) — жена адмирала Осипа Дерибаса.

История её происхождения туманна, по наиболее вероятной версии Анастасия Соколова была незаконнорожденной дочерью известного деятеля времён Екатерины II Ивана Ивановича Бецкого предположительно от жены полковника Екатерины Николаевны Ломан (урождённой Хрущовой).

По-моему, здесь ошибка, т.к. Анастасия Ивановна, родившаяся в 1741 г., никак не могла быть дочерью Хрущовой Екатерины Николаевны (1761 - 1811), в замужестве фон Ломан, которая родилась через 20 лет после нее.

Д. Левицкий. Екатерина Хрущева и Екатерина Хованская. 10-летняя Хрущова (слева) играет мужскую роль влюбленного пастушка и одета в соответствующий костюм — в институте, где учились одни девочки, она прославилась этим амплуа.
Дочь премьер-майора Н.С. Хрущова и Прасковьи Михайловны (урождённой княжны Волконской). С 1767 по 1779 воспитывалась в Смольном институте, по окончании которого была награждена фрейлинским шифром Екатерины II

Другая версия, что она была дочерью многодетного художника Соколова, взятой на воспитание.

По её собственным словам, записанным Жемере-Дювалем (1695—1775), хранителем кабинета и медалей, а также библиотеки в Вене, она родилась на северном берегу Каспийского моря, и по происхождению была черкешенкой. В раннем детстве была перевезена в Санкт-Петербург, где каким-то образом познакомилась с княгиней Е. Д. Голицыной , супругой князя Д. М. Голицына и племянницей И. И. Бецкого, понравилась ей и была взята в её дом.

Первоначальным воспитанием Анастасии Соколовой занималась принцесса А. И. Гессен-Гомбургская, мать княгини Голицыной и сестра Бецкого (может быть, она и названа была в её честь). В 1757 году Анастасия Соколова сопровождала княгиню Голицыну в её продолжительном заграничном путешествии и жила в Париже. Отправляясь на воды в Бареж и Бурбон, княгиня Голицына оставляла Анастасию Соколову на попечение своей подруге, знаменитой актрисе Клерон . Канцлер А. Р. Воронцов писал:

Пресловутая Анастасия, впоследствии ставшая известной под именем Рибас, служила горничной у княгини Голицыной, которая поместила её у Клерон, чтобы сия последняя развивала её таланты.

После смерти Голицыной в 1761 году муж покойной Д. М. Голицын и И. И. Бецкой привезли Анастасию Соколову в Вену, где в театре она познакомилась с Дювалем , с которым в дальнейшем поддерживала переписку 12 лет.

Через месяц 20-летняя Анастасия Соколова уехала с И. И. Бецким в Петербург. Во время коронования Екатерины II в Москве была представлена ко двору и вскоре зачислена в штат камер-юнгфер. В этой должности Анастасия Соколова находилась до своего вступления в брак. Она обладала, как писал Дюваль, «очаровательной внешностью, прекрасным нравом" и скоро приобрела расположение императрицы и сопровождала её во всех поездках и путешествиях, получив при дворе прозвище Baby или Biby. О своих придворных обязанностях она писала к Дювалю:

Мы все пользуемся помещением, отоплением, освещением, стиркою белья и столом от двора; кроме того нам дается чай, кофе, сахар и отпускается экипаж в шесть лошадей, когда мы пожелаем. Наша служебная обязанность состоит в том, что мы должны спать, есть и делать что нам угодно, и, несмотря на все это, мы всегда поспеваем на службу к её величеству... Биби ложится в 11 часов вечера, встает в 8 часов утра, не опускает никогда своих обязанностей, не думая, однако, о них. Первым моим делом, вход в уборную комнату её величества - рассказывать всем, что взбредет мне в голову, нисколько не стесняясь тем, слушают меня или нет, вернейшее средство занять внимание придворных, всегда жаждущих новизны. Я имею искусство их занимать, высказывая им сущую правду во всей её наготе, что считается особенной тонкостью. Я рассказываю небывальщины моим товаркам, чтобы рассмешить их, докладываю её величеству о всех являющихся, смутив их изрядно моими рассказам, оканчиваю день ужином с Бецким; тут мне лучше всего на свете; как не восхваляют благ двора, но дом благодетеля несравненно лучше.

27 мая 1776 года Анастасия Соколова вышла замуж за капитана русской службы Осипа Михайловича Дерибаса. Бракосочетание совершалось в церкви дворца в Царском Селе в присутствии императрицы. Однако даже после замужества Анастасия Ивановна продолжала жить в доме Ивана Бецкого до самой его смерти, на правах хозяйки принимая гостей.

Лампи, Иоганн Баптист Старший (1751-1830) Портрет адмирала Осипа Михайловича Дерибаса (1796, Государственный Эрмитаж)

Дерибас, несмотря на скромную дворцовую должность, приобрела совершенно особое влияние при дворе. Екатерина часто поручала ей занимать дожидавшихся выхода императрицы иностранных вельмож. При её первых родах Екатерина II поспешила к ней так, что поехала в чужой карете, не дожидаясь экипажа, и исполняла обязанности повивальной бабки. Обе дочери Дерибас были крестницами императрицы.

Отличительными чертами пылкого характера Дерибас были чрезвычайная весёлость и живость, которые мешали Фальконе работать над её бюстом, а Дидро, по собственному признанию, целовал её в шею, возле уха. Бобринский в своих дневниках не раз упоминал о «припадках бешенства Рибасши, добрейшей женщины, но не способной себя умерять», о её скорых расправах с дочерьми, о сценах на приёмах у Бецкого, где она то «так много так много толковала, что почувствовала себя дурно», то «хохотала до того, что боялись, что она задохнётся от смеха». Английский посланник в России в 1780-х годах лорд Мальмсбери отмечал, что отличительные особенности Анастасии Ивановны, были «большая уверенность, хитрость и глубокое знание всех петербургских сплетен, что делало её разговор интересным». Драматург Яков Княжнин сочинил в её честь стансы:

Источник жизни, благ податель,
К тебе, о Боже, вопию
И пред тобою, мой создатель
Мою всю душу пропию.

В 1794 году после смерти Бецкого по завещанию Дерибас наследовала 80 000 рублей серебром и 40 000 ассигнациями, а также два каменных дома на Дворцовой набережной. Польский король Станислав Понятовский, живший в Петербурге в 1790-х годах, замечал, что дом госпожи Дерибас был замечателен необыкновенным отпечатком и удивительною опрятностью. В нем на сводах был устроен сад с довольно большими деревьями и служил образцом для всех висячих садов, устраиваемых в столице.

В 1796 году Анастасия Дерибас обратилась к императору Павлу I с просьбой о денежном пособии, сообщая, что находится в столь затруднительном материальном положении, что не в состоянии даже поставить памятник на могиле Бецкого. Расстроенное состояние домашних дел объяснялось тем, что супруг Анастасии Ивановны имел большую страсть к карточной игре. В 1801 году она вновь обратилась к императору, теперь уже Александру I с просьбой об уплате долга в 30 000 рублей, оставшегося после кончины супруга. По слухам Осип Дерибас принимал участие в заговоре против Павла I, но неожиданно в декабре 1800 года скончался в своей карете, есть предположение, что он был отравлен.

До преклонного возраста Анастасия Ивановна ходила с легкостью молодой женщины, и не имела ни одного седого волоса на голове. Скончалась 19 сентября 1822 года в Санкт-Петербурге, в день своего поступления ко двору, а похоронена была на Смоленском кладбище в день коронации Екатерины II. Булгаков К. Я. сообщал в одном из писем брату:

Вчера хоронили старуху Рибасову. Ей было 89 лет, а все еще была бодра, жива и одевалась как щеголиха за 50 лет.

В некрологе о Дерибас писали как о женщине «строгой добродетели, самого строгого православия и самой лучшей христианке», Фон Гельбиг писал о ней как о «умнейшей, образованнейшей, и прекраснейшей женщине всего двора».

В браке с Осипом Дерибасом (1751—1801) у Анастасии Ивановны родилось две дочери:

Екатерина Осиповна (1779—18..), фрейлина императрицы Марии Фёдоровны, супруга обер-полицеймейстера Санкт-Петербурга И. С. Горголи

"Бецкий очень любил сельское хозяйство. На террасе дома его был устроен висячий сад, где он разводил шелковичных червей на листьях тутовых деревьев. В кабинете Бецкого была устроена по китайскому образцу духовая печь, в которой он, посредством пара, выводил из яиц цыплят.

Бегание последних около его служило для него большим развлечением и обращало его мысли к другим птенцам, о призрении которых он так много потрудился. Вообще воспитывать безродных была его страсть. Из числа таких его питомцев был и известный некогда обер-полицмейстер Петербурга и впоследствии сенатор Иван Савич Горголи. Этот Горголи был образцом рыцаря и франта. Никто так не бился на шпагах, никто не одевался с таким вкусом, как он... По природе он был очень добрый и давал много воли своим подчиненным. Вскоре по его назначении явилось в городе стихотворение, которое оканчивалось следующим двухстишием:

Как не любить по доброй воле
Ивана Саввича Горголи.

А то он вам задаст же соли...."

(Из книги "Старая Москва").

Софья Осиповна (1794?—1827), фрейлина императрицы Марии Фёдоровны, супруга князя Михаила Михайловича Долгорукова (1790—1841), а её внучка, то есть правнучка Анастасии Ивановны — Екатерина Долгорукова стала морганатической супругой императора Александра II.

Екатерина Михайловна Долгорукова (2 ноября 1847, Волынская губерния, Российская империя — 15 февраля 1922, Ницца, Третья французская республика) — княжна, с 1880 Светлейшая Княгиня Юрьевская; вторая, морганатическая, супруга императора Александра II; до того, с 1866 года, его любовница.

Бецкой являлся куратором Смольного института, и, будучи уже пожилым человеком, забрал в дом к себе жить 17-летнюю выпускницу Глафиру Алымову.

Дмитрий Григорьевич Левицкий (1735-1822). Портрет Глафиры Ивановны Алымовой (1776, Государственный Русский музей)

Глафира Ивановна Алымова , в первом браке Ржевская (1758—1826) — фрейлина Екатерины II, одна из первых русских арфисток, предмет старческой страсти Ивана Ивановича Бецкого.

Родилась в селе Голяжье (ныне Отрадное), которым владел её отец (Брянский уезд Севской провинции Белгородской губернии). 19-й, посмертный, ребенок полковника Ивана Акинфиевича Алымова. Один из её братьев, Григорий Иванович Алымов , служивший в Сибири, женат был на единокровной сестре В. А. Жуковского Буниной. Приходилась дальней родственницей Пушкину и Вульфам. Владела домом на Фурштатской улице (дом 20, не сохранился), где уже после её смерти, с мая до осени 1832 года снимал квартиру А.С. Пушкин

«Нерадостно было встречено мое появление на свет, — писала она в старости в своих записках. — Дитя, родившееся по смерти отца, я вступила в жизнь с зловещими предзнаменованиями ожидавшей меня участи. Огорченная мать не могла переносить присутствия своего бедного девятнадцатого ребенка и удалила с глаз мою колыбель.» Только через год мать уговорили хотя бы взглянуть на младшую дочь.

С 6-ти лет воспитанница Смольного института, она пользовалась особой любовью и покровительством Екатерины II, отличавшей музыкальные дарования юной Алымовой. На портрете кисти Д. Г. Левицкого, входящий в цикл «Смолянок», она изображена играющей на арфе — она была известна своим искусством. Игру на арфе преподавал Жан Батист Кардон, у него же училась Прасковья Жемчугова.

Входила в первый выпуск института 1776 года, закончила воспитание «первою» и была награждена золотой медалью первой величины и «знаком отмены» — золотым вензелем Екатерины на белой ленте с 3 золотыми полосками. За 11 лет, проведённых в Смольном, «Алимушка», как её звала императрица, стала всеобщей любимицей благодаря своему веселому характеру. Екатерина писала ей: ««Алимушка… ты заслуживаешь великую мою благодарность за приятное приветствие, тобою мне сделанное, и что ты умеешь выманивать монахинь из келий своею игривостью, и ещё по многим другим причинам». Также её любила великая княгиня Наталья Алексеевна, которая занималась с ней музыкой и обещала взять в свою свиту — уже будучи больной княгиня посылала Глафире записки и цветы вместе с графом Разумовским.

По окончании института стала фрейлиной императрицы.

Пожилой Иван Иванович Бецкой, куратор Смольного института, обратил на неё особенное внимание ещё когда девушка воспитывалась в Смольном. В своих воспоминаниях она писала:

Чем более я о нем думаю, тем смутнее становится он для меня. Было время, когда влияние его на меня походило на очарование. Имея возможность делать из меня, что ему вздумается, он по своей же ошибке лишился этого права. (…) Вскоре г-н Б. перестал скрывать свои чувства ко мне, и во всеуслышание объявил, что я его любимейшее дитя, что он берет меня на свое попечение и торжественно поклялся в этом моей матери, затеплив лампаду перед образом Спасителя. Он перед светом удочерил меня.

Ещё в институте Бецкой шутливо предлагал ей: «Кем Вы меня хотите видеть — мужем или отцом?». Она отвечала, что отцом. Тем не менее, он не желал ни удочерять её, ни жениться, и безумно ревновал девушку. После выпуска увёз её к себе в дом, чем поставил их обоих в двусмысленное положение, которое она в своих воспоминаниях выставляет исключительно целомудренным.

Глафира Ивановна Ржевская, ур.Алымова (1758-1826) (1780/1783).

Стараясь удалить меня от всех, кто пользовался моим доверием и самому вполне овладеть им, он так ловко устроил, что никто не смел открыть мне его намерений, а они были так ясны, что когда я припоминаю его поведение, то удивляюсь своей глупости. (…) Несчастный старец, душа моя принадлежала тебе; одно слово, и я была бы твоею на всю жизнь. К чему были тонкости интриги в отношении к самому нежному и доверчивому существу?… Тебя одного я любила и без всяких разсуждений вышла бы за тебя замуж. Значит, ты обманывал меня, говоря, что муж мой будет твоим сыном. И точно, он часто говорил со мной о блестящей участи, которую он мне готовил, и требовал от меня одного условия: выбрать того, кто согласится, подчинясь ему, жить в доме, который он хотел мне подарить. Всякая бы другая заметила, что его поведение не согласовалось с его речами; я же о том догадалась, когда уже было поздно: поведение его сбило меня совершенно с толку. (…)

Вскоре Алымова почувствовала всю странную двусмысленность своего положения и испытала на себе деспотизм старика, который, не став ей приемным отцом или мужем, явно претендовал на роль любовника. Он начал ревновать ее буквально ко всем — и к мужчинам, и к женщинам. Нескончаемые упреки, скандалы, после которых седовласый старец ползал на коленях перед заплаканной красавицей и умолял ее о прощении, повторялись изо дня в день.

«Он не выходил из моей комнаты, — рассказывает Алымова, — и даже когда меня не было дома, ожидал моего возвращения. Просыпаясь, я видела его около себя. Между тем он не объяснялся. Стараясь отвратить меня от замужества с кем-либо другим, он хотел, чтобы я решилась выйти за него как бы по собственному желанию, без всякого принуждения с его стороны. Страсть его дошла до крайних пределов и не была ни для кого тайною, хотя он скрывал ее под видом отцовской нежности. В семьдесят пять лет он краснел, признаваясь, что жить без меня не может. Ему казалось весьма естественным, чтобы восемнадцатилетняя девушка, не имевшая понятия о любви, отдалась человеку, который пользуется ее расположением.Разсуждал он правильно, но ошибался в способах достигнуть своей цели. (…) Если никто не любил меня более Ивана Ивановича, зато никто не сделал мне столько зла как он»

Так продолжаться долго не могло…

Глафира была назначена встречать вторую невесту Павла на русской границе, и затем была приставлена в свиту к Марии Федоровне, жене Павла, с которой вначале была в дружеских отношениях, а потом рассорилась, то ли из-за ревности великой княгини к мужу, то ли из-за появления Нелидовой . Казимир Валишевский указывает, что симпатия Павла к Глафире получила свое кратковременное удовлетворение.

Формальным поводом покинуть двор стал её брак в 1777 году с А. А. Ржевским (1737—1804) — поэтом, масоном, вице-директором Академии наук, вдовцом после кончины Александры Ржевской, бывшим её старше на 20 лет, ради которого она отказала графу Брюлю. Этому браку способствовали граф Орлов и Протасова, желая доставить неприятность Бецкому.

Алексей Андреевич Ржевский (1737-1804)

Бецкой, хотя продолжал ревновать, не сумел расстроить одобренный императрицей брак. (Кстати, на другой день после свадьбы Ржевскому пришлось заплатить за платья, которые Бецкой покупал для Глафиры ещё при выпуске из института). Бецкой предложил молодолженам жить в своем доме:

«Тогда он вывел на сцену давно забытое условие, а именно: обещание поселиться у него в доме, которое прежде пкгало Ржевскаго и на которое он рассчитывал, чтобы расстроить свадьбу. Он унижался до мольбы передо мной, представляя необходимым, для нашей репутации, чтобы мы хотя на несколько месяцев поселились в доме, который он устроил для нас. Я окончательно уговорила Ржевскаго согласиться. Тогда интриги прекратились, но Ив. Ив-ч все таки надеялся поколебать мою решимость и добиться моей руки с помощию своего настойчиваго постоянства. Перед алтарем, будучи посаженым отцем, он представлял мне примеры замужеств расходившихся во время самаго обряда венчания, и подстрекал меня поступить таким же образом».

Он активно вмешивался в их семейную жизнь, масла в огонь добавляла и незаконная дочь Бецкого, А. И. Дерибас, которая опасалась, что Бецкой перепишит завещание в пользу Ржевской. Обстановка в доме была невыносимой.

Супруги вскоре были вынуждены съехать из дома благодетеля в Москву: Бецкой вел себя ужасно, деспотично, бесцеремонно, стремясь опорочить мужа в глазах его юной жены. После отъезда Алимушки Бецкого от расстройства сразил паралич. Ржевская навещала больного. Ее сердце разрывалось от жалости к старику, но она не могла вернуться к нему или подчиниться его ревнивым требованиям. «Никто в мире не любил меня так сильно и с таким постоянством. Он мог сделаться моим мужем, служить моим отцом, благодетелем, но по собственной вине не достигнув своих целей, он стал играть роль моего преследователя.»

Бецкой после этой истории совсем отошел от дел — медленно засасывающее душу и тело холодное болото одинокой старости, провалы в памяти, слепота. В 1794 году в письме М. Гримму Екатерина II описывает своих старых придворных, помнивших, как она приехала полвека назад в Россию. Среди них «слепой, дряхлый Бецкой, [который] сильно заговаривается и все спрашивает у молодых людей, знали ли они Петра I». Прожив необыкновенно длинную жизнь (91 год), парализованный Иван Иванович умер в августе 1795 года.

Супруги Ржевские воспитывали четверых сыновей и дочь Марию, в будущем фрейлину, каковую должность Глафира обеспечила благодаря своим связям. Сама она была награждена орденом Екатерины малого креста.

Державин посвятил супругам Ржевским одну из своих од — «Счастливое семейство»:

В дому его нет ссор, разврата,
Но мир, покой и тишина:
Как маслина плодом богата
Красой и нравами жена (…)
Как розы, кисти винограда
Румянцем веселят своим,
Его благословенны чада
Так милы вкруг трапезы с ним.

После вступления на престол Павла Глафира хотела вернуться ко двору, впуталась в интриги, поссорилась и с Нелидовой, и с Бенкендорф и потерпела неудачу. Её муж также впал в опалу у Павла и скончался. (Одна из интриг привела, в частности, к тому, что Ржевские на 2 часа опоздали на венчание своей дочери Марии в Петергофе, чем привели Павла I в жгучую ярость). От нового государя, Александра I вдова получила большую пенсию за мужа и 63 тысячи рублей на уплату его многочисленных долгов.

Из мемуаров Долгорукова известно, что Елизавета Рубановская , свояченица и впоследствии гражданская жена Радищева , была близкой подругой Глафиры ещё со времён Смольного. Когда Елизавета уехала вслед за Радищевым в Сибирь, Алымова не только переписывалась с ней, но и активно помогала посылками, заботилась о старших сыновьях Радищева, оставшихся в Петербурге, а после её смерти взяла на себя заботу о всех осиротевших детях Радищева. Варвара Александровна Зыбина также пользовалась её покровительством и стала её приемной дочерью.

Её второй муж савоец Ипполит Петрович Маскле́ — был учителем французского языка и переводчиком басен И. А. Крылова и Хемницера. Брак вдовы с недворянином на 20 лет её младше был мезальянсом. В сентябре 1805 года Я. Булгаков писал сыну:

Из Петербурга есть странные известия. Глафира Ивановна Ржевская, жена умершего сенатора, образец девиц воспитанных в монастыре, на которой хотел жениться Бецкой, пример жен добродетельных, гордая, умная, строгая мать, имеющая уже внучат и около 50-ти лет, влюбилась в моторыгу, провиантского капитана, потерявшего место и находящегося даже теперь под судом, и за него вышла. Ни советы приятелей, но слезы родни, ни увещания Государя, к которого покровительству фамилия прибегла, ничто на свете не могло ее удержать от подобного дурачества.

Вероятно, чтобы избежать скандала, Глафира добилась аудиенции у Александра I, который сказал ей: «Никто не вправе разбирать, сообразуется ли такое замужество с нашими летами и положением в свете. Вы имеете полное право располагать собою и, по-моему, прекрасно делаете, стараясь освятить таинством брака чувство, не воспрещаемое ни религией, ни законом чести. Так должно всегда поступать, если это только возможно. Я понимаю, что одиночество Вам в тягость; дети, будучи на службе, не могут оказывать Вам должного ухода. Вам нужен друг. По уважению, которое Вы внушаете, в достоинстве Вашего выбора нельзя сомневаться».

Император пожаловал молодожёну дворянство, затем Глафира помогла ему получить камергерский ключ и пост русского консула в Ницце.

Похоронена на Ваганьковском кладбище в Москве. Оставила воспоминания, по мнению великого князя Николая Михайловича, выдающие её характер: «Несимпатичная личность Ржевской тем ярче выступает в её «Записках», чем более она старается объяснить свои поступки высокими побуждениями. Завистливая и неблагодарная, тщеславная и мелочная, она, не стесняясь, позднее жалуется на то, что благоговение, оказываемое ей и её мужу Великим Князем и Великой Княгиней, приезжавшими к ним, „то завтракать, то обедать“, „порождало толки“, и что „милость эта, при их скромных средствах, обходилась весьма дорого“. Несмотря на свое „отвращение“ ко двору и свое „бескорыстие“, Ржевская, как могла, пользовалась своим положением и сама себя при этом уличает: „Я носила цепи, налагаемые рабством, только до тех пор, пока положение это могло быть полезно детям моим, когда же они перестали в нем нуждаться, я покинула Двор“». Эти «Памятные Записки» были напечатаны в «Русском Архиве», 1871 год; на русский с французского их перевела правнучка Глафиры, дочь декабриста Петра Свистунова Магдалина Петровна .

В первом браке у Глафиры Ивановны была дочь и четыре сына:

Мария Алексеевна (26 июня 1778 — 1 сентября 1866) — фрейлина, с 1800 года была замужем за камергером Н.П.Свистуновым (1770-1815). Их сын Пётр Свистунов — станет декабристом. После смерти мужа перешла в католичество.

Мария Алексеевна Свистунова (1800-е годы)

Александр Алексеевич (26 марта 1781 — 2 июня 1807) — с 1796 года офицер лейб-гвардии Семёновского полка. В 1802 году флигель-адъютант, в 1806 году полковник. Погиб в сражении. Был женат на Варваре Александровне Римской-Корсаковой (1784-1813), умерла от чахотки; свояченица композитора А.А. Алябьева; дочь Марии Ивановны и Александра Яковлевича Римских-Корсаковых. Их дом на Страстной площади, принимавший Пушкина, Грибоедова, Давыдова, считается прототипом дома Фамусова.

Александр Алексеевич Ржевский (26.03.1781 - 1807). (1806/1807) Автор Петр Рокштуль

Варвара Александровна Ржевская, ур.Римская-Корсакова (16.11.1784 - 30.05.1813), была замужем за Александром Алексеевичем Ржевским (26 марта 1781 — 2 июня 1807). Автор Петр Рокштуль

Павел Алексеевич (8 апреля 1783 — 30 января 1852) — в 1802 году поручик лейб-гвардии Семёновского полка, в 1805 году ротмистр, позднее камергер, действительный статский советник. Живя в Москве, принадлежал к литературному кружку, куда входили Вяземский и В.Л.Пушкин. Умер холостым.

Константин Алексеевич (15 ноября 1788 — 1837), действительный статский советник. Был женат на Елизавете Григорьевне Колокольцевой (1803-1882). У них два сына и две дочери. Константин Алексеевич владел имением в Орловской губернии, Знаменский район, село Селихово.

И.И. Бецкой (1704–1795) является заметной личностью в России XVIII в. Один из образованнейших людей своего времени, он впитал в себя лучшие идеи современного ему века. Это был человек гуманный и сердечный, одаренный деятельной натурой; он пытался проводить в жизнь мечтания лучших умов своего времени – так оценивали И.И. Бецкого его современники.

Иван Иванович Бецкой родился в Стокгольме, где его отец – князь Иван Юрьевич Трубецкой – находился в плену у шведов. Родившись в результате гражданского брака, И.И. Бецкой считался в России «незаконнорожденным» сыном Трубецкого, который наградил его усеченной фамилией: Бецкой. Первые годы Бецкого прошли в Швеции, а затем он был привезен в Россию и воспитывался в семье отца. В 12 лет отдан в Копенгагенский кадетский корпус, В 1721 г. приехал в Россию и получил службу в коллегии иностранных дел. В 1728 г. он получил чин поручика, а в 1747 г. в чине генерал-майора ушел в отставку и отправился путешествовать в Европу. В это время он познакомился с идеями французских просветителей: Руссо, Дидро, Гельвеция, изучил их благотворительные учреждения; тогда же у него зародились и идеи всех тех начинаний, которые он более или менее удачно провел в жизнь в последующие годы своей деятельности в России. В 1762 г. И.И. Бецкой был вызван в Петербург и стал доверенным лицом Екатерины II. Получил чин генерал-поручика, орден Св. Александра Невского и должность главного директора Канцелярии строения домов и садов Его величества (Петра III). Бецкой, кроме того, становится президентом Академии художеств, шефом Воспитательного общества благородных девиц при Смольном монастыре, открытие которого состоялось благодаря ему, и занимает другие должности. В 1770 г. по замыслу Бецкого в Санкт-Петербурге возникает Воспитательный дом, а при нем учреждены вдовья и ссудная казны.

Екатерина II и те, кто по ее поручению ведал школьными делами, считали, что если человека правильно воспитывать с младенчества, то можно создать «новую породу людей» – дворян, купцов, промышленников и ремесленников. Просвещенные дворяне не будут озлоблять излишней жестокостью своих крестьян, купцы, промышленники и ремесленники станут прилежно трудиться; преданные престолу, несклонные к «вредным умствованиям», они составят общество, управлять которым просвещенному монарху будет легко и приятно.

С этой целью в 60–70-х гг. была сделана попытка создать систему воспитательно-образовательных учреждений. Для этого дела был привлечен Иван Иванович Бецкой.

В «Генеральном учреждении о воспитании обоего пола юношества» (1764), получившем силу закона, Бецкой сформулировал понятие воспитания, которое, по его словам, должно придать известное направление воле и сердцу, выработать характер, внушить согласное с природой человека здравое чувство, нравы и правила, искоренить предрассудки. Результатом такого воспитания становилось, по мысли Бецкого, создание новой породы людей, свободных от пороков окружающего мира. Для этого маленьких детей следовало изолировать от дурного воздействия среды, в частности семьи, в закрытых учебных заведениях, где и выращивать совершенного человека с 6 до 18–20 лет.

Бецкой перечисляет добродетели и качества, «принадлежащие к доброму воспитанию»: «утверждать сердце в похвальных склонностях, возбуждать в них охоту к трудолюбию и чтоб страшились праздности как источника всякого зла и заблуждения; научить пристойному в делах и разговорах поведению, учтивости, благопристойности, соболезнованию о бедных, несчастливых и отвращению от всяких предерзостей; обучать их домоводству во всех оного подробностях и сколько в оном есть полезного; особливо же вкоренять в них собственную склонность к опрятности и чистоте».

При открытии учебных заведений строго проводился сословный принцип. Для дворянских детей предназначались привилегированные кадетские корпуса, «училища для благородных девиц». Для разночинцев – училище при Академии художеств, воспитательные дома во всех губерниях.

Выйдя из училища, разночинцы должны были составить новое сословие – «третий степень людей» – ученых, художников, ремесленников, учителей, врачей (первые две степени – дворяне и крестьяне). Об образовании и воспитании крестьянских детей не было сказано ничего. Крепостных ни в одно училище не принимали.

Бецкой мечтает, открыв различные воспитательные учреждения, создать в них «особую породу людей», свободную от пороков современного ему общества, улучшить нравы людей. При этом задачу истинного воспитания Бецкой видел в том, чтобы внушить человеку уважение к себе: «Человек, почитая себя человеком… не должен допускать поступать с собою, как с животными». Он оптимистически относится к просвещенному абсолютизму, верит в силу разумного законодательства – все это было присуще большинству деятелей века Просвещения. И несмотря на то что его благородное стремление – путем воспитания преобразовать весь народ, изменить жизнь – потерпело неудачу, труд его имел большое значение, так как он показал обществу великую силу воспитания; после него остались в России не только идеи, но и реальное их воплощение.

По разработанным Бецким докладам и уставам были открыты:

· Воспитательный дом в Москве (1764) и позже в Петербурге.

· Училище при Академии художеств для мальчиков (с 5–6 лет) всякого звания, исключая крепостных (1764).

· Такое же училище при Академии наук (1765).

· Воспитательное общество благородных девиц при Смольном монастыре (Смольный институт благородных девиц) (1764).

· Мещанское отделение при нем (1765).

· Преобразован Сухопутный шляхетский корпус (1766).

· Коммерческое училище (1772).

· Все это строго сословные закрытые учебно-воспитательные заведения, открытые при Екатерине II.

Сам Бецкой был главным директором Сухопутного корпуса, директорствовал в Воспитательном доме и Смольном институте.

Согласно проектам Бецкого, разработанным в 60–70-е гг., в России должна была возникнуть целая сеть закрытии учебно-воспитательных учреждений, которая включала бы низшие и средние учебные заведения для дворян (благородного сословия) – пансионы, а для лиц третьего чина (мещан и купцов) – воспитательные дома, педагогические, художественные, медицинские, коммерческие и театральные училища.

Обучение имеет в виду развитие умственных сил; оно необходимо потому, что дает средства для добывания куска хлеба. Успешным обучение будет, если в начале оно будет носить характер игры; если будет идти на родном языке. Закон Божий, чтение и рисование – вот предметы начального обучения. Большую роль Бецкой придавал наглядности обучения.

Особо важным Бецкой считал хорошее воспитание и образование женщин как будущих жен, матерей, воспитательниц. В семье и семейных обязанностях женщина, по его мнению, должна искать смысл и содержание своей жизни.

Осуществление идей Бецкого на практике происходило в различных, основанных по его проекту и при его участии учебно-воспитательных заведениях.

На примере одного из учреждений можно увидеть конкретные направления воспитания детей.

Одним из начинаний Бецкого было создание им Воспитательного дома в Москве, затем в Петербурге и других городах для сирот и подкидышей.

Развитие детей в этих домах Бецкой представлял себе так: до 2 лет дети находятся на попечении кормилиц и нянек; с 3 до 7 лет мальчики и девочки живут вместе и приучаются к легкой работе; с 7 до 11 – вместе ходят каждый день в школу; учатся читать и постигают основы веры. В эти же годы мальчики обучаются вязать чулки, колпаки, сети, привыкают к садовой работе, а девочки упражняются в прядении и вязании, плетении кружев и т.п. От 11 до 14 лет мальчики и девочки учатся письму и цифири, а также изучают катехизис, арифметику, географию и рисование и продолжают заниматься бытовым трудом и ремеслами: девочки шьют, стряпают, гладят, мальчики привыкают к огородной, дворовой и другим работам. Когда воспитанникам исполняется 14–15 лет, образование заканчивается и они начинают заниматься тем ремеслом, которое выберут сами.

Сообразно с природными дарованиями воспитанников предлагалось разделить на три группы: первая – лица, способные к наукам и искусствам; вторая – способные лишь к ремеслам и рукоделию (наибольшее число лиц), третья – способные лишь к самой простой работе.

Главный принцип обучения должен был состоять в том, чтобы вести детей «играя и с приятностью»; заставлять же детей целые часы сидеть за книгой – значит расслаблять и притуплять их. «Быть всегда веселу и довольну, петь и смеяться – есть прямой способ к произведению людей здоровых, доброго сердца и острого разума». Лучше всего наставлять детей примерами, а не правилами, которые малопонятны в юном возрасте. Следует укоренять в детях склонность повиноваться без досады, препятствовать им бить животных, обнаруживать злость к сверстникам.

Бецкой отдает преимущество нравственному воспитанию перед умственным. Главное его средство – удаление всего порочного от ребенка, так как сама добродетель есть не что иное, как полезные и добрые дела, совершаемые нами для самих себя и для близких. Добродетель не исключает удовольствий. Бецкой настаивает на том, чтобы детям отводилось достаточное время для игр, при этом чтобы воспитатели не вмешивались, так как по приказанию веселиться невозможно; взрослым нужно лишь наблюдать, чтобы в играх не было никакой «неблагоприятности».

Что касается отвлеченных наставлений в нравственности, то, по мнению Бецкого, небесполезно было бы над всеми дверьми Воспитательного дома написать:

1. Не делай другим того, чего себе не желаешь. 2. Поступай с другими так, как хочешь, чтобы с тобой поступали. 3. Не делай зла и не досаждай никому. 4. Не вреди никакому животному и не озлобляй его. 5. Не лги. 6. Никогда не будь празден.

Наказания представляются излишними при хорошем воспитании. Под влиянием наказаний дети становятся мстительными, притворными, угрюмыми и нечувствительными, сердца их ожесточаются. Но в случае необходимости взысканиями могут служить: стояние на одном месте час или два; запрещение прогулки с другими детьми; выговор наедине; публичный выговор; хлеб и вода на 12 или 24 часа и т.п. Никогда и ни за что не бить детей. Прежде чем применить наказания, нужно обстоятельно разъяснить провинившимся, в чем заключается их проступок. При этом следует помнить, что нет врожденных пороков, но дурные примеры их внушают.

Теория воспитания Бецкого гуманна, от нее веет бодростью, доверием к людям, радостным настроением. Она призывает к уважению человеческой личности, признает необходимость удовлетворения всем ее требованиям. Свет, жизнь, теплота, сердечное чувство исходят от Бецкого. Не надо забывать, что он имел в виду прежде всего воспитание подкидышей, брошенных своими родителями, хотя те же начала считал необходимым применять и в воспитании других детей.

Блестящие педагогические идеи Бецкого, однако, слабо реализовыва-лись в практике воспитательных домов. Недостаток средств, отсутствие хороших воспитателей существенно отразились как на положении детей, так и на их воспитании. Скученность, плохое питание и уход, отсутствие медицинской помощи имели печальные последствия. Была высокой заболеваемость и смертность детей, особенно в грудном возрасте.

За первые 15 лет существования московского Воспитательного дома в нем сменилось 9 главных надзирателей: подобрать воспитателей, удовлетворявших высоким требованиям, было нелегко. Ратуя за то, чтобы воспитатели были из «природных россиян», Бецкой тем не менее обращался к иностранцам.

Бецкой очень болезненно переживал недостатки в Воспитательном доме. В 1775 г. он писал Екатерине II о воспитателях: «…Ни один из них не проявил надежного умения; ни один не постигает настоящей цели учреждения; ни один не понимает его духа; они только заботятся о личных выгодах… ссорятся между собой и сплетничают…» Но замену им он намеревался искать опять-таки среди иностранцев.

Мастера, которые обучали детей рукоделиям, педагогических навыков вовсе не имели, плохо обращались с детьми. На фабриках, куда отдавали воспитанников для обучения, их били, унижали.

В 1779 г. Бецкой, потрясенный неудачей своих замыслов в отношении воспитательных домов, признался: «Я никогда и подумать не мог, что до такой позорной крайности сие главнейшее дело… приставниками было пренебрежено». В первых воспитанниках он не нашел «ни малейшего послушания, никакой склонности к упражнениям и трудолюбию; ничего, кроме невежества, неповиновения и упрямства».

Судьба питомцев московского Воспитательного дома была такова. Отдельные из них, наиболее способные, обучались латинскому языку, готовясь к изучению аптекарского дела. Некоторые воспитанники учились рисовать и потом отправлялись в специальное училище для мальчиков разных сословий, открытое по плану Бецкого при Академии художеств. Наиболее одаренные мальчики учили иностранные языки и некоторые науки и потом единицы учились в Московском университете, а девочки – на мещанском отделении Смольного института. Большинство питомцев дома становились ремесленниками, земледельцами, шли в прислуги в богатые дома, а девочки – няньками, кормилицами.

Мысль Бецкого, что семья неспособна воспитывать хороших людей и граждан, не только не была отвергнута в последующие годы, но была возведена в степень педагогического догмата; открывались новые казенные воспитательные закрытые заведения – и мужские, и женские – для разных сословий.

Заведуя канцелярией строений, Бецкой много сделал для украшения столицы. Исторические памятники, с сооружением которых связано имя Бецкого: Петру Великому на Сенатской площади, решетка Летнего сада, Дом Академии художеств в Санкт-Петербурге и др.

Из педагогических сочинений И.И. Бецкого следует особенно выделить: «Генеральный Императорского Воспитательного дома»; «Генеральное учреждение о воспитании обоего пола юношества»; «Устав воспитания 200 благородных девиц»; «Устав Академии художеств»; «Физические примечания о воспитании детей от рождения до юношества» и др.

Как видим, деятельность Бецкого состояла прежде всего в составлении законопроектов, касающихся воспитания и обучения русского юношества. «…Одобрение честных людей будет моя награда; а успехи юношества будут венцом наших трудов», – писал Бецкой.

Несмотря на то что осуществить свою программу во всей полноте Бецкому не удалось, прежде всего из-за нехватки образованных педагогов, но и то, что он смог сделать, вызывает большое уважение.

С усилением дворянской реакции после восстания Пугачева идеи И.И. Бецкого были признаны слишком либеральными, и он был отстранен от руководства учебно-воспитательными учреждениями.

воспитание педагогический бецкой

Литература

1. Джуринский А.Н. История педагогики. М., 1999.

2. Демков М.И. История русской педагогики. – М., 1963.

3. Сапунов Б.В. Истоки русской школы // Сов. педагогика. – 1989. – №6. - С. 100–106.

4. Степашко Л.А. Философия и история образования. М., 1999.

5. История педагогики /Под ред. А.И. Пискунова М., 1998.

6. Жураковский Г.Е. Из истории просвещения в дореволюционной России. – М., 1978.

7. Латышина Д.И. История педагогики-М., 1998.

Иван Иванович Бецкой (1704–1795) был профессиональным педагогом, получившим образование за границей, где под влиянием идей фран­цузских просветителей он сфор­мировался как мыслитель и деятель образования. И.И. Бец­кой полностью разделял идею Екатерины II о необходимости воспитания «новой породы людей» в закрытых учебных заве­дениях сословного характера.

И.И. Бецкой был внебрачным сыном князя И.Ю. Трубец­кого, родился в Стокгольме и много лет работал в Париже. Его педагогические взгляды формировались под влиянием Я.А. Коменского, Д. Локка, Ж.-Ж. Руссо, Д. Дидро и других прогрессивных педагогов Западной Европы. Именно ему Ека­терина II поручила создать в России систему воспитательно-образовательных учреждений, прежде всего для дворянских детей.

В документе «Генеральное учреждение о воспитании обо­его пола юношества» (1764) и труде «Краткое наставление, выбранное из лучших авторов, с некоторыми физическими примечаниями о воспитании детей от рождения до юноше­ства» (1766) И.И. Бецкой изложил свои взгляды на всесто­роннее воспитание «идеальных» дворян. Именно в воспита­нии он видел «корень всему злу и добру»; оно должно быть сообразным природе детей, развивать в них такие качества личности, как учтивость, благопристойность, трудолюбие, умение управлять собой и знание «домостроительства». Обра­зование без воспитания, по его убеждению, лишь вредит на­туре ребенка, портит его, отвращает от добродетелей.

Оптимальной формой организации воспитания и соответ­ственного обучения, по его мнению, должно быть закрытое воспитательное учреждение, куда должны приниматься дети с 5–6 лет и находиться в нем до 18–20 лет. На протяжении всего пребывания в вос­питательном учреждении дети дол­жны быть изолированы от воздей­ствия окружающей среды, даже от родственников. Таким образом пред­полагалось воспитать «новых отцов и матерей», а те, в свою очередь, должны были воспитывать своих де­тей не на основе старых традиций, а исходя из педагогической целесооб­разности.

И. И. Бецкой

План создания государственной системы образования, по замыслам Екатерины II и И.И. Бецкого, на­чал реализовываться с создания училища при Академии художеств (1764), воспитательных домов в Москве (1764) и Петербурге (1770), Воспитательного общества благородных девиц в Пе­тербурге (1764) и коммерческого училища (1773). Каждое учебное заведение имело свой устав, общим для которых было: запрещение телесных наказаний и запугивания детей, инди­видуальный подход в оценке способностей каждого учаще­гося, ориентация всей педагогической деятельности на ре­шение задач развития неповторимой личности учащегося.

Однако отсутствие в России специально подготовленных учителей свело на нет практически все благие намерения И.И. Бецкого. Попытка приглашения учительских кадров из-за границы положения дел не изменила. Особое разочарова­ние принесла ему деятельность воспитательных домов для под­кидышей и незаконнорожденных младенцев, которые, по планам Екатерины II и И.И. Бецкого, должны были здесь вос­питываться, получать начальное образование и профессио­нальную подготовку в мастерских, где должна была реализо­ваться и его идея о превосходстве воспитания над обучением.

В таких воспитательных домах, по представлениям И.И. Бецкого, дети до 2 лет должны были находиться на попечении нянек и кормилиц, далее – до 7 лет мальчики и девочки, воспитываемые вместе, должны были приучаться к легкой работе, до 11 лет – ходить на 1 час в день в шко­лу, учиться чтению и Закону Божьему. Работа мальчиков включала в себя вязание чулок, колпаков, сетей, работу в саду. Девочки занимались прядением, плетением кружев. До 14 лет, продолжая заниматься различными ремеслами, дети должны были учиться считать, писать, рисовать, знакомить­ся с элементами географии. На этом их образование должно было завершаться.

Однако замыслы И.И. Бецкого расходились с реальностью. В отчете о состоянии дел в Московском воспитательном доме в 1755 г. он писал, что ни одна из воспитательно-образова­тельных задач здесь не решалась опять же из-за крайней не­компетентности и корыстолюбия воспитателей и мастеров.

Не лучше обстояло дело и в училище для мальчиков при Академии художеств. Согласно уставу в училище было три класса по три года обучения в каждом. Здесь обучали русской грамоте, иностранным языкам, рисованию, арифметике, геометрии, истории, географии, мифологии. Окончившие училище, выдержав экзамен, поступали в Академию худо­жеств или занимались практической деятельностью по своей специальности.

В 1772 г., посетив училище, И.И. Бецкой с разочарованием писал о том, что не нашел здесь духа высокого просвещения. Подобным же образом характеризовалась им деятельность учи­лища при Академии наук и преобразованного им на основе новых педагогических идей Сухопутного шляхетского корпу­са. Широкий круг общеобразовательных дисциплин не спо­собствовал нравственному развитию воспитанников, методи­ка «вести детей играя и с приятностью», как он ее называл, не приводила к должной образованности, и вся его гуманная теория воспитания на практике оказалась несостоятельной.

Единственно успешной была деятельность Воспитатель­ного общества благородных девиц Смольного института, положившая начало женскому образованию в России. В 1764 г. по всем губерниям, провинциям и городам был разослан императорский указ «О воспитании благородных девиц в Санкт-Петербурге при Воскресенском монастыре», который в обиходе именовался Смольным. Согласно указу, каждый дворянин мог своих дочерей отдавать для воспитания в это учреждение.

Собственно название «Общество благородных девиц» было закреплено за одной половиной этого воспитательного уч­реждения – Николаевской половиной. Вторая его половина носила название Александровского училища.

На Николаевскую половину принимали дочерей потом­ственных дворян, имеющих чин не ниже полковника или статского советника, а на Александровскую – дочерей мел­копоместных дворян от чина штабс-капитана, титулярного советника до полковника, коллежского советника, а также дочерей священнослужителей, внесенных в третью часть дво­рянской книги. Здесь также имелось училище для малолет­них девочек мещанского сословия, где готовили будущих учительниц и воспитательниц (1765).

Принципы сословности и замкнутости воспитания соблю­дались здесь очень строго. Ученицы-дворянки были объедине­ны в возрастные группы-классы, носившие свою форму одеж­ды как знак отличия. Девочки младшего возраста (5–9 лет) носили платья коричневого цвета, их называли «кофейница­ми»; девочки подросткового возраста (9–12 лет) одевались в голубые платья, с 12–15 лет – в серые, а в 15–18 лет на занятия ходили в зеленых, на балы – в белых платьях.

Прием в первый возрастной класс должен был прово­диться, по первоначальному замыслу, один раз в три года. В течение 12 лет обучения родители не имели права забирать свою дочь домой. Содержание обучения было разработано с учетом педагогических новаций того времени и включало изучение русского и иностранного языков, арифметики, географии, истории. Обучали также стихосложению, музицированию, ри­сованию. На практике серьезно изучались лишь языки фран­цузский и немецкий.

Важной задачей воспитателей было приучение воспитан­ниц к чтению прежде всего назидательных французских ро­манов, что должно было пробуждать любовь к трудолюбию, источнику всякого добра, воспитывать сострадание к бед­ным. С целью эстетического развития в Смольном институте в 1770-е гг. функционировал любительский театр, где стави­лись пьесы известных русских драматургов, например А.П. Су­марокова.

Мещанское отделение при Смольном институте стало ро­доначальником в России подготовки учительниц. Здесь готови­ли преподавательниц как для самого института, так и домаш­них учительниц-воспитательниц. С 90-х гг. XVIII в. некоторые девушки дворянского сословия также стали обучаться на этом отделении.

Подготовка «дам-преподавательниц» и воспитательниц для России екатерининской эпохи весьма значима, поскольку в то время господствовали частные пансионы, где преподавали ино­странки, не имевшие педагогического образования, зачастую обучая лишь языку, манерам и танцам.

Просветительские взгляды на воспитание и обучение де­тей высказывали не только сторонники и исполнители идей императрицы, но и ее оппоненты и противники. Довольно умеренным критиком образовательной политики Екатери­ны II был Николай Иванович Новиков (1744–1818). По характеристике Екатерины II, он был «человек умный и опасный», кото­рого она без суда и следствия зак­лючила в Шлиссельбургскую кре­пость.

Н.И. Новиков

Н.И. Новиков был скорее соци­альным мыслителем, издателем, просветителем, нежели педагогом. Как издатель он опубликовал пе­реводы трудов Руссо, Дидро, Мон­тескье, Вольтера и других француз­ских просветителей. Как философа его привлекала проблема человека и его нравственного формирования. Сам он полагал, что путь к высшей человеческой нравственности про­легает главным образом через преодоление невежества и полноцен­ное образование.

Идея воспитания добрых граждан, счастливых и полез­ных Отечеству, патриотов, борцов против «рабского состоя­ния» была центральной в воспитательной программе Н.И. Но­викова. Будучи по своему мировоззрению просветителем ев­ропейского типа, он полагал, что процветание государства, благополучие народа зависят от нравственности, которая дается воспитанием и образованием. Он полагал, что люди всех сословий при правильном воспитании будут успешно выполнять свои обязанности, станут трудолюбивыми, рачи­тельными хозяевами. Поэтому воспитание юношества – не­обходимая и первейшая обязанность как правителя страны, так и каждого родителя.

Справедливой критике Н.И. Новиков подвергал тогдашнюю систему дворянского воспитания: домашнее воспитание, дове­ренное зачастую случайным людям; воспитание и обучение за границей, где молодые люди предаются больше веселью, праз­дному времяпрепровождению, чем наукам; воспитание в зак­рытых учреждениях, оторванное от реальной жизни, – все это, по его мнению, не было воспитанием в подлинном смысле этого слова.

Свои педагогические воззрения Н.И. Новиков изложил наиболее полно в трактате «О воспитании и наставлении детей» (1783). Воспитание, по его мнению, должно включать в себя три основные части: физическое воспитание, осуще­ствляемое с целью достижения телесного здоровья детей; нравственное, без которого ни один человек не может быть внутренне счастлив, душевен с близкими, в полной мере не станет хорошим гражданином, а также образование разума, которое необходимо человеку и гражданину для исполнения всех своих обязанностей.

Воспитание в закрытых учебных заведениях Н.И. Новиков считал неправильным и отдавал предпочтение обществен­ному воспитанию и собственно школьному образованию, которые могут значительно лучше подготавливать подраста­ющее поколение к жизни и деятельности в обществе.

Важную роль в развитии человека Н.И. Новиков отводил семейному воспитанию и разумно организованному домаш­нему образованию. Семью он называл в числе важнейших факторов формирования человеческой личности. В этом пла­не он был противником идеи Екатерины II, предполагав­шей изоляцию детей от родителей. Положительный пример родителей рассматривался им как определяющее средство воспитания, правда, таких примеров в то время было совсем немного.

Н.И. Новиков прекрасно понимал, что указы, педагоги­ческие трактаты, как бы они хороши ни были, не дадут поло­жительного эффекта, если не будет для реализации их идей профессионально подготовленных учителей. По его убежде­нию, нужно не только специально готовить учителей, но и создавать условия для достойной их жизни. Настоящий учи­тель-воспитатель должен быть нравственной личностью, об­разцом для воспитанников во всех отношениях, занимая со­ответствующее место в обществе.

Мысли Екатерины II о преобразовании дела воспитания и образования молодежи были воплощены в документах школьной реформы 1782–1786 гг. В этот период своего цар­ствования она во многом пересмотрела свою просветительс­кую позицию и сделала акцент на создании школ для мещан в губернских и уездных городах по всей Российской империи. К идее воспитания «новой породы» людей она в это время уже не возвращалась.

Для подготовки школьной реформы была создана Комис­сия об учреждении училищ во главе с сенатором П.В. Завадовским. План реформы и сопутствующие ему материалы были подготовлены Федором Ивановичем Янковичем де Мириево (1741– 1814) – австрийским педагогом, православным, сербом по национальности, приглашенным в Россию по рекомендации австрийского императора Иосифа II. Ф.И. Янкович в этой ко­миссии играл главную роль. Он перевел на русский язык раз­ные австрийские и немецкие инструкции для учителей, уставы школ, учебные пособия, что позволило русским педагогам и государственным деятелям познако­миться с западноевропейской орга­низацией школьного дела.

Ф.И. Янкович де Мириево

В 1786 г. комиссия об учреждении народных училищ опубликовала главный документ школьной рефор­мы – «Устав народным училищам в Российской империи». По всей России во всех городах и крупных селах должны были создаваться на­родные училища двух типов; в гу­бернских городах – главные народ­ные училища со сроком обучения 5 лет, а в уездных городах и селах – малые народные училища со сроком обучения 2 года. По «Уставу» во всех училищах рекомендовалось вводить классно-урочную систему вместо традиционной индивидуальной работы с учащимися.

Учебный план малого училища включал чтение, письмо, арифметику, рисование и катехизис вместе со священной историей. Главные училища предполагалось создавать из че­тырех классов. Содержание обучения первых двух классов со­ответствовало содержанию обучения в малых училищах, в двух старших классах главных училищ школьники должны были изучать русскую грамматику, начала всеобщей исто­рии, географию, физику, механику, геометрию. После окон­чания главного училища можно было продолжить обучение в университете, для чего в старших классах главных народ­ных училищ дополнительно обучали латинскому и еще од­ному иностранному языку, преимущественно немецкому В малых училищах обучение вели два учителя, а в главных – шесть. Содержание народных училищ было возложено на местные власти.

Комиссия издала также «Правила для учащихся в народных училищах» (1783), дополнявшие «Устав» четким перечнем обя­занностей школьников. На основании этих правил прием в учи­лища осуществлялся два раза в год – летом и зимой. Зимой учились с 8 до 11 часов утра и после обеда с 2 до 6 часов дня, а летом – с 7 до 10 и с 2 до 5 часов дня. Занятия начинались молитвой, обучение было совместным для мальчиков и дево­чек, хотя сидели они порознь. Учитель должен был следить за тем, чтобы мальчики и девочки вместе из школы не выходили. Телесные наказания запрещались. Подробно расписаны были и правила поведения вне школы и дома, основанные на тради­ции русского православного воспитания и правилах хорошего тона, принятого в светском обществе того времени.

В 1783 г. было издано «Руководство учителям первого и второго класса» известного силезско-австрийского педагога И. И. Фельбигера, адаптированное к русским условиям Ф.И. Янковичем. «Руководство» разъясняло смысл и прин­ципы организации классно-урочной системы обучения, ко­торая ранее российскими учителями не практиковалась. «Ру­ководство» считалось официальным, т.е. обязательным к ис­полнению, дидактикой. Оно состояло из четырех частей.

Первая часть была посвящена методике работы с классом. Учителя обязаны были заниматься со всем классом, а не учить каждого поодиночке. Рекомендовалось в качестве одного из ме­тодов преподавания выполнять серию упражнений с постепен­ным наращиванием трудности и ростом самостоятельности учащихся в их выполнении; излагалась методика опроса и т.д.

Вторая часть содержала отдельные методики преподавае­мых в народном училище предметов; третья – характеризо­вала личность учителя и его профессиональные качества; в четвертой части речь шла об организации всей школьной жизни, строго регламентировалась вся деятельность учителя.

Главным методом обучения считалось совокупное настав­ление и совокупное чтение, т.е. работа учителя со всеми деть­ми одновременно: один – читает или отвечает, а остальные его слушают. При этом рекомендовалось прочитывать одну статью по 10–15 раз, до тех пор, пока дети сами не будут хорошо ее читать и правильно отвечать на вопросы. Пример по арифметике учитель должен был сначала сам решить на доске, затем по этому образцу лучший ученик решал опять же на доске следующий пример, и только после этого обра­зец решения диктовался всем ученикам.

Таким образом складывалось деление учеников на классы, что, по существу, являлось новой для России организацией школьного обучения, поскольку ранее каждый ученик рабо­тал индивидуально по заданию учителя.

При обучении чтению рекомендовалось использовать изоб­ражение слов через начальные буквы, когда текст учился не только целиком, но и по первым буквам отдельных слов. Учи­телям давались советы по составлению таблиц с кратким из­ложением содержания книги или ее плана; особо рекомен­довались «вопрошения», т.е. вопросы учителя ко всему клас­су для проверки понимания учащимися изучаемого материала и начала беседы – объяснения.

Большое внимание в «Руководстве» уделялось личности учителя, тем добродетелям, которыми он должен был обладать для работы с детьми: миролюбием и порядочностью, постоянной бодростью духа и тела, верноподданическим отношением к самодержавному строю, верностью своему сословию, христианской добродетельностью, телесным здо­ровьем и трудолюбием.

Народные училища, открывавшиеся в эпоху Екатерины II, явились новым для России типом учебных заведений, пред­назначенных для детей разночинного населения. Для этих училищ потребовались и новые учебные книги. Основным пособием стала уже упоминавшаяся ранее книга «О должно­стях человека и гражданина» (1783), изданная в двух вариан­тах: для учащихся и для учителей, где содержались методи­ческие рекомендации, а по сути – перечень вопросов, кото­рые учитель должен задавать детям.

Учебник был разделен на четыре части. Во введении к нему цель воспитания определялась как достижение челове­ком благополучия, которое возможно лишь при вернопод­данническом отношении к государственному устройству, верности своему сословию, христианской добродетельнос­ти, телесном здоровье и трудолюбии.

В первой части раскрывались особенности внутреннего мира человека и были выделены разделы о душе, памяти, воле, ра­зуме и т.д. В этой части книги разъяснялись также обязанности человека перед Богом, перед ближним и перед самим собой.

Во второй части речь велась о физическом воспитании, говоря словами учебника, «попечении о теле». Учащимся давались подробные рекомендации относительно гигиены, лечения простых болезней и по уходу за больными, разъяс­нялись причины заболеваний и т.п.

В четвертой части содержались сведения по домоводству, о науках, искусствах, промыслах и ремеслах, что позволя­ло подготавливать школьников к будущей самостоятельной трудовой деятельности.

Были составлены и другие учебники для народных училищ. Впервые для школы был написан учебник по естествозна­нию – «Начертание естественной истории» (1786), которым пользовались в школах до 1828 г. Автор учебника, известный путешественник и естествоиспытатель академикВ.Ф. Зуев (1754–1794), опирался на принцип научности и доступности изложения материала. К учебнику прилагался зоологический атлас, которым учителя пользовались как наглядным пособи­ем. Впервые на русском языке в нем методически грамотно и наглядно раскрывалась эволюционная теория, охватывая воп­росы геологии, ботаники и зоологии.

Профессором Московского университета Е.Б. Сырейщиковым (ум. 1790) для народных училищ была написана «Краткая Российская грамматика» (1787). В предисловии к учебнику ав­тор изложил дидактические и методические рекомендации, в основу которых были положены принципы последовательности и связи изучаемого материала с жизнью. Учителям советова­лось не побуждать детей к зазубриванию, а, используя яркие примеры, разъяснять трудные места, добиваться усвоения изу­ченного материала путем повторения.

Известный российский математик и физик, племянник М.В.Ломоносова, М.Е. Головин (1756–1790), преподаватель Петербургского главного народного училища, создал для на­родных училищ учебные пособия по арифметике, геометрии, механике, физике, сопроводив их методическими рекомен­дациями и наглядными пособиями. В «Кратком руководстве к геометрии» (1786) давались методические рекомендации не только учителям, но и учащимся. Советы автора учащимся свидетельствовали о его стремлении учитывать возрастные особенности детей и опираться на принцип наглядности.

При изучении всех предметов обращалось внимание на их прикладное значение. Например, при обучении грамматике выделялось умение сочинять письма, составлять расписки, счета; при изучении природы обращалось внимание на зна­ния, которые могут принести пользу человеку, его здоро­вью, питанию, торговле; при рисовании – то, что нужно для рукоделия и ремесел.

По плану Ф.И. Янковича вновь открываемые училища долж­ны были содержать местные власти, подбирать помещения, при­глашать и готовить учителей, давать средства. Однако на самом деле почти ничего этого сделано не было, из государственной казны денег не поступило, катастрофически не хватало учите­лей: на всю Россию была открыта только одна учительская се­минария при Главном народном училище в Санкт-Петербурге (1783), а другие главные училища с задачей подготовки учите­лей для малых училищ просто не справлялись.

В 1786 г. учительская семинария выделилась из состава Глав­ного народного училища и стала первым в России педагоги­ческим учебным заведением, выпустившим из своих стен к концу XVIII в. более 400 учителей народных училищ. Контроль за деятельностью семинарии осуществляла сама Екатерина II.

Количество народных училищ в России было, в общем, небольшим: к концу века насчитывалось всего 288 таких учебных заведений, в которых обучалось немногим более 20 ты­сяч детей, девочки составляли лишь десятую часть всех школь­ников. При этом не должно вводить в заблуждение название «народные» училища, поскольку подавляющее большинство детей были лишены возможности обучаться в этих государ­ственных, по западноевропейскому образцу организованных, школах. Учились здесь преимущественно дети дворянского сословия, духовенства и части купечества.

В целом попытки Екатерины II организовать просвеще­ние народа не удались прежде всего потому, что она пыта­лась механически перенести на отечественную почву чуж­дый России австрийский образец без учета потребностей и возможностей своей страны. Проектируемый план народно­го образования осуществлялся лишь частично, и собственно народного просвещения так и не началось. Как главные, так и малые училища с большим трудом открывались почти ис­ключительно в городах. Сельское, крестьянское население оказалось практически вне системы просвещения. Мало того, в ходе реформ часто упразднялись как негодные старые шко­лы, которые в течение столетий кое-как давали элементар­ные знания детям из простого народа.

Подобное положение дел не могло не вызвать резкой оп­позиции государственной образовательной политике. Наи­более ярким ее представителем в конце XVIII в. был Алек­сандр Николаевич Радищев (1749–1802). Он не был профес­сиональным педагогом, но, как просветитель крайнего революционного направления, обращал серьезное внимание на задачи и пути формирования «сынов отечества», русских патриотов, граждан великой России.

А.Н. Радищев требовал широкого и полноценного обра­зования для детей всех россиян независимо от их сословной принадлежности, так как «истинные сыны отечества» долж­ны быть и среди дворян, и среди крестьян, а для этого и те и другие должны получать соответствующее воспитание и образование. Его педагогические идеи не получили отраже­ния в каком-либо специальном трактате, они рассеяны по таким его произведениям, как «Слово о Ломоносове», «Воль­ность», главы в «Путешествии из Петербурга в Москву», «Бе­седа о том, что есть сын отечества» и «Рассуждение о труде и праздности». Печатное слово было его единственным сред­ством борьбы против империи, тем не менее Екатерина II назвала его «бунтовщиком хуже Пугачева».

А.Н. Радищев был человек эпохи, шедшей на смену веку Просвещения. Его цель – не исправление мира и его нравов средствами просвещения, а ниспровержение строя, где ца­рит социальная несправедливость. Поэтому, с его точки зрения, тре­буется не просто воспитание, а по­литическое воспитание человека, всесторонне подготовленного к пе­реустройству общества на основе идеала справедливости.

А.Н. Радищев

Однако в общем следует при­знать, что вXVIII в. в России была предпринята попытка создать сеть учебных заведений – малых и глав­ных народных училищ – с едины­ми учебными планами, классно-урочной формой организации обу­чения, с едиными методиками преподавания учебных предметов, едиными учебниками, началась профессиональная подготовка учителей и т.д. Все это послу­жило основой для создания вXIX в. централизованной госу­дарственной системы образования. Вместе с тем мыслителя­ми XVIII в. был высказан ряд идей о воспитании и обучении человека – гражданина своего Отечества, ставших питатель­ной средой для развития русского общественно-педагогичес­кого движения первой половиныXIX в.

Антология педагогической мысли России XVIII в. М., 1985.

Бобровникова В.К. Педагогические идеи и деятельность М.В. Ло­моносова / Под ред. Н.К. Гончарова. М., 1961

Воронов А. С. Янкович де Мириево. Из жизни народной школы конца XVIII в. Спб., 1858.

Демков М.И. История русской педагогики 3-е изд. М, 1913.

Денисов А. П. Леонтий Филиппович Магницкий. М., 1967.

Жураковский Г.Е. Из истории просвещения в дореволюционной России. М., 1973

Каптерев П.Ф. История русской педагогии. 2-е изд. Пг., 1915.

Ключевский В.О. Курс лекций по русской истории. Т.5. М., 1989.

Князьков С.А., Сербов Н.И. Очерк истории народного образова­ния в России до эпохи реформ Александра II. М., 1910.

Латышина Д.И. История педагогики. Воспитание и образование в России (X – началоXX в.). Учеб. пособие М 1998.

Ломоносов М. Д. О воспитании и образовании М., 1991.

Майков П.М Иван Иванович Бецкой. Опыт его биографии. Спб., 1904.

Медынский Е.Н. История русской педагогики с древнейших вре­мен до Великой пролетарской революции. 2-е изд., испр. и доп. М., 1938.

Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. Ч.2. Спб., 1905.

Новиков Н.И. Избранные педагогические сочинения / Сост. доц. Н.А. Грушин, под ред. проф. М.Ф. Шабаевой. М., 1959.

Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР. XVIII – первая полов. XIX в. / Под ред. М.Ф. Шабаевой. М., 1973.

Очерки русской культуры XVIII в. Ч. 4 / Под ред. Б.А. Рыбакова. М., 1990.

Посошков И.Т. Завещание отеческое. Спб., 1893.

Сычев-Михайлов М.В. Из истории русской школы и педагогики XVIII в. М., 1960.

Татищев В.Н. Духовная моему сыну. Тексты Духовной и Увеща­ния. Русская классная библиотека под редакцией Чудинова. Спб., 1896.

Татищев В.Н. Разговор двух приятелей о пользе наук и училищ (с предисловием и указанием Нила Попова).М., 1887.

Толстой Д.А. Городские училища в царствование императрицы Екатерины II. Спб., 1886.

Хрестоматия по истории педагогики. Т. IV. История русской пе­дагогики с древнейших времен до Великой пролетарской ре­волюции: В 2 ч. / Сост. П.А. Желваков. Ч. I. М., 1938; Ч. 2. М., 1938.

Черепнин Н.П. Императорское Воспитательное общество благо­родных девиц. Т. 1. Спб., 1914.

В официальной структуре образования в России до середины XVIII века не существовало учебных заведений для женщин. Становление системы женского образования связано с деятельностью И. И. Бецкого. Он является одним из важнейших личностей второй половины XVIII века. Один из образованнейших личностей своего времени, пытался воплотить в жизнь свои лучшие идеи.

Иван Иванович родился в 1704 году в Стокгольме. К сожалению, почти ничего не известно о детстве и первоначальном образовании Бецкого, кроме того, что в 12 лет его отдали в Копенгагенский кадетский корпус. В 1721 году он приехал в Россию и получил службу в коллегии иностранных дел. В 1728 году ему был присвоен чин поручика, а в 1747 году в чине генерал-майора ушел в отставку и отправился путешествовать в Европу, где он познакомился с идеями видных французских просветителей: Ж. Руссо, Д. Дидро, Гельвеция, изучил их благотворительные учреждения. И в ходе этих исследований у него зародилась мысль воплотить некоторые идеи французских просветителей и в России.

Итак, можно сказать, что для Ивана Ивановича путешествие за границей было живой, разнообразной, бесконечно поучительной книгой; изучением этой книги было завершено и его собственное образование; под её влиянием сложились его взгляды, увлечения, вся его нравственная личность.

Воцарение Петра III застало Бецкого в Вене, где он жил. Петр III, немедленно же после вступления на престол, вспомнил об И. И. Бецком и вызвал его в Россию. Но он пытался отказаться от предстоявшей ему чести, ссылаясь на свою старость (ему было 58) и только по второму повелению императора неохотно поехал в Петербург. Император встретил его ласково, произвел его в чин генерал - поручика и назначил главным начальником канцелярии строений, императорских садов и домов.

Положение Бецкого изменилось с воцарением Екатерины II. Это связано с тем, что, во-первых, императрица была по взглядам своим близка к нему - те же мыслители XVIII века, идеи которых проводил впоследствии Бецкой, были любимыми авторами императрицы; во-вторых, он пользовался уважением и симпатией самой Екатерины Великой.

В период правления Екатерины II в России происходит серьезная переоценка роли воспитания. Это было связано с распространением, прежде всего в элите российского общества, прогрессивных идей западной педагогической школы. Под влиянием этих тенденции императрица задумалась над созданием государственной общеобразовательной системы, способной соединить в себе функции воспитания и обучения. Ключевой фигурой в реализации данной программы и стал известный общественный деятель того периода И. И. Бецкой. Как уже выше отмечено, у него уже сложилась система взглядов по поводу воспитания в закрытых учебных заведениях под влиянием идей Д. Локка, Ж. Ж. Руссо, Д. Дидро. Но, как отмечает Н. Коробка, идеи Бецкого не были слабой копией, отголоском мыслей этих философов Коробка Н. И. Иван Иванович Бецкой// Образование, педагогический и научно-популярный журнал, 1895. - №9. С. 6..

Екатерина II считала, что если правильно человека воспитывать с младенчества, то можно создать новую породу людей - дворян, купцов, промышленников, ремесленников. Преданные престолу, несклонные к вредным умствованиям, они составят общество, управлять которым просвещенному монарху будет легко. С этой целью в 60-70 гг. XVIII века была сделана попытка создать систему воспитательно-образовательных учреждений, где Иван Иванович принял непосредственное участие.

В 1764 году в « Генеральном учреждении о воспитании обоего пола юношества», он сформулировал понятие воспитания, которое, по его словам, должно было придать« известное направление воле и сердцу, выработать характер, внушить согласное с природой человека здравое чувство, нравы и правила, искоренить предрассудки»Латышина Д. И. История педагогики. Воспитание и образование в России (X - начало XX вв.): Учебное пособие. М., 1998. С. 243.. Результатом такого воспитания становилось, по мысли Бецкого, создание новой породы людей, свободных от пороков окружающего мира. С этой целью, детей необходимо было изолировать от дурного воздействия среды, в частности семьи, в закрытых учебных заведениях, где выращивать совершенного человека.

Как отмечает Е. П. Титков, теоретические порывы Бецкого уже давно и сурово осуждены, как абсурдные заключения, имеющие иллюзорную силу, как педагогическая утопия. Слабости педагогических идей Бецкого видят в том, что новый человек должен вырасти из части населения - либо дворян, либо детей, стоявших вне социальной иерархии того времени (бедных, обездоленных и осиротевших) Титков Е. П. Образовательная политика Екатерины Великой. М., 1999. С. 45.. Основные массы населения- крестьянство-не вписывались в предполагаемые воспитательно - образовательные преобразования. В сущности, при своей успешной реализации программа Бецкого должна была несколько расширить элитарную верхушку русского общества, укрепив этим путем самодержавную власть Екатерины II, нуждавшуюся в качественном улучшении государственного аппарата империи сверху донизу.

Стоит отметить, что при открытии учебных заведений строго проводился сословный принцип. Для дворянских детей предназначались привилегированные кадетские корпуса, училища для благородных девиц, а для разночинцев - училище при Академии художеств, воспитательные дома при всех губерниях. Выйдя из училища, разночинцы должны были составить новое сословием - ученых, художников, ремесленников, учителей и врачей. Об образовании и воспитании крестьянских детей Бецкой ничего не говорил.

Он видел, как росло на Западе нравственное, политическое и экономическое значение этого сословия, и сожалел, что в России только два чина установлены: дворяне и крестьяне, а купцы, мещане, ремесленники и связанные с этими званиями отрасли государственной жизни значения не имели. 1 марта 1764 года план был утверждён Екатериной, и Бецкому было поручено организовать новые и преобразовать имеющиеся учебные заведения.

По разработанным Бецким докладам и уставам были открыты:

• 1. В 1764 году Воспитательный дом в Москве и позже в Петербурге.
• 2. Училище при Академии художеств для мальчиков всякого звания, исключая крепостных в 1764 году.
• 3. Такое же училище при Академии наук в 1765 году.
• 4. Воспитательное общество благородных девиц при Смольном монастыре или Смольный институт благородных девиц в 1764 г., а в 1765 г. Мещанское отделение при нем.
• 5. В 1766 году преобразован Сухопутный шляхетский корпус.
• 6. Коммерческое училище в 1772 годуЛатышина Д. И. История Педагогики. Воспитание и образование в России (X - начало XX вв.): Учебное пособие. М., 1998. С. 244..

Свои взгляды на задачи и средства воспитания обоего пола юношества И.И. Бецкой неуклонно и настойчиво проводил во всех устраиваемых им учебных заведениях. В воспитании Бецкой видел четыре стороны: 1) физическую, 2) физико-моральную, 3) моральную, 4) дидактическую. Физическое воспитание должно применяться к индивидуальности ребенка и его возрасту; детский возраст длится до 15-16 лет и распадается на несколько этапов: 1) от рождения до отнятия от груди; 2) от отнятия груди до шести лет; 3) от 6 до 10 лет; 4) от 10-12 лет до 15-16 лет.

Физико-моральная сторона воспитания состоит в воспитании в детях бодрости духа, самодеятельности и умения. Средством воспитания он считал веселое, бодрое настроение духа воспитателей, разумные игры - воспитатель должен только наблюдать, чтобы в играх не было непристойности.

Эти же начала нашли применение в указе от 5 мая 1764 года о воспитании благородных девиц при Воскресенском монастыре (впоследствии Смольный институт). До Екатерины в России вообще не существовало женских учебных заведений. Вскоре после вступления на престол императрица поручила Бецкому представить доклад об устройстве закрытого заведения для воспитания девиц благородного происхождения. Проект И.И. Бецкого был утверждён 5 мая 1764 года. По этому проекту, учреждалось в Петербурге воспитательное общество благородных девиц; в него принимались лица женского пола дворянского происхождения от 5-6 лет, причём родители давали подписку, что отдают ребёнка до 18-летнего возраста и ранее этого требовать обратно не будут.

31 января 1765 года был подписан указ об учреждении при том же Воскресенском монастыре училища для малолетних девушек всякого звания, кроме крепостных, под управлением той же начальницы и правительницы, но с иной программой обучения: преимущественно обращено было внимание на различные рукоделия и другие домашние работы. Особо важным Бецкой считал хорошее воспитание и образование женщин как будущих жён, матерей, воспитательниц. В семье и семейных обязанностях женщина, по его мнению, должна искать смысл и содержание своей жизни.

Необходимо отметить, что всю свою жизнь он посвятил созданию воспитательных учреждений. Все свои богатства и он потратил на них. Как отмечает Д. И. Латышина, Иван Иванович сделал огромные пожертвования: за его счет в течение многих лет воспитывались ежегодно по 5 девиц в Смольном монастыре и по 4 кадета в корпусе, а по духовному завещанию он оставил Воспитательному дому - 162 995 руб., обществе благородных девиц - 38 999 руб., Академии художеств - 33 951 рубЛатышина Д. И. История Педагогики. Воспитание и образование в России (X - начало XX вв.): Учебное пособие. М., 1998. С. 186..

Общественный деятель второй половины XVIII И. И. Бецкой скончался 31 августа 1795 года. Погребен в Александро-Невской лавре (Благовещенская церковь Александро-Невской лавры).

Ивану Ивановичу Бецкому не удалось образовать новую породу людей, но тем не менее его деятельность имела очень важное значение, и она является одной из светлых страниц в истории женского образования. Именно он начал создавать систему женского образования в России.

Иван Иванович Бецкой, действительный тайный советник Императрицы , был внебрачным сыном Ивана Юрьевича Трубецкого. Мальчик родился 3 февраля 1704 года в столице Швеции в тот период, когда его отец попал в плен после провала военной российской кампании против шведов. Матерью Бецкого предположительно стала баронесса Вреде, но другие источники указывают на иное имя - графини Спарре. В дальнейшем имя Ивана Ивановича будет связано только с его отцом, о матери никаких поздних источников информации не останется.

Юноша получил хорошее шведское образование под присмотром своего отца. А в подростковом периоде был отправлен в Датский корпус кадетов, который закончил с наивысшими отметками. Травма, полученная затем на службе в кавалерии, поставила крест на его военной карьере.

После отъезда князя Трубецкого на родину в 1718 году молодой Бецкой еще получал образование в Европе, а затем много путешествовал, набираясь опыта. Есть сведения, что он изучал науки и труды французских реформаторов непосредственно в столице Франции, а также в Лейпциге. Перспективного юношу, в совершенстве владеющего многими иностранными языками, заметил князь Василий Долгорукий и взял к себе на должность личного секретаря на период своего пребывания в Париже на должности российского посла.

Первые годы службы в России

В возрасте 22 лет Иван Иванович переводится в Россию по приглашению своего отца, который предложил ему место секретаря-переводчика. В новые обязанности Бецкого входила организация переписки с иностранными государственными деятелями. Постепенно благодаря помощи князя Трубецкого Иван сделал неплохую карьеру при Военной Коллегии, а затем при Коллегии иностранных дел.

Видный деятель русского Просвещения Иван Бецкой

По государственным поручениям Бецкой много раз выезжает за рубеж. Во время этих поездок он посещает Германию, Австрию, где знакомится с матерью будущей русской императрицы. Они очень долго общались, и благосклонность Иоганны Елизаветы позднее передалась ее дочери, отчего историки полагали, что Иван Иванович является настоящим отцом Екатерины II.

В это время Бецкой сходится с Антиохом Кантемиром, великим русским дипломатом, под чьим руководством во многом сложилось мировоззрение Ивана Ивановича. Позднее Бецкой войдет в группу поддержки правления Анны Иоанновны и подпишет наряду с Кантемиром и Ягужинским документ, в котором сторонники просят ее воцарения на трон. В 1733 году Бецкой получит звание майора, а затем и подполковника.

Благодаря протекции своего отца, а также дочери Трубецкого, которая состояла в браке с принцем Людвигом Гессен-Гомбургским, он стал вхож в общество царицы Елизаветы II. В чине генерал-адъютанта Иван Иванович вновь отправляется в путешествие по Европе и возвращается в Россию в 1740 году.

С 1742 по 1747 года Иван Иванович служил камергером при герцоге Петре Ульрихе, который в дальнейшем станет императором , мужем Екатерины II. Образованный в либеральном духе, начитанный Бецкой пришелся не по вкусу канцлеру А.П. Бестужеву-Рюмину и был удален от императорского двора. Иван Иванович получил отставку и вновь уехал в путешествие по Европе.

В таких странах, как Голландия, Германия, Франция и Италия государственный деятель посещает образовательные учреждения, знакомится с великими умами эпохи, посещает салон госпожи Жоффрен, центр поэзии и литературы Парижа. Друзьями Бецкого становятся Гримм, Вольтер, Дидро, Руссо. Иван Иванович на протяжении 15 лет впитывал передовые идеи времени, которые потом пригодились ему в России.

1762 год застал Бецкого в столице Австрии. Прибыв в Петербург, он сразу был награжден орденом . Установлено, что в перевороте, организованном Екатериной II, Иван Иванович не принимал участия. Несмотря на его симпатии Петру III, императрица оставляет Бецкого при дворе и делает его управляющим нового подразделения, которое заведовало строениями и парками царицы. С этого времени начинается новый этап в биографии талантливого деятеля.

Академия художеств

Первым делом, порученным Бецкому Екатериной II, стала организация Академии художеств, которая преобразовалась в самостоятельное учреждение в 1762 году. Бецкой за поставленную задачу взялся со всем рвением: он добивается отдельного здания для Академии на Васильевском острове, участвует в разработке устава учебного заведения, основным органом власти которого назначается Совет профессоров.

Срок обучения в Академии составлял шесть лет, после чего по результатам экзаменов лучшие ученики направлялись на стажировку в Европу. Сам Иван Иванович много жертвовал на свое детище и брал под личный контроль особо одаренных студентов. После окончания своего президентства он оставил Академии всю свою библиотеку, собранную за 30 лет, а также коллекции картин и скульптур.

Реформа образования

Параллельно с правлением в АХ Бецкой стал основным разработчиком реформы образования в России. Он последовательно излагает свои мысли и педагогические идеи в трактате «Генеральное учреждение о воспитании обоего пола юношества».

Целью воспитания в специальных учреждениях он ставит создание новой породы людей, особого третьего сословия, которое через собственные семьи и своих детей понесут в мир идеи гуманизма и справедливости. Можно вспомнить одну из цитат Бецкого, освещающую этот вопрос:

«В чужих государствах, третий чин народа, заведенный уже за несколько веков, продолжается из рода в род: но как здесь (в России) сей чин еще не находится, то мнится, в оном и нужда состоит…».

Гравюра реформатора русского образования Ивана Бецкого

Бецкой полагал, что такие люди смогут наладить правильные отношения с крепостными, что благотворно повлияет на состояние общества в целом.

Предполагалось, что ученики будут изыматься по согласию родителей из семей в возрасте 5 лет, а затем, после обучения в пансионате и по достижению 18-летия, будут возвращаться обратно. При этом Иван Иванович пропагандировал либеральный подход к воспитанию: отказ от телесных наказаний, систему поощрений, свободно развивающихся игр, учебы в удовольствие.

Бецкой «полагал надобность следовать по стопам натуры, не превозмогая и не переламывая ее, но способствуя ей». По этому типу были созданы в 1763 году первый Московский воспитательный дом, в который принимались брошенные дети. Второй такой дом появился в столице в 1772 году. Но идеи Бецкого разбились о реальность русского общества того времени: учреждением не хватало квалифицированных кадров и финансирования.

Образовательные учреждения

По инициативе Бецкого был создан первый пансион для женщин. Им стал организованный в 1764 году Смольный институт благородных девиц. Принципы воспитания были те же, что и в ранее организованном воспитательном доме.

Через год Бецкой принимает участие в организации Кадетского корпуса сухопутных войск для мальчиков дворянского происхождения. Выпускники Шляхетского корпуса вправе были поступать на военную службу в качестве офицеров.

Через семь лет при содействии Прокофия Демидова было организовано купеческое училище, целью которого стало преподавание детям этого сословия многих полезны познавательных предметов: бухгалтерии, географии, истории, экономики, права.

Личная жизнь

Иван Иванович ни разу не был официально женат, но семьей он считал своих воспитанниц. Первой его фавориткой была Анастасия Соколова, которая впоследствии стала женой адмирала Осипа Дерибаса. Ей он завещал крупную сумму денег, а также два здания в Санкт-Петербурге.

В пожилом возрасте произошли изменения в личной жизни государственного деятеля. Бецкой взял под опеку одну из воспитанниц Смольного Глафиру Алымову. После ее окончания пансионата Иван Иванович поселил девушку у себя в доме и предложил сожительство, но молодая красавица не согласилась на такое положение и вскоре вышла замуж за поэта А. Ржевского. После отъезда своей протеже Иван Иванович перенес сердечный приступ. До конца жизни, уже будучи в отставке, он прожил в полном одиночестве.

Последние годы

С 1773 года, в связи с бунтарскими настроениями, назревавшими в русском обществе, Екатерина II пересмотрела свое отношение к идеям воспитания, которые внедрял в жизнь Бецкой. Он был отправлен в отставку. Но, так как все свои сбережения Иван Иванович тратил всю жизнь на поддержание своих педагогических и воспитательных учреждений, он неожиданно для себя оказался без средств к существованию.

Спустя 10 лет, по свидетельствам современников, Бецкой перенес инсульт, после чего его частично парализовало. Ко всем болезням добавилась еще и слепота. Через 12 лет после кровоизлияния в мозг в последний день лета 1795 года, по причине глубокой старости, Иван Иванович скончался у себя дома. Похоронен был государственный деятель в церкви Александро-Невской лавры.

В конце февраля 2017 года на канале «Россия 1» выходит . Этот телефильм является долгожданным продолжением многосерийной картины «Екатерина», которая была выпущена в 2014 году и завоевала симпатии телезрителей и критиков. Она была отмечена двумя отечественными премиями «Тэфи» и «Золотой орел».

В новом сезоне, описывающим годы правления Екатерины Великой, появляются новые герои и артисты: , который сыграл , и , исполнивший роль юного Павла I. В роли Бецкого Ивана Ивановича зрители увидят легендарного .

Цитаты Ивана Бецкого

• «Корень всему злу и добру - воспитание».
• «Украшенный или просвещенный науками разум не делает еще доброго и прямого гражданина, но во многих случаях паче во вред бывает, если кто от самых нежных юности своей лет воспитан не в добродетелях».
• «Утверждать сердце юношей в похвальных склонностях, возбуждать в них охоту к трудолюбию, и чтобы страшились праздности; научить их пристойному поведению, учтивости, соболезнованию о бедных, несчастливых; обучать их домостроительству…, особливо же укоренять в них… склонность к опрятности и чистоте».
• «Человек, чувствуя себя человеком, …не должен допускать поступать с собою как с животным».
• «Нет врожденных пороков и злодейств, но дурные примеры их внушают»