Книга первая
Глава I

Санька слезла с печи, а за ней меньшие братья: Яшка, Гаврилка, Артамошка. Всем захотелось пить. Изба топилась по-черному, было дымно.

Семья была крепкой - конь, корова, четыре курицы. Про Ивашку Бровкина говорили: «Крепкий».

Василию Волкову пожаловали 450 десятин земли. Он поставил усадьбу, половину земли заложил в монастыре.

Бровкин ехал и горевал: как прожить, когда все выбивают из мужика? По пути встретил крепостного Волкова, старого Цыгана, который рассказал, что в Москве помирает старый царь. Иван Артемьевич уверен: «Жди теперь боярского царства. Все распропадем.». Потому как, кроме маленького Петра, на царствие вступить некому.

Ивашка и Цыган приехали на подворье Волкова. Их вызывали везти в Москву ратников. Дворовая девка сказала, чтобы они заночевали здесь. Бровкин в людской увидел сына Алешку, которого прошлой осенью отдал боярину в вечную кабалу. Бровкин попросил сына съездить в Москву вместо отца, у которого дел и без того много. Сын согласился.

У Василия Волкова остался ночевать гость - сосед, Михайло Тыртов. Тыртов жаловался: в семье четырнадцать детей, и получит он «погорелую деревеньку, болото с лягушками... Как жить?» Тыртов жаловался, что без взятки никуда. Волков мечтал о заграничной службе в Венеции, Риме или Вене.

Алешка поехал отвозить ратников. Он шел рядом с санями, на которых сидели трое холопов в военной справе - ратники Василия Волкова. Василий и Михаил едут в санях Цыгана, сзади холопы ведут их коней. Все направляются на Лубянскую площадь, на верстку и переверстку. Пока въехали в Мясницкие ворота, Алешку до крови исхлестали кнутами окружающие, там была давка. Едва добрались до Лубянской площади, протолкались к столу, где сидят бояре и дьяки. «Так, по стародавнему обычаю, каждый год перед весенними походами происходил смотр государевых служилых людей - дворянского ополчения».

Пока Алешка бегал за пирогами, у него украли из саней дугу, вожжи, кнут. Василий обругал Алешку. Шел Алешка и плакал: ни шапки, ни сбруи. Но тут его окликнул Михайло Тыртов и послал бить челом к Даниле Меншикову, пусть даст на день коня. «Скажи - я отслужу, а если придешь без коня, - пригрозил Михайле, - в землю по плечи вгоню...»

В низкой, жарко натопленной горнице умирает царь Федор Алексеевич. У стены стоит царица Марфа Матвеевна, ей всего семнадцать, взята она во дворец из бедной семьи Апраксиных за красоту. В другом углу шепчется большая царская семья. Среди них выделяется Василий Васильевич Голицын. Час наступил решительный: «надо сказывать нового царя». Петра или Ивана? Петр горяч, крепок. Иван слабоумный, больной. Голицыну советуют назвать Петра, ибо Иван хил. «Нам сила нужна».

После смерти царя патриарх вышел на крыльцо, благословил тысячную толпу и спросил, кого хотят видеть царем. Большинство назвали Петра.

Алешка пришел к Даниле Меншикову в тот момент, когда тот бил своего сына. Досталось и Алешке: его приняли за конокрада. Данила отвлекся на Алешку, и сын его сбежал, а потом и Алешку вышвырнули из избы.

Скатившись с крыльца, Алешка оказался около паренька, которого бил Данила. Ребята познакомились, разговорились. Алексашка Меншиков пожаловался, что его отец порет два-три раза на день: «У меня на заднице одни кости остались, мясо все содраное». Алешка сказал, что его отец продал в кабалу, а когда жил дома, его тоже драли. Алексашка уговаривает Алешку убежать, он намечает план: «Сейчас мы щей похлебаем, меня позовут наверх молитвы читать, потом пороть. Потом я вернусь. Лягем спать. А чуть свет побежим в Китай-город, за Москву-реку сбегаем, обсмотримся... Я бы давно убежал, товарища не находилось...» Алешка мечтает наняться к купцу пироги продавать.

На Варварке низкая изба в шесть окон - «царев кабак». Людно у кабака. Стрельцы, не поместившиеся в кабак, заглядывают в окна. Стрельцы привели полуживого человека. Слышатся крики: «За что немцы бьют наших?» При покойном царе такого безобразия не было. Овсей Ржов предрекает еще худшие времена. Из ссылки боярин Матвеев возвращается. «У него сердце одебелело злобой. Он всю Москву проглотит...»

Стрельцы сговариваются: «Нам - дай срок - с полковниками расправиться... А тогда идо бояр доберемся... Ударим набат по Москве. Все посады за нас. Вы только нас, купцы, поддержите...»

После вечерней порки Алексашка едва дополз до подклети. Он ругает отца. «Этакого отца на колесе изломать...» С утра он собирается бежать из дома. Рано утром парнишки ушли со двора. Они шли вдоль кремлевской стены, и Алешка робел, но Алексашка успокоил приятеля: «Со мной ничего не бойся, дурень».

На площади остались только парнишки да избитый посадский. Алексашка предложил избитому довести его домой: «Нам тебя жалко». По дороге узнали, что зовут его Федька Заяц. Придя домой, он сказал ребятам: «Выручили вы меня, ребята. Теперь - что хотите, просите...» Алексашка ответил: награды не надо, пусть Федька позволит переночевать у себя. Позже он сказал Алешке, что завтра они пойдут торговать пирогами вместо больного Федьки.

Тыртов третью неделю шатался по Москве: ни службы, ни денег. На Лубянской площади его осрамили и приказали приходить «на другой год, но уже без воровства - на добром коне».

Михайло неделю шатался по кабакам, заложил пояс и саблю. Он вспомнил про Степку Одоевского, пошел к нему во двор. Степка встретил Михайлу снисходительно, а тот просил научить его уму-разуму. Степан посоветовал отобрать приглянувшуюся деревеньку у соседа: «Присмотри деревеньку, да и оговори того помещика. Все так делают...» На вопрос Михаила, как оговорить, Степан посоветовал написать донос. Но Мишка не согласилс: «Не опытен я по судам-то...» Степан взял Михаилу к себе на службу.

Софья вернулась от обедни усталая. «Обречена девка, царская дочь, на вечное девство, черную скуфью... Из светлицы одна дверь - в монастырь». В светлицу вошел Голицын. Он сообщил, что к ней пришли Иван Михайлович Милославский и Иван Андреевич Хованский с неотложными вестями. Милославский сообщил царевне, что Матвеев уже в Троице, монахи встречают его как царя. Милославский поведал: грозят смертью Голицыну. Софья решилась вести смертельную войну против царицы: «...если Наталья Кирилловна крови захотела - будет ей кровь... Либо всем вам головы прочь, а я в колодезь кинусь...» Голицыну приятны такие речи. Он рассказал, что все стрелецкие полки, кроме Стремянного, за царевну.

Алексашка с Алешкой за весну отъелись на пирогах. Заяц однажды избил их. Алексашка сказал приятелю, что от отцовского битья ушел, а от Зайца и подавно. В этот день на улице было людно. Кругом возникали стихийные толпы. Москву пугали боярином Матвеевым. «Бунтовать надо нынче, завтра будет поздно». Неожиданно прискакал Петр Андреевич Толстой с известием, что бояре и Нарышкины задушили царевича Ивана; не поспеете, они и Петра задушат.

Стрельцы кинулись к Грановитой палате, хотели ворваться вовнутрь, чтобы предотвратить убийство Петра.

Царица испугалась этого бунта, боялась, что ее и сына Петра убьют. Вошел патриарх Иоаким. Матвеев предложил: стрельцов, главное, из Кремля удалить, а там уж с ними расправимся. В палату быстро вошли Софья, Голицын, Хованский. Софья сказала: народ требует, чтобы царица с братьями вышла на крыльцо, стрельцы-де уверены, будто детей убили. Патриарх прекратил спор, приказав показать детей стрельцам.

На Красном крыльце открылись медные двери и показалась царица во вдовьей траурной одежде. На перила крыльца она поставила сына. Матвеев сказал, что стрельцов обманули, царь и царевич «живы божьей милостью». Но стрельцы не расходятся, требуя выдать им Нарышкина. Стали выкрикивать, что хотят царицей Софью. «Столб хотим на Красной площади, памятный столб, - чтоб воля наша была вечная...»

Глава II

«Пошумели стрельцы. Истребили бояр: братьев царицы Ивана и Афанасия Нарышкиных, князей Юрия и Михайлу Долгоруких, Григория и Андрея Ромодановских, Михайлу Черкасского, Матвеева, Петра и Федора Салтыковых, Языкова и других - похуже родом».

В Москве стало два царя - Иван и Петр, а выше их - царевна Софья.

Стрельцов опять баламутили, что не скинули патриарха-никонианца. Опять двинулись стрельцы в Кремль, требуя возврата старой веры. Софья пригрозила бунтарям, что природные цари покинут Москву. Стрельцы испугались, что двинут против них ополчение. Решили стрельцы бить раскольников. «Великие в те дни бывали побоища». Софья укрылась в Коломенском, послав за ополчением.

Степан Одоевский со своим отрядом напал на стрельцов. Хованского Тыртов скрутил и привязал к седлу. Позже Хованского казнили. Стрельцы испугались и заперлись в Кремле, приготовившись к осаде, но потом послали в Троицу челобитчиков. «Народ стал тише воды ниже травы».

Алексашка и Алешка жили хоть и впроголодь, но весело. В слободах их хорошо знали, приветливо пускали ночевать. Однажды на противоположном берегу Яузы они увидели мальчика, сидевшего, подперев подбородок. Алексашка начал его задирать. В ответ мальчик пригрозил, что прикажет отрубить ему голову. Алешка смекнул, что это царь. Но Алексашка не испугался. Спросил, почему тот не откликается, когда его ищут. Петр ответил, что сидит, от баб прячется.

Наступила весна.

Многие говорили Алексашке, что его ищет отец, грозится убить. И вот нежданно-негаданно - наскочил. Бежит Алексашка из последних сил, вот-вот отец нагонит, но тут подвернулась карета, Алексашка повис на оси задних колес, а оттуда вскарабкался на запятки кареты. Стараясь уехать от отца подальше, Алексашка оказался на Кукуе. Это была карета Франца Лефорта. Лефорт взял его на службу.

Царица заступилась за Петра, якобы утомившегося за учением, и тот мигом убежал из светлицы, едва успев поблагодарить мать, освободившую его от скучного занятия - чтения Апостола. Петр побежал к потешной крепости, где учил мужиков брать и защищать крепость, не сдаваться и биться до последнего.

Петр диктует Никите указ о выделении под начало царя ста мужиков добрых, молодых, взамен нынешних старых и бестолковых, для воинской потехи. Да еще Петр требует мушкеты и порох к ним, пушки чугунные, чтобы стрелять настоящими ядрами, а не репой.

В Преображенском живут дворянские дети из мелкопоместных, худородных, приписанные Софьей к Петру. Здесь и Василий Волков. Под вечер в Преображенском случился переполох, до темноты не могли сыскать Петра. Волков нашел царя среди немцев. На Кукуй Петра привез Лефорт. На Кукуе все царю любопытно и ново, а немцы одобрительно говорят о нем: «О, молодой Петр Алексеевич хочет все знать, это похвально...»

Поляки приехали звать русских в союзники бить турок. Но Голицын поставил условием возврат России Киева, только после этого соглашался дать войска. Поляки были вынуждены согласиться.

Голицын беседовал по-латински с приехавшим из Варшавы иноземцем де Невиллем. Голицын философски рассуждал, как следует обогатить Русь: крестьян освободить от крепостной кабалы, дать им пустоши в аренду, чтобы они богатели и богатело государство, а дворянам следует служить.

Но беседа прервалась: к Голицыну тайно приехала Софья. Любовь ее к Голицыну была «непокойная, не в меру лет: хорошо так любить семнадцатилетней девчонке, - с вечной тревогой, прячась, думая неот-станно, горя по ночам в постели». Она передала Голицыну слухи о том, что слабы они править, мол, «великих делов от нас не видно». Софья велит Голицыну ехать «воевать Крым». Софья напомнила, что в Преображенском подрастает царь, «ему уже пятнадцатый годок пошел».

Голицын отказывается воевать. Софья не хочет его понимать. Наталья Кирилловна ругает Никиту Зотова: Петр опять убежал поутру. Если Зотов шел искать царя, то Никиту «брали в плен, привязывали к дереву, чтобы не надоедал просьбами - идти стоять обедню или слушать приезжего из Москвы боярина». А чтобы Никите не было скучно, перед ним ставили штоф водки. Так вскоре Зотов сам стал проситься «в плен под березу».

На Кукуе часто велись разговоры о царе Петре.

С утра Петр тщательно оделся. Одев Никиту Зотова в вывернутый заячий тулуп, посадив его в карету, запряженную кабанами, Петр кучером повез Никиту на Кукуй. Лефорт был именинником. Царь ехал его поздравлять. Он отдал карету со свиньями в подарок Лефорту. Тот оценил шутку царя: «Мы думали поучить его забавным шуткам, но он поучит нас шутить».

Алексашка Меншиков помог Петру доехать до Преображенского. Петр не отпустил Алексашку. Царь назначил Меншикова постельничим.

Глава III

Всю зиму собиралось дворянское ополчение. «В конце мая Голицын выступил наконец со стотысячным войском на юг и на реке Самаре соединился с украинским гетманом Самойловичем». Потом татары зажгли степь. Стало понятно, что идти вперед невозможно: степь впереди лежала черная, мертвая. «Отступать к Днепру, не мешкая». Так бесславно кончился Крымский поход.

На Яузе, пониже Преображенского дворца, была перестроена старая крепость: укреплена сваями, пушками, прикрытыми мешками с песком. Крепость потешная, но «при случае в ней можно было и отсидеться».

С утра до ночи на скошенном лугу проходили учения двух полков - Преображенского и Семеновского. Даже Петр, теперь унтер-офицер, вытягивался, со страхом выкатывал глаза, проходя мимо Зоммера.

Крепость нарекли «Прешбург».

Алексашка Меншиков остался при дворе Петра. Он иногда давал дельные советы. Если же его посылали за чем-нибудь в Москву, он все доставал как из-под земли. Алексашку произвели в денщики. Лефорт высоко отзывался о нем: «Мальчишка пойдет далеко, предан, как пес, умен, как бес». Однажды Меншиков представил Петру Алешу Бровкина, наиловчайшего барабанщика.

Петр зачислил его в первую роту барабанщиком.

Царица задумала женить Петра, чтобы не таскался в немецкую слободу, а остепенился. Младший брат царицы советовал ей женить Петра на Евдокии Лопухиной.

Неожиданно в Москву вернулся Василий Васильевич Голицын. Вид у него был жалкий. Голицын сказал, что войску уже три месяца не плачено жалованье. Войско обносилось. Ходит в лаптях, а с февраля надо выступать в поход.

Неожиданно, от удара, умер старый Монс. За вдовой и детьми остались аустерия (кабак) и дом.

Наталья Кирилловна позвала к себе Петра и объявила, что собирается его женить. «Ну надо, - так жените... Не до того мне...» - откликнулся Петр и убежал.

Глава IV

Ивашка Бровкин привез в Преображенское столовый оброк Волкову. Тому не понравились слишком плохие продукты. Он стал бить своего холопа. За Ивашку заступился сын Алеша, бывший недалеко и узнавший отца.

В Преображенском шла подготовка к свадьбе Петра. Петр требует отвезти его на Кукуй хотя бы на час. Алексашка возражает: нельзя, «сейчас и не думай об Монсихе», но Петр настаивает на своем.

Свадьбу сыграли в Преображенском. Свадьба Петра лишь раздражила.

В конце февраля русское войско снова двинулось на Крым. Осторожный Мазепа советовал идти берегом Днепра, строя осадные города, но Голицын не хотел медлить, ему нужно было скорее добраться до Перекопа, в бою смыть бесславие. Евдокия написала письмо Петру, уехавшему на Переяславское озеро. Что ни день, Петр получал письма то от жены, то от матери, звавших его назад. А ему не то что отвечать, читать их некогда. На озере строились корабли; один был спущен на воду, а два уже почти готовы. Для флота придумали новый флаг - триколор с полосами: белой, синей, красной.

Из Крымского похода вернулся Цыган, сосед Бровкина, рассказал, как тяжело воевали, тысяч двадцать своих положили под Перекопом. Потом он пропал. Никто Цыгана больше не видел.

Стрельцы собрались в кабаке, заговорили о слухах, что их хотят из Москвы убрать, разослать по городам. Но они отказываются.

Тыртова отправили кричать, что голод на Москве из-за царицы и ее родственников, они ворожат, чтобы хлеб пропал. Но Тыртова и без этого крика чуть не растерзала голодная толпа.

На берег Переяславского озера приехал Лев Кириллович (дядя Петра). Он увидел четыре корабля, отражающихся в воде озера. Петр спал в лодке.

Бояре открыто говорили, что Петра надо сослать в монастырь. Проснувшемуся Петру дядя рассказал о московской смуте. Петр обещал вскоре быть на Москве.

Появившегося в Успенском соборе Петра бояре разглядывали с неудовольствием: «Глаз злой, гордый... И - видно всем - и в мыслях нет благочестия».

В опочивальне Голицына сидят Шакловитый и Сильвестр Медведев. Хозяин лежит на лавке под медвежьей шкурой. Его бьет лихорадка. Медведев настаивает, что надо подослать Петру «мстителя» (убийцу), но Голицын против.

Стрелецкие пятидесятники - Кузьма Чермный, Никита Гладкий и Обросим Петров - продолжали мутить стрельцов, но те, «как сырые дрова, шипели, не загорались - не занималось зарево бунта».

В Москве тревожно. Народ попытался пойти громить Преображенское, но дорогу преградили вооруженные солдаты.

Вернувшийся с озера Петр переменился. От прежних забав не осталось и следа.

Волкова остановили стрельцы, сбили с коня и поволокли в Кремль. Там его начали допрашивать Шакловитый и Софья, но Волков на все вопросы отвечал молчанием, как было приказано Петром.

Начинался август. В Москве было зловеще, в Преображенском - все в страхе, настороже... Алексашка советовал Петру просить войско у римского цезаря. Но Петр и слушать не хотел.

Среди ночи их поднял Алеша Бровкин, втащили двух стрельцов, прибежавших из Москвы. Они завопили, что в Преображенское идет несметная рать убить Петра. Петр вместе с Алексашкой и Алешей поскакали в Троицу.

Софья не смогла собрать стрельцов. А царский двор перебрался в Троицу, за ними ушел и полк стрельцов Лаврентия Сухарева. В Троицу потянулись и бояре. Из Троицы пришел приказ всем стрельцам явиться к царю, а кто не явится, того казнят. Софья осталась одна. 29 августа с девкой Веркой поехала она в Троицу.

Петр во всем слушался матери и патриарха. А вечерами беседовал с Лефортом, который учил царя «не рваться в драку, - драка всем сейчас надоела, - а под благодатный звон лавры» обещать московскому люду мир и благополучие. Лефорт советовал Петру быть тихим и смирным, пусть кричит Борис Голицын. Василий Васильевич, видя тщетные попытки Софьи удержать власть, не мог ни помочь ей, ни покинуть ее. Приехав в Кремль, Софья собрала народ и стала пугать, что вскоре двинутся полки на Москву. Народ клялся, что защитит Софью и Ивана.

Вскоре патриарх поздравил Петра с окончанием смуты.

Софью ночью перевезли в Новодевичий монастырь. Ее пособникам отрубили головы, остальных воров били кнутом. Всех же верных Петру бояр и военных чинов, вплоть до рядовых стрельцов, одарили деньгами, землями.

Все, особенно иноземцы, возлагали на Петра большие надежды.

Глава V

После троицкого похода Лефорт стал большим человеком, был пожалован генеральским званием, он нужен Петру, «как умная мать ребенку». В Грановитой палате Наталья Кирилловна и патриарх ждали Петра. Он вскоре появился и, сидя на троне, стал слушать чтение старца о беспорядках в Москве, «о бедствиях, творящихся повсеместно». Патриарх требовал очищения от иноземцев-еретиков. Петр отвечал, что не вмешивается в дела православия, поэтому и патриарх пусть не вмешивается в политику, не мешает укреплять государство.

Овсей Ржов с братом разжился, стал крепким хозяином. Цыган (бывший сосед Бровкина) объявился в Москве.

С весны Петр начал серьезно готовить солдат, «объявлена была война двух королей: польского и короля стольного града Прешпурга». Королем стольным назначался Ромодановский, польским - Бутурлин.

Бровкины благодаря сыну Алеше, ставшему старшим бомбардиром, поднялись.

Весной Петр уехал в Архангельск взглянуть на настоящие морские суда. Путешествуя на север, Петр впервые видел такие просторы полноводных рек, такую мощь беспредельных лесов. В Архангельске Петр увидел, как «богатый и важный, грозный золотом и пушками, европейский берег с презрительным недоумением вот уже более столетия глядел на берег восточный, как на раба».

Петр решил удивить иностранцев, он, «подшкипер переяславского флота, так и поведет себя: мы, мол, люди рабочие, бедны да умны, пришли к вам поклоном от нашего убожества, - пожалуйста, научите, как топор держать». Тут же он решил закладывать в Архангельске две верфи.

Лефорт одобрил решение Петра купить два корабля в Голландии и строить свои.

Петр на верфи плотничал и кузнечничал, дрался и ругался, если было нужно.

Мать Петра умерла. На третий день после похорон Петр уехал в Преображенское. Евдокия приехала позже, разговоры о матери не поддержала. Петр поехал на Кукуй. Стол был накрыт на пять персон. За столом: Петр, Лефорт, Меншиков, князь-папа (Зотов), позже пришла Анхен Монс. Анна посочувствовала Петру: «Отдала бы все, чтобы утешить вас...»

В дремучих лесах за Окой Овдоким подобрал себе шайку разбойников человек в девять. Жили на болоте. Петр в Преображенском полным ходом готовился к войне, строил корабли. Иван Артемич Бровкин затевал большое дело. Через Алешу он попал к Менши-кову, а дотом к Лефорту, где получил «грамоту на поставку в войско овса и сена».

К Бровкину приехали царь, Лефорт и Алеша сватать дочь Сашку за боярина Волкова. «Вернемся из похода, - сказал Петр, - Саньку возьму ко двору».

Глава VI

В феврале 1695 г. в Кремле было объявлено о сборе ополчения и о походе на Крым под командованием Бориса Петровича Шереметева. К августу взяли Ки-зикерман и еще два города.

В Царицыне Петр узнал, что подрядчики-воры поставили гнилой хлеб, тухлую рыбу, соли вовсе не было. Лишь овес и сено, поставляемое Бровкиным, были хороши. Петр поехал и учинил расправу, все подряды отдал Бровкину.

Пытались взять Азов. Наступила осень, начались холода, а в армии не было теплой одежды. Но Петр осады не снимал.

25 августа проломили стену, и бутырцы пошли на штурм. Через три дня осада была снята. От войска осталась одна треть. «Так без славы окончился первый Азовский поход».

Глава VII

Прошло два года. В лесах под Воронежем, на Дону стали строить верфи. А потом заложили два корабля, двадцать три галеры и четыре брандера. «Упиралась вся Россия - воистину пришли антихристовы времена: мало было прежней тяготы, кабалы и барщины, теперь волокли на новую непонятную работу... Трудно начинался новый век. И все же к весне флот был построен. Из Голландии выписаны инженеры и командиры полков». Азов был взят. В честь этой победы у въезда на Каменный мост воздвигли Триумфальную арку. Вернувшись в Москву, Петр объявил боярам, что следует обустроить взятый Азов, отстроить новую крепость Таганрог, населить их войсками, чтобы обеспечить спокойствие на юге.

Оставив Москву на Льва Кирилловича, Стрешнева, Апраксина, Троекурова, Бориса Голицына и дьяка Виниуса, а воровской и разбойный приказы - Ро-модановскому, Петр отбыл за границу. Он писал Виниусу симпатическими чернилами, так как «много было любопытных».

Русское посольство въехало небывало пышно. Заключило с Фридрихом не военный, а дружественный союз. Затем все отбыли через Берлин, Бранденбург, Гольберштадт на железные заводы в Ильзенбург.

Петр ненавидел Москву - это хлев, так бы и сжег ее. Он пообещал, что после возвращения вышибет дух из Москвы. В Коппенбурге разделились: великие послы поехали в Амстердам, а Петр по каналам поплыл по желанной Голландии. В Голландии он жил под именем Петра Михайлова, но инкогнито продержалось лишь неделю.

В январе Петр переехал в Англию и поселился в трех верстах от Лондона, на верфи Дептфорда, где он увидел «корабельное по всем правилам науки искусство, или геометрическую пропорцию судов». Два месяца учился там математике и черчению корабельных планов. Для основания навигаторской школы в Москве нанял профессора математики Андрея Фергансона и шлюзного мастера Джона Перри - для устройства канала Волга-Дон.

В Москве начиналась новая смута. Софья звала стрельцов учинить переворот. Петру жаль было прерывать полезную европейскую поездку, но необходимо было возвращаться в Россию. «Всю зиму были пытки и казни. В ответ вспыхивали мятежи в Архангельске, в Астрахани, на Дону и в Азове. Наполнялись застенки, и новые тысячи трупов раскачивала вьюга на московских стенах. Ужасом была охвачена вся страна. Старое забилось по темным углам. Кончалась Византийская Русь. В мартовском ветре чудились за балтийскими побережьями призраки торговых кораблей».

Родился Петр Первый 30 мая (9 июня) 1672 года в Москве. В биографии Петра 1 важно отметить, что он был младшим сыном царя Алексея Михайловича от второго брака с царицей Натальей Кирилловной Нарышкиной. С одного года воспитывался няньками. А после смерти отца, в возрасте четырех лет, опекуном Петра стал его сводный брат и новый царь Фёдор Алексеевич.

С возраста 5 лет маленького Петра начали обучать азбуке. Уроки ему давал дьяк Н. М. Зотов. Однако образование будущий царь получил слабое и не отличался грамотностью.

Приход к власти

В 1682 году, после смерти Фёдора Алексеевича, 10-летний Петр и его брат Иван были провозглашены царями. Но фактически управление взяла на себя их старшая сестра – царевна Софья Алексеевна.
В это время Петр и его мать вынуждены были отдалиться от двора и переехать в село Преображенское. Здесь у Петра 1 возникает интерес к военной деятельности, он создает «потешные» полки, которые стали впоследствии основой русской армии. Увлекается огнестрельным делом, кораблестроением. Много времени проводит в Немецкой слободе, становится поклонником европейской жизни, заводит друзей.

В 1689 году Софья была отстранена от престола, и власть перешла к Петру I, а управление страной доверено его матери и дяде Л. К. Нарышкину.

Правление царя

Петр продолжил войну с Крымом, взял крепость Азова. Дальнейшие действия Петра I были направлены на создание мощного флота. Внешняя политика Петра I того времени была сосредоточена на поиске союзников в войне с Османской империей. С такой целью Петр отправился в Европу.

В это время деятельность Петра I заключалась только в создании политических союзов. Он изучает кораблестроение, устройство, культуру других стран. Вернулся в Россию после известия о стрелецком мятеже. В результате путешествия захотел изменить Россию, для чего было сделано несколько нововведений. Например, введено летоисчисление по юлианскому календарю.

Для развития торговли требовался выход к Балтийскому морю. Так что следующим этапом правления Петра I стала война со Швецией. Заключив мир с Турцией, захватил крепость Нотебург, Ниеншанц. В мае 1703 года было начато строительство Санкт-Петербурга. В следующем году – взяты Нарва, Дерпт. В июне 1709 года в Полтавской битве Швеция была разгромлена. Вскоре после смерти Карла XII был заключен мир между Россией и Швецией. К России присоединились новые земли, был получен выход в Балтийское море.

Реформирование России

В октябре 1721 года в биографии Петра Великого был принят титул императора.

Также за время его правления была присоединена Камчатка, завоеван берег Каспийского моря.

Военную реформу Петр I проводил несколько раз. В основном она касалась сбора денег для содержания армии, флота. Проводилась она, кратко говоря, насильственно.

Дальнейшие же реформы Петра I ускорили технико-экономическое развитие России. Он провел церковную реформу, финансовую, преобразования в промышленности, культуре, торговле. В образовании также им были проведены ряд реформ, направленные на массовое просвещение: открыты множество школ для детей и первая в России гимназия(1705).

Смерть и наследие

Перед смертью Петр I сильно болел, но продолжал править государством. Умер Петр Великий 28 января (8 февраля) 1725 года от воспаления мочевого пузыря. Престол перешел к его жене – императрице Екатерине I.

Сильная личность Петра I, который стремился изменить не только государство, но и людей, сыграла важнейшую роль в истории России.

Именем Великого императора после его смерти были названы города.

Памятники Петру I возведены не только в России, а также во многих европейских странах. Один из самых известных – Медный всадник в Санкт-Петербурге.

Алексей Толстой

Петр Первый

Роман

Книга первая

Глава первая

1

Санька соскочила с печи, задом ударила в забухшую дверь. За Санькой быстро слезли Яшка, Гаврилка и Артамошка: вдруг все захотели пить, — вскочили в темные сени вслед за облаком пара и дыма из прокисшей избы. Чуть голубоватый свет брезжил в окошечко сквозь снег. Студено. Обледенела кадка с водой, обледенел деревянный ковшик. Чада прыгали с ноги на ногу, — все были босы, у Саньки голова повязана платком, Гаврилка и Артамошка в одних рубашках до пупка. — Дверь, оглашенные! — закричала мать из избы. Мать стояла у печи. На шестке ярко загорелись лучины. Материно морщинистое лицо осветилось огнем. Страшнее всего блеснули из-под рваного плата исплаканные глаза, — как на иконе. Санька отчего-то забоялась, захлопнула дверь изо всей силы. Потом зачерпнула пахучую воду, хлебнула, укусила льдинку и дала напиться братикам. Прошептала: — Озябли? А то на двор сбегаем, посмотрим, — батя коня запрягает... На дворе отец запрягал в сани. Падал тихий снежок, небо было снежное, на высоком тыну сидели галки, и здесь не так студено, как в сенях. На бате, Иване Артемьиче, — так звала его мать, а люди и сам он себя на людях — Ивашкой, по прозвищу Бровкиным, — высокий колпак надвинут на сердитые брови. Рыжая борода не чесана с самого Покрова... Рукавицы торчали за пазухой сермяжного кафтана, подпоясанного низко лыком, лапти зло визжали по навозному снегу: у бати со сбруей не ладилось... Гнилая была сбруя, одни узлы. С досады он кричал на вороную лошаденку, такую же, как батя, коротконогую, с раздутым пузом. — Балуй, нечистый дух! Чада справили у крыльца малую надобность и жались на обледенелом пороге, хотя мороз и прохватывал. Артамошка, самый маленький, едва выговорил: — Ничаво, на печке отогреемся... Иван Артемьич запряг и стал поить коня из бадьи. Конь пил долго, раздувая косматые бока: — «Что ж, кормите впроголодь, уж попью вдоволь...» Батя надел рукавицы, взял из саней, из-под соломы, кнут. — Бегите в избу, я вас! — крикнул он чадам. Упал боком на сани и, раскатившись за воротами, рысцой поехал мимо осыпанных снегом высоких елей на усадьбу сына дворянского Волкова. — Ой, студено, люто, — сказала Санька. Чада кинулись в темную избу, полезли на печь, стучали зубами. Под черным потолком клубился теплый, сухой дым, уходил в волоковое окошечко над дверью: избу топили по-черному. Мать творила тесто. Двор все-таки был зажиточный: — конь, корова, четыре курицы. Про Ивашку Бровкина говорили: крепкий. Падали со светца в воду, шипели угольки лучины. Санька натянула на себя, на братиков бараний тулуп и под тулупом опять начала шептать про разные страсти: про тех, не будь помянуты, кто по ночам шуршит в подпольи... — Давеча, лопни мои глаза, вот напужалась... У порога — сор, а на сору — веник... Я гляжу с печки, — с нами крестная сила! Из-под веника — лохматый, с кошачьими усами... — Ой, ой, ой, — боялись под тулупом маленькие.

«День Петра»

Рассказ «День Петра» был написан в 1918 году. Это время глобальных общественных перемен, а в такие узловые моменты эпохи закономерен писательский интерес к истории, ее славным страницам.

Образ Петра в начале рассказа дается в сниженных тонах: кажется, перед нами неотесанный мужик, а не царственная особа. Петр груб, неопрятен, ступает косолапо и тяжело. Весь его образ напоминает медведя. Чулки его пахнут потом. Это свидетельствует о том, что царь живет не стремлением к внешней привлекательности, как это делали многие русские монархи, а делом, ради которого привык пренебрегать условностями. Гневный взгляд Петра также подчеркивает сильное волевое начало в этом человеке.

Важность государственных дел для царя ярко показывает описание его кабинета. На первый взгляд в нем просто хаос и беспорядок. Но это не склад изделий роскоши, а всевозможные бумаги, карты, инструменты, даже образцы полезных ископаемых. Все это подчеркивает государственное мышление царя. В то же время А.Н. Толстой не скрывает, что петровские нововведения порой были явным перебором. Стремление насадить европейские традиции на русскую почву часто выглядели нелепыми. Так, например, с иронией показывает автор, как глупо выглядит петровское окружение в камзолах и париках: «Криво, из-под черных буклей торчали собственные волосы - рыжеватые, русые, славянские». Да и сам Петр, насаждающий европейские манеры, не брезгует русской водкой, ест много и при этом столового этикета не соблюдает.

По мере развития сюжета рассказа дикое, животное начало в облике Петра гиперболизируется: на совещании он в гневе наносит удар Меншикову. Однако читатель тут же понимает причины подобного поведения Петра: он нетерпим ко всему, что мешает делу. Таким самым важным делом является для него строительство нового города на Неве. Ради Санкт-Петербурга Петр готов на любые жертвы. А.Н. Толстой подчеркивает, что строительство города шло нелегко, с многочисленными жертвами: «Наводнения смывали работу, опустошал ее пожар: голод и язва косили народ, и снова тянулись по топким дорогам, по лесным тропам партии каменщиков, дроворубов, бочкарей, кожемяк. Иных ковали в железо, чтобы не разбежались, иных засекали насмерть у верстовых столбов, у тиунской избы, пощады не знали конвоиры-драгуны, бритые, как коты, в заморских зеленых кафтанах». Описание города в клубах черно-красного тумана и багровой Невы довершает устрашающую картину.

Анализируя политику Петра, автор с болью пишет о том, что, несмотря на все усилия русского царя, Россия не смогла войти в европейскую семью как равная держава. Она все равно выглядела рабской и униженной. Отношение русского народа к своему царю красноречиво передает сцена, в которой все падают перед Петром на колени (причем прямо в лужу), и лишь немец герр Мюллер весело здоровается с ним как с равным.

А.Н. Толстой, стремясь отразить подлинную картину событий, не скрывает силы народного сопротивления петровским реформам. Ходят слухи, что царя немцы подменили. Петр жестоко, по-русски расправляется с зачинщиками бунта и смуты. Только за то, что пономарь Гультяев говорил: «Пи-тербурху быть пусту», его ссылают на каторгу и приговаривают к наказанию кнутом. Стойкого к мучениям Варлаама Петр велит пытать с помощью самых изощренных орудий.

Понимая, что гнев народный - сильное оружие, Петр в то же время не хочет войти в историю царем-антихристом. Смягчившись, он пытается поговорить с Варлаамом по душам. Но разговор не клеится, и Петр обещает староверу новые пытки.

В финале рассказа Петр думает о том, что закончен еще один трудовой день, и бремя этого дня тяжестью ложится на его плечи. При всем стремлении к натурализму в рассказе А.Н. Толстой все-таки сумел отразить характерные черты личности русского царя: властный нрав, пытливый ум, государственное мышление, умение брать ответственность на себя, а главное - желание как можно больше успеть сделать в этой жизни для любимой им родины.

Можно проводить целые научные дискуссии о том, прорубил ли Петр строительством Санкт-Петербурга окно в Европу или наоборот, на долгие годы нарушил привычные торговые связИ; сложившиеся к этому времени с Европой. Однако Санкт-Петербург до сих пор является одним из красивейших городов мира. И в этом, несомненно, есть историческая заслуга Петра. А о том, в каких муках рождалась северная столица, красноречиво повествует нам рассказ А.Н. Толстого «День Петра».

Впервые фигура «царя-революционера» появляется у А. Н. Толстого в рассказе «День Петра» (1918). Рассказ написан в год, когда ломался не только налаженный быт: ломалась историческая традиция России; так же, как в петровское время, происходил разрыв со старым. Макс. Волошин в поэме «Россия» сформулировал:

Великий Петр был первый большевик,

Замысливший Россию перебросить,

Склонениям и нравам вопреки,

За сотни лет, к ее грядущим далям.

Он, как и мы, не знал иных путей,

Опричь указа, казни и застенка

К осуществленью власти на земле.

Эта же мысль: совпадение и целей и средств - очевидна в рассказе.

«День Петра» - произведение антипетровское. Здесь Петр показан как самодержец-самодур, в одиночку пытающийся перестроить Россию на европейский образец. В написанной десятью годами позже пьесе «На дыбе» Петр предстает таким же одиноким: даже ближайшие его помощники думают не о России, а только о собственной корысти. В финале пьесы Алексей Толстой использовал тот же образ, что и Пушкин в «Медном всаднике», - потоп в Петербурге. Однако у Пушкина гибнут люди, но необоримы город и Медный всадник - аллегория послепетровской России. У Толстого же и Петербург гибнет, и отчаивается Петр, понимающий (по воле автора) тщетность своей жизни.

Толкование Пушкина глубже и исторически вернее: не погибли ни петровское дело, ни Петербург.

В рассказе «День Петра» Алексея Толстого не смущают явные исторические неточности: дело происходит после 1718 г., когда П. А. Толстой стал начальником Тайной канцелярии, а на балу верховодит Франц Лефорт, умерший в 1699 г. Автору не важно, когда такое происходило, главное - дело было в «Петровском Петербурге». Главное - выразить идею и чувство, что преобразования Петра несуразны. Это выражается разными средствами: и подчеркиванием неряшливости, путаницы в кабинете Петра, и неаккуратностью в одежде придворных, и прямой авторской речью.

«Повесть смутного времени» (1922) написана позже «Дня Петра». Хотя она трактует более ранние события истории России, но смысл ее - надежда на то, что по истечении любого «смутного времени», будь то в начале XVII века, начале XVIII века либо в начале XX века, опять вернется лад, восстановится государство и забудется ломка человека и страны. О том же писал Макс. Волошин в стихотворении «Китеж»:

Они пройдут, расплавленные годы Народных бурь и мятежей: Вчерашний раб, усталый от свободы, Возропщет, требуя цепей.

Надежда на буквальное повторение истории выражена и в «Повести смутного времени».

Наиболее ярким соответствием послеоктябрьским годам стало для писателя петровское время. «Несмотря на различие целей, - замечал Алексей Толстой, - эпоха Петра и наша эпоха перекликаются именно каким-то буйством сил, взрывами человеческой энергии...» 1

Три книги, составляющие роман, спаяны воедино и развитием сюжета (постепенное становление нового русского государства и личности Петра), и общими для всех трех книг героями. Первая книга романа (детство и юность Петра) посвящена показу начальных трудностей - может быть, самых тяжелых для преобразователя. Эти трудности внутренние: косность российского общества, разоренное хозяйство и то, что осознает Петр во время поездки в Архангельск: «враг - в нем самом». В первой книге Толстой хотел убедить читателя в необходимости петровских преобразований. Для этого он пользуется приемом контраста: резко противопоставляет старомосковское - и кукуйское (или европейское), стрелецкую неорганизованность - и Преображенский строй, безволие Василия Голицына - и активную целеустремленность Петра (которая, впрочем, проявится должным образом в следующих книгах). Алексей Толстой сознательно усиливает эти контрасты: и Россия не была такой уж отсталой, иначе Петровские реформы она бы не приняла, и Кукуй не был таким идиллическим местом (о ссорах и драках между немцами из разных княжеств писал еще в середине XVII века посетивший Москву хорватский просветитель Юрий Крижанич).

Во второй книге Алексей Толстой подводит Петра к решению главной внешнеполитической задачи времени - выхода России к Балтийскому морю. Здесь событий меньше, чем в первой книге, но рассматриваются они подробнее. То же и с персонажами. В первой книге масса стрельцов, посадских людей обрисована общими чертами. Во второй появляется больше отдельных, выразительных лиц: Андрей Голиков, Федька Умойся Грязью, Андрей Денисов, старец Нектарий; пере шедшие из первой книги Кузьма Жемов, Бровкины. О расколе, противостоящем петровским преобразованиям, в первой книге главным образом повествует сам автор. Во второй книге, кроме эпизодических персонажей, появляются три типа раскольников, олицетворенные в образах Василия Ревякина, Андрея Денисова и старца Нектария. Богатейший ханжа Ревякин - вне Петровских реформ, они ему вредны, потому что государственный контроль мешает уже налаженной системе эксплуатации единоверцев, петровская мораль противоречит той этике, что внушает Ревякин своим приказчикам. Денисов, глава процветающей Выговской обители, находит общий язык с Петром. Нектарию же не нужно богатство, он движим не экономическими (как Ревякин и Денисов) соображениями: Петр и люди Петра ненавистны ему тем, что лишают его власти. Слитная прежде сила противодействующих Петру бояр во второй книге сломлена и осмеяна в образе Буйносова. В третьей же книге надо всем будет преобладать образ Петра - государственного деятеля. Его противники - внешние враги; почти всё соотечественники, за исключением затаившейся, подавленной старомосковской оппозиции (она показана на дыбе - распоп Гришка), более или менее активно содействуют Петру.

Последняя книга романа писалась в военные годы - к работе над ней Алексей Толстой приступил в 1943 году. Автор видел одну из задач этой книги в том, чтобы напомнить читателю об исторических победах русских войск. Этой задаче книга соответствовала вполне: в ней речь шла об успехах петровских солдат в Северной войне. Однако третья книга значительно отличается от двух первых, прежде всего стилистически, потому, что Алексей Толстой не успел ее доработать. Если в первой книге романа, повествующей о детстве и юности Петра - о московском периоде, - много архаизмов, отражающих лексику XVII века, а во второй - посвященной нововведениям царя - архаизмы вытесняются новыми, с Запада пришедшими словами, то третья книга большей частью наполнена авторским, отстраненным от языка персонажей текстом. Здесь ослаблен замечательный прием Алексея Толстого - «несобственно-прямая речь», когда в описаниях, в отступлениях автор говорит тем же языком, что и персонажи.

В то же время в третьей книге как будто даже усилен, сравнительно с двумя первыми, лиризм; гораздо выразительнее становится язык автора в сценах, где действует князь-кесарь Ромодановский (посещение царевен, следствие по делу распопа Гришки). Наконец, именно в третьей книге помещена, может быть, лучшая по выразительности во всем романе часть - поездка Гаврилы Бровкина и Андрюшки Голикова в Москву.

Роман не окончен. В 1933 году, отвечая на вопросы журнала" «Смена», Алексей Толстой сказал, что собирается окончить его процессом царевича Алексея. В 1944 году в письме к В. Б. Шкловскому - последнем своем высказывании на эту тему - он сообщал, что хочет довести роман только до Полтавы или до Прутского похода. Такая неуверенность свидетельствует, что Алексей Толстой и сам не знал, чем кончит роман: полтавская победа и последовавший за ней прутский разгром - слишком разные ситуации, а финал исторического романа подводит какой-то итог происшедшему (как в первой и второй книгах «Петра»).

Впрочем, сцена, на которой обрывается роман, кажется естественным его завершением. Нарва, где родился позор Петра и русского войска, взята. Северная война еще будет длиться, но позор смыт. Петр в первых книгах - неумелый царь и командующий, в третьей - признанный вождь, полководец (в этой книге он именуется только «Петр Алексеевич» или же «царь Петр»). Еще немного лет, и он станет императором, облик его все больше и больше будет покрываться парадным глянцем... Толстому, создавшему такой живой образ, трудно было бы, при всем его умении, сохранить начальную непосредственность, если бы он довел роман до последних лет жизни Петра.

Если рассматривать развитие личности Петра Первого на протяжении всей книги, то основной чертой его характера, все ярче проявляющейся от первых глав к последним, будет бунт против господствовавшего в Древней Руси принципа: «Не человек владеет историей, а история владеет человеком»

Источники:

• Толстой А. Н. Петр Первый: Роман/Вступ. ст. С. Серова.- М.: Худож. лит., 1990.-637 с.

Аннотация :

В историческом романе А. Н. Толстого {1883-1945) «Петр Первый» показан один из переломных моментов в истории России, когда, по словам автора, завязывался «русский характер».

Первая книга романа посвящена борьбе Петра и его сторонников с традициями старомосковской Руси. Во второй - рассказывается, как в войнах с внешними врагами крепнет новое Российское государство. Третья, неоконченная книга, повествует о победах России в Северной войне. Умело пользуясь языком петровского времени, А. Н. Толстой воссоздает образ главного героя и дух эпохи.