Гардемарин Колчак

На допросе перед расстрелом Колчак говорил о себе: «Я вырос в чисто военной семье. Отец мой, Василий Иванович Колчак, служил в морской артиллерии, был приемщиком Морского ведомства на Обуховском заводе. Когда он ушел в отставку в чине генерал-майора, он остался на этом заводе в качестве инженера... Там я и родился». Произошло это событие 4 (16) ноября 1874 года.

Своей необычной фамилией род Колчаков был обязан турку южнославянского происхождения Илиасу Колчаку-паше, коменданту крепости Хотин, захваченной русскими войсками в 1739 году.

Многие мужчины из рода Колчаков выбрали для себя военную стезю, не стал исключением и Александр. Он окончил Морской кадетский корпус и был произведен в мичманы. Его однокашник писал: «Колчак серьезностью мыслей и поступков внушал нам, мальчишкам, глубокое к себе уважение. Мы чувствовали в нем моральную силу, которой невозможно не повиноваться; чувствовали, что это тот человек, за которым надо беспрекословно следовать. Ни один офицер-воспитатель, ни один преподаватель корпуса не внушал нам такого чувства превосходства, как гардемарин Колчак».

По окончанию корпуса Колчак ходил в плавания на крейсерах «Рюрик» и «Крейсер», при этом, помимо службы, он занимался исследованиями в области океанографии и гидрологии.

В декабре 1898 года Колчак был произведен в лейтенанты. Он зарекомендовал себя как блестящий офицер и вдумчивый ученый, и в 1900 году получил приглашение из Академии наук от барона Э. В. Толля принять участие в его экспедиции.

21 июля 1900 года шхуна «Заря» отправилась по Балтийскому, Северному и Норвежскому морям к берегам Таймырского полуострова. Колчак терпеливо переносил все тяготы тяжелой экспедиции, зимовки в суровых условиях. Барон Толль писал: «Наш гидрограф Колчак не только лучший офицер, но он также любовно предан своей гидрологии. Эта научная работа выполнялась им с большой энергией, несмотря на трудность соединить обязанности морского офицера с деятельностью ученого». В честь Колчака был назван открытый Толлем остров и мыс.

Но «Заря» была раздавлена льдами. Было решено разделиться – Толь и магнитолог Зеберг отправились пешком к северу от Новосибирских островов, а остальные участники полярной экспедиции последовали к устью Лены и через Якутск и Иркутск вернулись в Петербург.

По прибытию в столицу Колчак доложил о решении Толля и его исчезновении. В 1903 году была организована экспедиция во главе с Колчаком по спасению полярного исследователя, в ходе которой выяснилось, что барон и его спутники погибли…

Верховный правитель

Когда Колчак возвращался из трагической полярной экспедиции, началась русско-японская война. Он получил назначение на миноносец «Сердитый», принимал участие в осаде Порт-Артура. Колчак был ранен и провел в плену 4 месяца.

После войны Колчак деятельно служил в Морском генеральном штабе, а также проектировал ледоколы «Таймыр» и «Вайгач». Последним Колчак командовал во время картографической экспедиции к Берингову проливу и мысу Дежнёва.

Когда началась Первая мировая война, Колчак разрабатывал и принимал участие в блестящих операциях, принесших ему славу, ордена и адмиральский чин.

Февральская революция внесла свои коррективы в карьеру адмирала, и в 1917 году Колчак был отстранен от командования. Он получил приглашение от американской миссии, и в качестве военного советника отбыл сначала в Англию, а затем в - США.

В 1918 году он прибыл в Россию, где совет министров «Директории» - объединённого антибольшевистского правительства, настоял на его провозглашении Верховным Правителем и Верховным Главнокомандующим вооруженных сил. Он стал лидером Белого движения, боролся с большевизмом, развернул наступление по всему Уралу, но потерпел крах – в силу множества причин, о которых до сих пор спорят историки. Но, так или иначе, реальность такова, что Колчак проиграл и поплатился за это жизнью – своей и множества людей – и большевиков и белогвардейцев...

Колчак передал власть Деникину и оказался под покровительством чехов-союзников. Но те предали адмирала и передали его большевикам - в обмен на свободный проезд по территории России...

15 января 1920 года Колчак был арестован в Иркутске. Допросы адмирала велись до 6 февраля, а 7 февраля Колчака расстреляли на берегу реки Ушаковки, а тело его сбросили в прорубь…

В советские времена Колчак стал сугубо отрицательной фигурой, все его заслуги перед отечеством были забыты.
В наши дни активно реабилитируется имя Колчака. Дума Таймырского автономного округа постановила вернуть имя Колчака острову в Карском море, на здании Морского корпуса в Санкт-Петербурге была открыта мемориальная доска, а в Иркутске - памятник адмиралу.

"Дорогая голубка моя"...

У многих людей особый интерес вызывает непростая личная жизнь Колчака. В 1904 году, после полярной экспедиции, Александр Васильевич обвенчался в Иркутске с Софьей Федоровной Омировой. Свадьба несколько раз откладывалась из-за экспедиций Колчака, но Софья терпеливо ждала жениха, которого очень любила. У них родилось две дочери, которые скончались в младенчестве, и сын Ростислав. Софья Владимировна безропотно сносила все тяготы жизни, переезды, постоянную разлуку с мужем.

Но судьба преподнесла ей тяжелый удар – в 1915 году Колчак познакомился с Анной Тимиревой, которую полюбил глубокой любовью.После революции Софья с сыном оказались в Париже, а Анна Тимирева провела с Колчаком последние месяцы его жизни и добровольно последовала под арест вместе с ним. И именно к ней были обращены последние строки адмирала: «Дорогая голубка моя, я получил твою записку, спасибо за твою ласку и заботы обо мне... Не беспокойся обо мне. Я думаю только о тебе и твоей участи... О себе не беспокоюсь - все известно заранее. За каждым моим шагом следят, и мне очень трудно писать... Пиши мне. Твои записки - единственная радость, какую я могу иметь. Я молюсь за тебя и преклоняюсь перед твоим самопожертвованием. Милая, обожаемая моя, не беспокойся за меня и сохрани себя... До свидания, целую твои руки».

После смерти Колчака Анна Тимирева жестоко расплатилась за свою любовь. Много лет она провела в тюрьмах и ссылках. В кратких промежутках между заключением перебивалась случайными заработками - была библиотекарем, маляром, чертежницей. Была реабилитирована в 1960 году. Консультировала Сергея Бондарчука при съемках фильма «Война и мир».

Умерла она в 1975 году. И все эти годы она продолжала любить Александра Колчака и писала ему стихи:

И каждый год cедьмого февраля
Одна с упорной памятью моей
Твою опять встречаю годовщину.
А тех, кто знал тебя, - давно уж нет,
А те, кто живы, - все давно забыли.
И этот, для меня тягчайший, день –
Для них такой же, как и все, -
Оторванный листок календаря.

Колчак Александр Васильевич (16 ноября 1874 - 7 февраля 1920) - русский военный и политический деятель, учёный-океанограф. Адмирал (1918), участник Русско-японской войны , во время Первой мировой войны командовал минной дивизией Балтийского флота (1915-1916), Черноморским флотом (1916-1917), вождь Белого движения во время Гражданской войны, Верховный правитель России (1918-1920), верховный главнокомандующий Русской армией, один из крупнейших полярных исследователей конца XIX - начала XX веков, участник ряда русских полярных экспедиций.

Ранние годы

Родители

Род Колчаков относился к служилому дворянству, в разных поколениях его представители очень часто оказывались связанными с военным делом.

Отец Василий Иванович Колчак 1837 - 1913, воспитывался в одесской Ришельевской гимназии, хорошо знал французский язык и был поклонником французской культуры. В 1853 году началась Крымская война и В.И. Колчак поступил на службу в морскую артиллерию Черноморского флота в младшем офицерском чине. В ходе обороны Малахова кургана отличился и был награждён солдатским Георгиевским крестом. Будучи раненным при обороне Севастополя, получил чин прапорщика. После войны он окончил Горный институт в Петербурге. Дальнейшая судьба Василия Ивановича была связана с Обуховским сталелитейным заводом. Вплоть до отставки он служил здесь приёмщиком Морского министерства, имел репутацию человека прямого и крайне щепетильного. Был специалистом в области артиллерии, опубликовал ряд научных трудов о сталелитейном производстве. После выхода в отставку в 1889 году (с присвоением генеральского звания) ещё 15 лет продолжал трудиться на заводе.

Мать Ольга Ильинична Колчак 1855 - 1894, урождённая Посохова, происходила из купеческой семьи. Ольга Ильинична имела спокойный и тихий характер, отличалась набожностью и стремилась всеми силами передать её и своим детям. Поженившись в начале 1870-х годов, родители А. В. Колчака поселились близ Обуховского завода, в селе Александровском, практически за городской чертой. 4 ноября 1874 года у них родился сын Александр. Крестили мальчика в местной Троицкой церкви. Крёстным отцом новорождённого был его дядя, младший брат отца.

Годы учёбы

В 1885-1888 годах Александр учился в Шестой петербургской классической гимназии, где закончил три класса из восьми. Александр учился плохо и при переводе в 3-й класс, получив двойку по русскому языку, тройку с минусом по латинскому, тройку по математике, тройку с минусом по немецкому и двойку по французскому языку, чуть не был оставлен «на второй год». На повторных устных экзаменах по русскому и французскому языкам исправил оценки на три с минусом и был переведён в 3-й класс.

В 1888 году «по собственному желанию и по желанию отца» Александр поступил в Морское училище. С переходом из гимназии в Морское училище отношение к учёбе у юного Александра изменилось: учёба любимому делу для него стала осмысленным занятием, появилось и чувство ответственности. В стенах Морского кадетского корпуса, как с 1891 года стало называться училище, проявились способности и таланты Колчака.

В 1890 году Колчак впервые вышел в море. 12 мая по прибытии в Кронштадт Александр вместе с другими младшими кадетами был определён на броненосный фрегат «Князь Пожарский».

В 1892 году Александр был произведён в младшие унтер-офицеры. Когда он перешёл в гардемаринский класс, то был произведён в фельдфебели - как лучший по наукам и поведению, в числе немногих на курсе - и назначен наставником в младшую роту.

В наступившем 1894 году, выпускном для молодого офицера, в его жизни произошли ещё два важных события. На сороковом году жизни после долгой болезни умерла мать. В этом же году на престол вступил император Николай II, с которым Александр Васильевич в течение своей жизни несколько раз встречался и чей уход от власти впоследствии определил и окончание военно-морской карьеры Колчака.

По окончании выпускного учебного года гардемарины прошли месячное сложное плавание на корвете «Скобелев» и приступили к сдаче выпускных экзаменов. На экзамене по морскому делу Колчак единственный из выпуска ответил на все пятнадцать заданных вопросов. Что касается остальных экзаменов, то Колчак все из них также выдержал на «отлично», кроме минного дела, ставшего впоследствии на практике предметом его гордости, по которому удовлетворительно ответил на четыре из шести вопросов.

Приказом от 15 сентября 1894 года А. В. Колчак в числе всех выпущенных гардемаринов был произведён в мичманы.

Научная работа

Выйдя из Морского корпуса в 7-й флотский экипаж, в марте 1895 года Колчак был назначен для занятий штурманским делом в Кронштадтскую морскую обсерваторию, а спустя месяц его определили вахтенным офицером на только что спущенный на воду броненосный крейсер 1-го ранга «Рюрик» . 5 мая «Рюрик» вышел из Кронштадта в заграничное плавание через южные моря к Владивостоку. В походе Колчак занимался самообразованием, пытался изучить китайский язык. Здесь он увлёкся океанографией и гидрологией Тихого океана; особенно его интересовала северная его часть - Берингово и Охотское моря.

В 1897 году Колчак подал рапорт с просьбой перевести его на канонерскую лодку «Кореец», которая направлялась в то время к Командорским островам, где Колчак планировал заняться исследовательской работой, однако вместо этого был направлен в качестве вахтенного учителя на парусный крейсер «Крейсер», который использовался для подготовки боцманов и унтер-офицеров.

5 декабря 1898 года «Крейсер» отправился из Порт-Артура в расположение Балтийского флота, 6 декабря Колчак был произведён в лейтенанты. В этом звании из-за ухода в Императорскую академию наук Колчак пробудет около 8 лет (в то время звание лейтенанта считалось высоким - лейтенанты командовали крупными судами).

Колчак также хотел исследовать арктические просторы. По разным причинам первые две попытки обернулись неудачей, однако на третий раз ему повезло: он попал в состав полярной экспедиции барона Э.Толя.

В 1899 году, по возвращении из плавания на фрегате «Князь Пожарский», Колчак свёл воедино и обработал результаты собственных наблюдений над течениями Японского и Жёлтого морей и опубликовал в «Записках по гидрографии, издаваемых Главным Гидрографическим Управлением», свою первую научную статью «Наблюдения над поверхностными температурами и удельными весами морской воды, произведённые на крейсерах «Рюрик» и «Крейсер» с мая 1897 года по март 1899 года».

В сентябре 1899 года перевёлся на броненосец «Петропавловск» и отправился на нём на Дальний Восток. Колчак решил принять участие в начавшейся осенью 1899 года Англо-бурской войне. К этому его толкало не только романтическое желание помочь бурам, но и стремление получить опыт современной войны, совершенствоваться в своей профессии. Но вскоре, когда корабль стоял в греческом порту Пирей, Колчаку доставили телеграмму из Академии наук от Э. В. Толля с предложением принять участие в Русской полярной экспедиции на шхуне «Заря» - той самой экспедиции, в которую он так стремился попасть ещё в Петербурге. Толля, нуждавшегося в троих морских офицерах, заинтересовали научные работы молодого лейтенанта в журнале «Морской сборник».

По окончанию Русско-японской войны Александр Васильевич занялся обработкой материалов полярных экспедиций. C 29 декабря 1905 года по 1 мая 1906 года Колчак был прикомандирован к Академии наук «для обработки картографического и гидрографического материалов Русской полярной экспедиции». Это был уникальный период в жизни Александра Васильевича, когда он вёл жизнь учёного и научного работника.

В «Известиях Академии наук» была опубликована статья Колчака «Последняя экспедиция на остров Беннетта, снаряжённая Академией Наук для поисков барона Толля». В 1906 году Главное гидрографическое управление Морского министерства издало три карты, которые подготовил Колчак. Первые две карты были составлены на основании коллективных съёмок участников экспедиций и отражали линию западной части побережья Таймырского полуострова, а третья карта была подготовлена с использованием сделанных лично Колчаком промеров глубин и съёмок; она отражала западное побережье Котельного острова с Нерпичьей бухтой.

В 1907 году вышел в свет перевод Колчака на русский язык труда М. Кнудсена «Таблицы точек замерзания морской воды».

В 1909 году Колчак опубликовал своё самое крупное исследование - монографию, обобщавшую его гляциологические исследования в Арктике, - «Лёд Карского и Сибирского морей», однако не успел издать другую монографию, посвящённую картографическим работам экспедиции Толля. В том же году Колчак отбыл в новую экспедицию, поэтому работу по подготовке рукописи Колчака для печати и изданием книги занимался Бируля, в 1907 году издавший свою книгу «Из жизни птиц полярного побережья Сибири».

А. В. Колчака заложил основы учения о морских льдах. Он открыл, что «арктический ледовый пак совершает движение по часовой стрелке, причём «голова» этого гигантского эллипса упирается в Землю Франца-Иосифа, а «хвост» находится у северного побережья Аляски».

Русская полярная экспедиция

В начале января 1900 года Колчак прибыл в Петербург. Начальник экспедиции предложил ему руководить гидрологическими работами, а также исполнять обязанности второго магнитолога.

Ясным днем 8 июня 1900 года путешественники тронулись от пристани на Неве и взяли курс на Кронштадт.

5 августа мореплаватели уже держали курс в направлении Таймырского полуострова. С приближением к Таймыру плыть в открытом море стало невозможно. Борьба со льдами приняла изнурительный характер. Двигаться удавалось исключительно по шхерам, несколько раз «Заря» садилась на мель или оказывалась запертой в бухте или фиорде. Был момент, когда собрались уже останавливаться на зимовку, простояв 19 дней кряду.

Толлю не удалось выполнить свой план доплыть в первую навигацию до малоисследованной восточной части полуострова Таймыр, теперь он хотел, чтобы не терять времени, добраться туда через тундру, для чего надо было пересечь полуостров Челюскина. В поездку собрались четверо, на 2 тяжело нагруженных нартах: Толль с каюром Расторгуевым и Колчак с кочегаром Носовым.

Стартовав 10 октября, 15 октября Толль и Колчак добрались до залива Гафнера. У высокой скалы заложили склад с провизией для запланированного весеннего похода отсюда вглубь полуострова.

19 октября путешественники вернулись на базу. Колчаку, производившему по дороге астрономические уточнения ряда точек, удалось внести существенные уточнения и исправления в старую карту, сделанную по итогам экспедиции Нансена 1893-1896 годов.

В следующую поездку, 6 апреля на полуостров Челюскина, поехали на санях Толль и Колчак. Каюром у Толля был Носов, у Колчака - Железников. Толль и Колчак с трудом узнали то место близ залива Гафнера, где ими осенью был заложен склад. Прямо над этим местом, рядом со скалой, был наметён сугроб высотой 8 метров. Колчак и Толль потратили на раскопки склада целую неделю, однако снег слежался и стал снизу твердым, поэтому раскопки пришлось бросить и попытаться произвести хоть какие-то исследования. Желания путешественников разошлись: Колчак как географ хотел двинуться по побережью и произвести его съемку, Толль же был геологом, и хотел идти вглубь полуострова. Воспитанный на военной дисциплине, Колчак не оспаривал решение начальника экспедиции, и следующие 4 дня исследователи двигались по полуострову.

1 мая Толль сделал 11-часовой марш-бросок на лыжах. Толлю с Колчаком приходилось тянуть лямку наравне с оставшимися собаками. Хотя уставший Толль готов был ночевать где попало, Колчаку всегда удавалось настоять на том, чтобы найти подходящее место для ночлега, хотя для этого приходилось ещё идти и идти. На обратном пути Толль и Колчак умудрились не заметить и проскочить свой склад. На протяжении всего 500-вёрстного пути Колчак вел маршрутную съемку.

Толль 20 дней приходил в себя после изматывающего похода. А Колчак уже 29 мая с доктором Вальтером и Стрижевым отправился в поездку к складу, который они с Толлем проскочили на обратном пути. По возвращении со склада Колчак сделал подробную съемку рейда «Зари», а Бируля - другой части береговой полосы.

На протяжении всей экспедиции А. В. Колчак, как и остальные путешественники, усиленно работал, проводил гидрографические, океанографические работы, измерял глубины, изучал состояние льдов, плавал на катере, делал наблюдения по земному магнетизму. Неоднократно Колчак совершал и походы по суше, занимаясь изучением и исследованием малоизученных территорий различных островов и материка. Как свидетельствовали его коллеги, Колчак не с одинаковым рвением брался за разные виды работ. То, что ему казалось важным, вызывало у него интерес, лейтенант делал с большим увлечением.

Собственную работу Колчак всегда делал самым лучшим образом. О личной роли Колчака в экспедиции лучше всего говорит аттестация, данная ему самим бароном Толлем в донесении президенту Академии наук великому князю Константину Константиновичу.

В 1901 году он увековечил имя А. В. Колчака, назвав его именем один из открытых экспедицией остров в Таймырском заливе и мыс в том же районе. При этом сам Колчак во время своих полярных походов назвал другой остров и мыс именем своей невесты - Софии Федоровны Омировой - дожидавшейся его в столице. Мыс Софьи сохранил свое название и переименованиям в советское время не подвергся.

19 августа «Заря» пересекла долготу мыса Челюскин. Лейтенант Колчак, взяв с собой инструмент для определения широты и долготы, прыгнул в байдарку. За ним последовал и Толль, лодку с которым едва не перевернул неожиданно вынырнувший морж. На берегу Колчак сделал измерения, была сделана групповая фотография на фоне сооруженного гурия. К полудню десант вернулся на судно и, дав салют в честь Челюскина, путешественники отправились в плавание. Колчак и Зееберг, сделав расчеты, определили широту и долготу мыса, он оказался немного восточнее настоящего мыса Челюскин. Новый мыс назвали именем «Зари». В свое время также промахнулся и Норденшельд: так появился на картах мыс «Веги» западнее мыса Челюскин. А «Заря» теперь стала 4-м судном после «Веги» с её вспомогательным кораблем «Лена» и «Фрама» Нансена, обогнувшим северную точку Евразии.

10 сентября подул северо-восточный ветер, по воде пошел мелкий лед. Началась вторая зимовка экспедиции. Силами экспедиции вокруг домика Воллосовича вскоре был сооружен из выносимого Леной к морю плавника домик для магнитных исследований, метеорологическая станция и баня.

За неделю, проведенную в походе, Колчак на реке Балыктах наблюдал интересное явление, с которым в 1920 году столкнутся солдаты его Восточного фронта в своем знаменитом «Ледяном походе». При чрезвычайно сильном морозе река местами промерзает до дна, после чего под напором течения лед трескается, и вода продолжает течь поверх него, пока вновь не замерзнет.

Вечером 23 мая Толль, Зееберг, Протодьяконов и Горохов двинулись в сторону острова Беннетта на 3 нартах, везя с собой запаса продовольствия чуть более, чем на 2 месяца. Путь занял 2 месяца, и концу путешествия провиант был уже на исходе.

8 августа, проведя некоторые необходимые судовые работы, оставшиеся члены экспедиции, отправились в направлении острова Беннетта. Согласно воспоминаниям Катина-Ярцева, экспедиция собиралась идти проливом между островами Бельковским и Котельным. Когда же проход оказался закрыт, Матисен стал огибать Котельный с юга, чтобы через Благовещенский пролив пройти к мысу Высокому и забрать Бирулю. В мелководном проливе судно повредилось, появилась течь. До Высокого оставалось миль 15, но Матисен поосторожничал и решил попробовать обойти Новую Сибирь с южной стороны. План удалось исполнить, и к 16 августа «Заря» полным ходом шла к северу. Однако уже 17 августа лед заставил Матисена повернуть назад, и пытаться повторно зайти с запада, теперь уже не между Котельным и Бельковским, а западнее второго.

К 23 августа на «Заре» оставалась минимальная норма угля, о которой говорил в своей инструкции Толль. Даже если бы Матисен смог подойти к Беннетту, на обратный путь угля уже не оставалось. Ни одна из попыток Матисена не позволила приблизиться к Беннетту ближе 90 миль. Матисен не мог повернуть на юг, не посоветовавшись с Колчаком. Александр Васильевич, скорее всего, также не видел иного выхода, по крайней мере впоследствии он никогда не критиковал это решение и не отмежевывался от него.

30 августа в бухту Тикси вошла «Лена», тот вспомогательный пароход, что обогнул когда-то мыс Челюскин вместе с «Вегой». Опасаясь ледостава, капитан парохода дал экспедиции на сборы всего 3 дня. Колчак нашел укромный тихий уголок в бухте, куда отвели «Зарю». Бруснев оставался в селении Казачьем и должен был приготовить оленей для группы Толля, а в случае, если тот не появится до 1 февраля, ехать на Новую Сибирь и ждать его там.

В начале декабря 1902 года Колчак добрался до столицы, где вскоре уже занимался подготовкой экспедиции, целью которой было спасение группы Толля.

За Русскую полярную экспедицию Колчак был награждён орденом Святого Владимира 4-й степени. По итогам экспедиции в 1903 году Александр Васильевич был также избран действительным членом Императорского Русского географического общества.

Русско-японская война

По прибытии в Якутск Колчак узнал о нападении японского флота на русскую эскадру на рейде Порт-Артура и о начале Русско-японской войны. 28 января 1904 года он по телеграфу связался с Константином Константиновичем и попросил о своём переводе из Академии наук в Морское ведомство. Получив разрешение, Колчак ходатайствовал о направлении в Порт-Артур.

Колчак прибыл в Порт-Артур 18 марта. На следующий день лейтенант встретился с командующим Тихоокеанским флотом адмиралом С. О. Макаровым и попросил назначить на боевую должность - на миноносец. Однако Макаров смотрел на Колчака, как на человека, перешедшего ему дорогу при подготовке экспедиции по спасению Э. В. Толля, и решил его придержать, назначив 20 марта вахтенным начальником на крейсер 1-го ранга «Аскольд». Адмирал Макаров, которого Колчак, несмотря на скрытый конфликт, считал своим учителем, погиб 31 марта при взрыве на японской мине эскадренного броненосца «Петропавловск».

Колчак, больше всего не любивший монотонную и рутинную работу, добился своего перевода на минный заградитель «Амур». Перевод состоялся 17 апреля. Видимо, это было временное назначение, так как уже через четыре дня он был назначен командиром на эскадренный миноносец «Сердитый». Корабль относился ко второму отряду миноносцев, уступавших лучшим кораблям первого отряда и потому занятых на рутинных работах охраны входа в гавань или сопровождения тралящих судов. Назначение на такую работу было ещё одним разочарованием для рвущегося в бой молодого офицера.

Беспокойный и в чём-то даже авантюрный по характеру Колчак мечтал о рейдерских операциях на коммуникациях противника. Ему, скучавшему от оборонной тактики, хотелось участвовать в наступлениях, схватках с врагом лицом к лицу. Однажды на восторг сослуживца от быстрого хода судна лейтенант угрюмо ответил «Чего же хорошего? Вот если бы мы шли так вперёд, на неприятеля, было бы хорошо!»

1 мая впервые с начала военных действий на востоке Колчаку довелось принимать участие в серьёзном и опасном задании. В этот день началось выполнение операции, разработанной командиром минного заградителя «Амур» капитаном 2-го ранга Ф. Н. Ивановым. «Амур» с 50 минами на борту, не дойдя 11 миль до Золотой горы, отделяемый от японской эскадры, поставил минную банку. «Сердитый» под командованием Колчака вместе со «Скорым» шли с тралами впереди «Амура», расчищая ему путь. На следующий день, подорвавшись на расставленных минах, погибли японские броненосцы IJN Hatsuse и IJN Yashima , что стало самым громким успехом Первой Тихоокеанской эскадры за всю кампанию.

Первое самостоятельное командование Колчака боевым кораблём продолжалось до 18 октября, с почти месячным перерывом на излечение в госпитале от воспаления лёгких. И всё же Колчак успел совершить воинский подвиг на море. Ведя свою каждодневную рутинную работу, Колчак на своём миноносце ежедневно тралил внешний рейд, дежурил на проходе в бухту, обстреливал неприятеля, ставил мины. Он выбрал место для установки банки, но в ночь на 24 августа ему помешали три японских миноносца. Офицер проявил настойчивость, в ночь на 25 августа «Сердитый» вновь вышел в море, и Колчак поставил-таки 16 мин в облюбованном им месте в 20½ милях от гавани. Через 3 месяца, в ночь с 29 на 30 ноября, на расставленных Колчаком минах подорвался и затонул японский крейсер IJN Takasago. Этот успех был вторым по значению для русских военных моряков после потопления японских броненосцев IJN Hatsuse и IJN Yashima. Александр Васильевич очень гордился этим успехом, упоминал о нём в автобиографии 1918 года и на допросе в Иркутске в 1920 году.

Работа на миноносце становилась к этому времени всё однообразнее, и Колчак сожалел, что находится не в гуще событий, где решалась судьба Порт-Артура.

18 октября по собственной просьбе в связи с состоянием здоровья Колчак был переведён на сухопутный фронт, куда к этому времени переместились основные события военной кампании.

Александр Васильевич командовал батареей разнокалиберных орудий на артиллерийской позиции «Вооружённый сектор Скалистых гор», общее командование которым осуществлял капитан 2-го ранга А. А. Хоменко. В составе батареи Колчака были две небольшие батареи 47-миллиметровых пушек, стрелявшее по удалённым целям 120-миллиметровое орудие, батарея из двух 47-миллиметровых и двух 37-миллиметровых пушек. Позднее хозяйство Колчака было усилено ещё двумя старыми пушками с лёгкого крейсера «Разбойник».

В пятом часу открыли огонь почти все японские и наши батареи; стреляли 12-дюймовыми по Кумирненскому редуту. Через 10 минут сумасшедшего огня, сливавшегося в один сплошной гул и треск, все окрестности заволоклись буроватым дымом, среди которого совершенно не видны огни выстрелов и взрывания снарядов, разобрать ничего было нельзя; …среди тумана поднимается облако чёрного, бурого и белого цветов, в воздухе сверкают огоньки и белеют шарообразные клубы шрапнелей; корректировать выстрелы невозможно. Солнце тусклым от тумана блином зашло за горы, и дикая стрельба стала стихать. С моей батареи сделали по окопам около 121 выстрела. А. В. Колчак

Во время осады Порт-Артура лейтенант Колчак вёл записи, в которых систематизировал опыт артиллерийской стрельбы и собирал свидетельства о неудачной июльской попытке прорыва судов порт-артурской эскадры во Владивосток, проявляя себя вновь в качестве учёного - артиллериста и стратега.

К моменту капитуляции Порт-Артура Колчак тяжело заболел: к суставному ревматизму добавилось ранение. 22 декабря он попал в госпиталь. В апреле госпиталь был эвакуирован японцами в Нагасаки, и больным офицерам было предложено лечиться в Японии или возвращаться в Россию. Все русские офицеры предпочли Родину. 4 июня 1905 года Александр Васильевич прибыл в Санкт-Петербург, но здесь вновь обострилась его болезнь, и лейтенант опять попал в госпиталь.

Первая мировая война

Довоенная служба в Балтийском флоте

15 апреля 1912 года Колчак был назначен командиром эскадренного миноносца «Уссуриец». Александр Васильевич отправился на базу минной дивизии в Либаву.

В мае 1913 года Колчак был назначен командовать миноносцем «Пограничник», который использовался в качестве посыльного судна адмирала Эссена.

25 июня, после учебно-показательных постановок мин в финских шхерах, на борту командуемого Колчаком «Пограничника» собрались Николай II со свитой, министр И. К. Григорович, Эссен. Государь остался доволен состоянием команд и судов, Колчаку и другим командирам кораблей было объявлено «имянное монаршее благоволение».

В штабе командующего флотом стали готовить бумаги для производства Колчака в следующий чин. Аттестация, подготовленная 21 августа 1913 года непосредственным начальником Александра Васильевича командующим минной дивизией контр-адмиралом И. А. Шорре, характеризовала Колчака так:

6 декабря 1913 года «за отличие по службе» Александр Васильевич был произведён в капитаны 1-го ранга и через 3 дня уже был назначен исполняющим должность начальника оперативного отдела штаба командующего морскими силами Балтийского флота.

С 14 июля Колчак начал исполнять в штабе Эссена обязанности флаг-капитана по оперативной части. В этот день Колчак была награждён французским орденом Почётного легиона - в Россию приезжал с визитом французский президент Р. Пуанкаре.

Как один из ближайших помощников командующего Балтийским флотом Колчак сосредоточился на подготовительных мерах к стремительно приближавшейся большой войне. Работой Колчака было инспектирование отрядов флота, военно-морских баз, обдумывание защитных мер, минирования.

Война на Балтике

Вечером 16 июля штаб адмирала Эссена получил шифровку из Генерального штаба о мобилизации Балтийского флота с полуночи 17 июля. Всю ночь группа офицеров во главе с Колчаком занималась составлением инструкции для боя.

Впоследствии на допросе в 1920 году Колчак скажет:

Первые два месяца войны Колчак воевал в должности флаг-капитана, разрабатывая оперативные задания и планы, при этом всегда стремился принять участие в самом бою. Позже был переведён в штаб Эссена.

В эту войну борьба на море стала много сложнее и разносторонне, чем раньше, очень важное значение приобрели оборонительные меры, в первую очередь, в виде минных заграждений. И именно мастером ведения минной войны проявил себя Колчак. Западные союзники считали его лучшим в мире специалистом по минному делу.

В августе близ острова Оденсхольм был захвачен севший на мель немецкий крейсер SMS Magdeburg . В числе трофеев была немецкая сигнальная книга. Из неё штаб Эссена узнал, что Балтийскому флоту противостоят довольно малые силы германского флота. В результате был поставлен вопрос о переходе Балтийского флота от глухой обороны к активным действиям.

В начале сентября план активных операций был одобрен, Колчак отправился защищать его в Ставку Главковерха. Великий князь Николай Николаевич признал активные операции Балтийского флота преждевременными. Почувствовавший настороженное отношение Ставки к Эссену, Колчак тяжело переживал неудачу своей миссии, «был чрезвычайно нервен и жаловался на чрезмерный бюрократизм, мешавший продуктивной работе».

Осенью 1914 года штаб Эссена решил использовать ослабление бдительности со стороны немцев, уверенных в пассивной тактике русских морских сил, и при помощи постоянной работы миноносцев «завалить минами всё германское побережье». Колчак разработал операцию по минной блокаде немецких военно-морских баз. Первые мины были поставлены в октябре 1914 года близ Мемеля, и уже 4 ноября в районе этой минной банки пошёл ко дну германский крейсер Friedrich Carl. В ноябре была поставлена также банка близ острова Борнхольм.

В конце декабря 1914 года близ острова Рюген и банки Штольпе на путях, которыми германские судна шли из Киля, была осуществлена постановка минных полей, в которой принял активное участие капитан Колчак. Впоследствии на минах подорвались SMS Augsburg и лёгкий крейсер SMS Gazelle.

В феврале 1915 года капитан 1-го ранга А. В. Колчак командовал «полудивизионом особого назначения» из четырёх миноносцев в ходе минно-заградительной операции в Данцигской бухте. В море уже было много льда, и в ходе операции Колчаку пришлось применять свой опыт плавания в Арктике. Все миноносцы успешно достигли места постановки минного поля. Однако крейсер прикрытия «Рюрик» наскочил на камни и получил пробоину. Колчак повёл свои корабли дальше без прикрытия крейсеров. 1 февраля 1915 года Колчак поставил до 200 мин и успешно вернул свои суда на базу. Впоследствии на минах подорвались четыре крейсера (среди них крейсер «Бремен»), восемь миноносцев и 23 транспорта Германии, и командующему немецким Балтийским флотом принцу Генриху Прусскому пришлось распорядиться о запрете немецким кораблям выходить в моря до времени, когда будет найдено средство для борьбы с русскими минами.

Колчак был награждён орденом Святого Владимира 3-й степени с мечами. Имя Колчака приобрело известность и за рубежом: для обучения у него тактике минной войны англичане снарядили на Балтику группу своих морских офицеров.

В августе 1915 года германский флот, перейдя к активным действиям, предпринял попытку прорыва в Рижский залив. Его остановили именно минные заграждения: потеряв на русских минах несколько эсминцев и повредив некоторые крейсера, из-за угрозы новых потерь немцы вскоре отменили свои планы. Это привело затем и к срыву наступления их сухопутных войск на Ригу, так как оно не было поддержано с моря флотом.

В начале сентября 1915 года в связи с травмой контр-адмирала П. Л. Трухачёва временно освободилась должность начальника Минной дивизии, и её доверили Колчаку. Приняв дивизию 10 сентября, Колчак стал налаживать связи с сухопутным командованием. С командующим 12-й армией генералом Р. Д. Радко-Дмитриевым договорились общими силами препятствовать германскому наступлению вдоль берега. Дивизии Колчака предстояло отражать начавшееся крупномасштабное немецкое наступление и на воде, и на суше.

Колчак стал разрабатывать десантную операцию в германском тылу. В результате высадки был ликвидирован наблюдательный пункт противника, захвачены пленные и трофеи. 6 октября отряд из 22 офицеров и 514 нижних чинов на двух канонерских лодках под прикрытием 15 миноносцев, линкора «Слава» и авиатранспорта «Орлица» отправились в поход. Руководил операцией лично А. В. Колчак. Соотношение потерь составляло 40 человек убитыми с германской стороны против 4 раненых с русской. Германцы были вынуждены на защиту береговой линии взять войска с фронта и с беспокойством ожидать манёвров русских со стороны Рижского залива.

В середине октября, когда начались снегопады и Колчак отвёл корабли в гавань Рогокюль на Моонзундском архипелаге, на флагманский миноносец пришла телефонограмма «Неприятель теснит, прошу флот на помощь. Меликов». Утром, подойдя к побережью, узнали, что на мысе Рагоцем ещё держались русские части, отрезанные немцами от основной своей группировки. Став на бочку, миноносец «Сибирский стрелок» соединился со штабом Меликова. Остальные миноносцы Колчака подошли к берегу, открыли шрапнельный огонь по атакующим немецким цепям. В этот день русские войска отстояли свои позиции.Кроме того, Меликов просил помощи Колчака уже в своём контрнаступлении. В течение часа немецкие позиции пали, был взят город Кеммерн, а германцы поспешно бежали. 2 ноября 1915 года Николай II по докладу Радко-Дмитриева наградил Колчака орденом Святого Георгия 4-й степени. Эта награда была пожалована Александру Васильевичу за командование Минной дивизией.

Возвращение Колчака на его прежнее место службы - в штаб - оказалось непродолжительным: уже в декабре выздоровевший Трухачёв получил новое назначение, и 19 декабря Александр Васильевич уже принимал снова Минную дивизию, причём на этот раз уже как действующий её командир, на постоянной основе. Однако и за непродолжительное время работы в штабе капитан Колчак успел сделать очень важное дело: разработал план операции по минированию Виндавы, успешно реализованный позднее.

Перед тем как лёд покрыл Балтийское море, Колчак, едва успев принять Минную дивизию, предпринял новую минно-заградительную акцию в районе Виндавы. Однако планам помешал взрыв и полузатопление миноносца «Забияка», отменивший операцию. Это была первая не увенчавшаяся успехом операция Колчака.

Кроме постановок минных заграждений, Колчак часто выводил под личным командованием в море группы кораблей для охоты за различными судами противника, сторожевой службы. Неудачей закончился один из таких выходов, когда погиб сторожевой корабль «Виндава». Однако неудачи были исключениями. Как правило, проявленные командиром Минной дивизии умение, храбрость и находчивость вызывали восхищение у его подчинённых, получали быстрое распространение во флоте и в столице.

Слава, которую снискал себе Колчак, была заслуженной: к концу 1915 года потери немецкого флота в части боевых кораблей превосходили аналогичные русские в 3,4 раза; в части торговых судов - в 5,2 раза, и его личную роль в этом достижении вряд ли возможно переоценить.

В весенней кампании 1916 года, когда германцы повели наступление на Ригу, роль колчаковских крейсеров «Адмирал Макаров» и «Диана», а так же линкора «Слава» состояла в обстреле и препятствовании продвижению противника.

С принятием 23 августа 1915 года Николаем II звания Верховного главнокомандующего в Ставке отношение к флоту стало меняться в лучшую сторону. Это почувствовал и Колчак. Вскоре стало двигаться и представление его к следующему воинскому званию. 10 апреля 1916 года Александр Васильевич был произведён в контр-адмиралы.

В контр-адмиральском звании Колчак боролся на Балтике с транспортировкой железной руды из Швеции в Германию. Первая атака транспортных судов Колчаком оказалась неудачной, поэтому второй поход, 31 мая, был спланирован до мелочей. С тремя миноносцами «Новик», «Олег» и «Рюрик» Александр Васильевич в течение 30 минут потопил ряд транспортных судов, а также всех отважно вступивших с ним в бой конвоиров. В результате этой операции Германия приостановила морские перевозки из нейтральной Швеции. Последняя задача, которой Колчак занимался на Балтийском флоте, была связана с разработкой крупной десантной операции в немецком тылу в Рижском заливе.

28 июня 1916 года указом императора Колчак был произведён в вице-адмиралы и назначен командующим Черноморским флотом, став, таким образом, самым молодым из командующих флотами воюющих держав.

Война в Черном море

В начале сентября 1916 года Александр Васильевич был в Севастополе, побывав по дороге в Ставке и получив там от Государя и начальника его штаба секретные инструкции. Встреча Колчака с Николаем II в Ставке стала третьей и последней. Колчак провёл в Ставке один день 4 июля 1916 года. Верховный главнокомандующий рассказал новому командующему Черноморским флотом о ситуации на фронтах, передал содержание военно-политических соглашений с союзниками о скором вступлении в войну Румынии. В Ставке Колчак был ознакомлен с указом о награждении его орденом Святого Станислава 1-й степени.

По отработанным на Балтике методам через некоторое время под своим личным руководством Колчак провёл минирование Босфора, турецкого побережья, которое затем повторялось, и практически вообще лишил противника возможности активных действий. Подорвались на минах 6 вражеских подводных лодок.

Первая задача, поставленная Колчаком флоту, заключалась в очистке моря от вражеских военных кораблей и прекращении неприятельского судоходства вообще. Для достижения этой цели, выполнимой только при полной блокировке Босфора и болгарских портов, М. И. Смирнов начал планирование операции по минированию портов врага. Для борьбы с подводными лодками Колчак пригласил на Черноморский флот своего товарища по столичному офицерскому кружку капитана 1-го ранга Н. Н. Шрейбера, изобретателя специальной малой мины для подводных лодок; были заказаны и сети для заграждения выходов подводных лодок из портов.

Перевозки для нужд Кавказского фронта стали обеспечиваться разумным и достаточным охранением, и за всю войну это охранение не было ни разу прорвано противником, а за время командования Черноморским флотом Колчаком был потоплен лишь один русский пароход.

В конце июля началась операция по минированию Босфора. Начала операцию подводная лодка «Краб» , выставившая в самом горле пролива 60 мин. Затем по приказу Колчака был заминирован вход в пролив от берега до берега. После чего Колчак заминировал выходы из болгарских портов Варна, Зонгулдак, что сильно ударило по турецкой экономике.

К концу 1916 года командующий Черноморским флотом реализовал свою задачу, прочно заперев германо-турецкий флот, включая SMS Goeben и SMS Breslau, в Босфор, и ослабив напряжение транспортной службы русского флота.

Вместе с тем служба Колчака на Черноморском флоте была отмечена рядом неудач и потерь, которых могло и не быть. Самой крупной потерей стала гибель 7 октября 1916 года флагмана флота линкора «Императрица Мария» .

Босфорская операция

Морской отдел Ставки и штаб Черноморского флота разработали простой и дерзкий план Босфорской операции.

Было решено нанести неожиданный и стремительный удар в центр всего укреплённого района - Константинополь. Операция планировалась моряками на сентябрь 1916 года. Предполагалось сочетать действия сухопутных войск на южном крае Румынского фронта с действиями флота.

С конца 1916 года началась комплексная практическая подготовка к Босфорской операции: проводили тренировки по высадке десанта, стрельбе с кораблей, разведывательные походы отрядов миноносцев к Босфору, всесторонне изучали побережье, проводили аэрофотосъёмку. Формировалась специальная десантная Черноморская дивизия морской пехоты во главе с полковником А. И. Верховским, которую курировал лично Колчак.

31 декабря 1916 года Колчак отдал приказ о формировании Черноморской воздушной дивизии, отряды которой предполагалось развёртывать в соответствии с поступлением морских самолётов. В этот день Колчак во главе отряда из трёх броненосцев и двух авиатранспортов предпринял поход к берегам Турции, однако из-за усилившегося волнения бомбардировку берегов неприятеля с гидросамолётов пришлось отложить.

М. Смирнов уже в эмиграции писал:

События 1917 года

События февраля 1917 года в столице застали вице-адмирала Колчака в Батуме, куда он отправился на встречу с командующим Кавказским фронтом Великим князем Николаем Николаевичем для обсуждения графика морских перевозок и строительства порта в Трапезунде. 28 февраля адмирал получил телеграмму из Морского генерального штаба о бунте в Петрограде и захвате города мятежниками.

Колчак до последнего оставался верен императору и далеко не сразу признал Временное правительство. Однако в новых условиях ему пришлось по-другому организовывать свою работу, в частности, по поддержанию дисциплины на флоте. Постоянные выступления перед матросами, заигрывание с комитетами позволили относительно долгое время сохранять остатки порядка и не допустить тех трагических событий, которые произошли в это время на Балтийском флоте. Однако ввиду общего развала страны ситуация не могла не ухудшиться.

15 апреля адмирал прибыл в Петроград по вызову военного министра Гучкова. Последний надеялся использовать Колчака в роли главы военного переворота и предложил Александру Васильевичу взять на себя командование Балтийским флотом. Однако назначение Колчака на Балтику не состоялось.

В Петрограде Колчак принял участие в заседании правительства, где выступал с докладом о стратегической ситуации на Чёрном море. Его доклад произвёл благоприятное впечатление. Когда зашла речь о Босфорской операции, Алексеев решил воспользоваться ситуацией и окончательно похоронить операцию.

Колчак участвовал и в совещании командующих фронтами и армиями в штабе Северного фронта в Пскове. Оттуда адмирал вынес тяжёлое впечатление о деморализации войск на фронте, братании с германцами и скором их развале.

В Петрограде адмирал был очевидцем вооружённых солдатских манифестаций и считал, что их необходимо подавить при помощи силы. Отказ Временного правительства Корнилову, командующему столичным военным округом, в подавлении вооружённой демонстрации Колчак считал ошибкой, наравне с отказом в этом ему в случае необходимости во флоте действовать аналогично.

Вернувшись из Петрограда, Колчак занял наступательную позицию, пытаясь выйти на общероссийскую политическую сцену. Усилия адмирала по предотвращению анархии, развала флота давали плоды: Колчаку удалось поднять дух в Черноморском флоте. Под впечатлением от выступления Колчака было принято решение о посылке делегации от Черноморского флота на фронт и на Балтийский флот для поднятия боевого духа и агитации за сохранение боеспособности войск и победное завершение войны, «чтобы вели войну активно при полном напряжении сил».

Колчак в деле борьбы с пораженчеством и развалом армии и флота не ограничивался исключительно поддержкой патриотических порывов самих матросов. Командующий сам стремился активно влиять на матросскую массу.

С отъездом делегации положение на флоте ухудшилось, людей стало не хватать, между тем как антивоенная агитация усилилась. Из-за пораженческой пропаганды и агитации со стороны РСДРП (б), усилившейся после февраля 1917 года в армии и флоте, дисциплина стала падать.

Колчак продолжал регулярно выводить флот в море, так как это позволяло отвлекать людей от революционной активности и подтягивало их. Крейсеры и миноносцы продолжали обходы вражеского побережья, а подводные лодки, регулярно сменяясь, дежурили близ Босфора.

После отъезда Керенского сумятица и безвластие на Черноморском флоте стали усиливаться. 18 мая комитет эсминца «Жаркий» потребовал списать на сушу командира корабля Г. М. Веселáго «за излишнюю храбрость». Колчак приказал поставить миноносец в резерв, а Веселáго перевёл на другую должность. Недовольство моряков вызвало и решение Колчака поставить на ремонт броненосцы «Три святителя» и «Синоп» с распределением их чрезмерно революционно настроенных команд по другим портам. Росту напряжённости и левоэкстремистских настроений среди черноморцев способствовал и приезд в Севастополь делегации моряков Балтийского флота, состоявшей из большевиков и снабжённой огромным грузом большевистской литературы.

Последние недели своего командования флотом Колчак уже не ждал и не получал от правительства никакой помощи, стараясь решать все проблемы своими силами. Однако его попытки восстановить дисциплину встречали противодействие рядового состава армии и флота.

5 июня 1917 г. революционизированные матросы постановили, что офицеры обязаны сдать огнестрельное и холодное оружие. Колчак взял свою георгиевскую саблю, полученную за Порт-Артур, и выбросил ее за борт, сказав матросам:

6 июня Колчак направил Временному правительству телеграмму с сообщением о происшедшем бунте и о том, что в создавшейся обстановке он не может более оставаться на посту командующего. Не дожидаясь ответа, он передал командование контр-адмиралу В. К. Лукину.

Видя, что ситуация выходит из-под контроля, и опасаясь за жизнь Колчака, М. И. Смирнов по прямому проводу вызвал А. Д. Бубнова, который связался с Морским генштабом и просил немедленно доложить министру о необходимости вызова Колчака и Смирнова ради спасения их жизней. Ответная телеграмма Временного правительства пришла 7 июня: «Временное правительство… приказывает адмиралу Колчаку и капитану Смирнову, допустившим явный бунт, немедленно выехать в Петроград для личного доклада». Таким образом, Колчак автоматически попадал под следствие и выводился из военно-политической жизни России. Керенский, уже тогда видевший в Колчаке соперника, использовал этот шанс, чтобы отделаться от него.

Скитания

Русская военно-морская миссия в составе А. В. Колчака, М. И. Смирнова, Д. Б. Колечицкого, В. В. Безуара, И. Э. Вуич, А. М. Мезенцева покинула столицу 27 июля 1917 года. До норвежского города Бергена Александр Васильевич добирался под чужой фамилией - чтобы скрыть свои следы от немецкой разведки. Из Бергена миссия проследовала в Англию.

В Англии

В Англии Колчак провёл две недели: знакомился с морской авиацией, подводными лодками, тактикой противолодочной борьбы, посещал заводы. С английскими адмиралами у Александра Васильевича сложились хорошие отношения, союзники доверительно посвящали Колчака в военные планы.

В США

16 августа русская миссия на крейсере «Глонсестер» вышла из Глазго к берегам США, куда прибыла 28 августа 1917 года. Выяснилось, что никакой Дарданелльской операции американский флот никогда и не планировал. Отпала главная причина поездки Колчака в Америку, и с этого момента его миссия носила военно-дипломатический характер. Колчак пробыл в США около двух месяцев, за это время встречался с русскими дипломатами во главе с послом Б. А. Бахметьевым, морским и военным министрами и государственным секретарём США. 16 октября Колчака принял американский президент В. Вильсон.

Колчак по просьбе коллег-союзников поработал в американской Морской академии, где консультировал слушателей академии по минному делу.

В Сан-Франциско, уже на западном побережье США, Колчак получил телеграмму из России с предложением выставить свою кандидатуру в Учредительное собрание от кадетской партии по Черноморскому флотскому округу, на что он ответил согласием, однако его ответная телеграмма опоздала.12 октября Колчак с офицерами отправился из Сан-Франциско во Владивосток на японском пароходе «Карио-Мару».

В Японии

Через две недели пароход прибыл в японский порт Йокогама. Здесь Колчак узнал о свержении Временного правительства и захвате власти большевиками, о начале переговоров правительства Ленина с германскими властями в Бресте о сепаратном мире, позорнее и кабальнее которого Колчак не мог себе представить.

Колчаку теперь предстояло решить тяжёлый вопрос, что делать дальше, когда в России утвердилась власть, которую он не признавал, считая изменнической и повинной в развале страны.

В сложившейся обстановке своё возвращение в Россию он считал невозможным и сообщил о своём непризнании сепаратного мира союзному английскому правительству. Он просил также принять его на службу «как угодно и где угодно» для продолжения войны с Германией.

Вскоре Колчака вызвали в английское посольство и сообщили, что Великобритания охотно принимает его предложение. 30 декабря 1917 года Колчак получил сообщение о назначении на Месопотамский фронт. В первой половине января 1918 года Колчак выехал из Японии через Шанхай в Сингапур.

В Сингапуре и в Китае

В марте 1918 года, прибыв в Сингапур, Колчак получил секретное поручение срочно возвращаться в Китай для работы в Маньчжурии и Сибири. Изменение решения англичан было связано с настойчивыми ходатайствами русских дипломатов и других политических кругов, видевших в адмирале кандидата в вожди противобольшевистского движения. Первым пароходом Александр Васильевич вернулся в Шанхай, где и завершилась, не успев начаться, его английская служба.

C прибытием Колчака в Китай завершился период его зарубежных скитаний. Теперь адмирала ожидала политическая и военная борьба с большевистским режимом внутри России.

Верховный правитель России

Колчак в результате ноябрьского переворота стал Верховным правителем России. На этой должности он старался восстановить закон и порядок на подконтрольных ему территориях. Колчак провел ряд административных, военных, финансовых и социальных реформ. Так, были предприняты меры по восстановления промышленности, снабжению крестьян сельскохозяйственной техникой, освоению Северного морского пути. Более того, с конца 1918 г. Александр Васильевич начал готовить Восточный фронт к решающему весеннему наступлению 1919 г. Однако к этому времени и большевики сумели подтянуть крупные силы. Ввиду ряда серьезных причин уже к концу апреля наступление белых выдохлось, а потом они попали под мощнейший контрудар. Началось отступление, которое так и не удалось остановить.

По мере ухудшения положения на фронте начала падать дисциплина в войсках, а общество и высшие сферы оказались деморализованы. Уже к осени стало ясно, что белая борьба на востоке проиграна. Не снимая ответственности с Верховного правителя, все же отметим, что в сложившейся ситуации с ним рядом не оказалось практически никого, кто был способен помочь решить системные проблемы.

В январе 1920 г. в Иркутске Колчак был выдан чехословаками (которые больше не собирались участвовать в Гражданской войне в России и пытались максимально быстрее покинуть страну) местному революционному совету. До этого Александр Васильевич отказался бежать и спасти жизнь, заявив: «Я буду разделять судьбу армии». В ночь на 7 февраля он был расстрелян по приказу военно-революционного комитета большевиков.

Награды

• Медаль «В память царствования императора Александра III» (1896)
• Орден Святого Владимира 4-й степени (6 декабря 1903)
• Орден Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» (11 октября 1904)
• Золотое оружие «За храбрость» - сабля с надписью «За отличие в делах против неприятеля под Порт-Артуром» (12 декабря 1905)
• Орден Святого Станислава 2-й степени с мечами (12 декабря 1905)
• Большая золотая Константиновская медаль (30 января 1906)
• Серебряная медаль на Георгиевской и Александровской ленте в память Русско-японской войны 1904-1905 годов (1906)
• Мечи и бант к именному ордену Святого Владимира 4-й степени (19 марта 1907)
• Орден Святой Анны 2-й степени (6 декабря 1910)
• Медаль «В память 300-летия царствования дома Романовых» (1913)
• Французский Орден Почётного легиона офицерского креста (1914)
• Крест «За Порт-Артур» (1914)
• Медаль «В память 200-летия морского сражения при Гангуте» (1915)
• Орден Святого Владимира 3-й степени с мечами (9 февраля 1915)
• Орден Святого Георгия 4-й степени (2 ноября 1915)
• Орден Бани (1915)
• Орден Святого Станислава 1-й степени с мечами (4 июля 1916)
• Орден Святой Анны 1-й степени с мечами (1 января 1917)
• Золотое оружие - кортик Союза офицеров армии и флота (июнь 1917)
• Орден Святого Георгия 3-й степени (15 апреля 1919)

Память

Мемориальные доски в честь и память Колчака установлены на здании Морского корпуса, который окончил Колчак, в Санкт-Петербурге (2002), на здании вокзала в Иркутске, во дворе часовни Николая Мирликийского в Москве (2007). На фасаде здания Краеведческого музея (Мавританский замок, бывшее здание Русского географического общества) в Иркутске, где Колчак читал доклад об Арктической экспедиции 1901 года, восстановлена уничтоженная после революции почётная надпись в честь Колчака - рядом с именами других учёных и исследователей Сибири. Имя Колчака высечено на памятнике героям Белого движения («Галлиполийском обелиске») на парижском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. В Иркутске на месте «упокоения в водах Ангары» установлен крест.

Авторы: Член Союза журналистов России, участник и инвалид 2-й группы ВОВ, участник обороны Москвы, гвардии подполковник в отставке Ульянин Юрий Алексеевич;
Председатель Общественного совета по защите и сохранению мемориала и памятников у храма "Всех Святых на "Соколе", участник и инвалид 2-й группы ВОВ, участник обороны Москвы Гицевич Лев Александрович;
Генеральный директор Православного похоронного Центра Русской Православной церкви Московского Патриархата, участник ВОВ, бывший партизан Кузнецов Вячеслав Михайлович;
Председатель Коллегии РЕВИСТОО "Добровольческий корпус", внук штабс-капитана Виноградова Дмитрия Сергеевича - участника 1-го Кубанского "Ледяного" похода Добровольческой армии 1918 г. Ламм Леонид Леонидович.

Александр Васильевич Колчак родился 4 (16) ноября 1874 года. Его отец - Василий Иванович Колчак стал героем обороны Севастополя в годы Крымской войны. Выйдя в отставку в чине генерал-майора артиллерии он написал известную книгу "На Малаховом кургане".

А.В. Колчак закончил Морской Кадетский Корпус с премией адмирала Рикорда. В 1894 г. он был произведен в мичманы. В 1895 г. - в лейтенанты.

КОЛЧАК - ПОЛЯРНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬ (начало карьеры)

С 1895 по 1899 гг. Колчак трижды бывал в кругосветных плаваниях. В 1900 г. Колчак принял участие в экспедиции по Северному Ледовитому океану с известным полярным исследователем Бароном Эдуардом Толлем, пытавшимся найти легендарную затерянную "Землю Санникова". В 1902 г. А.В. Колчак добивается от Академии Наук разрешения и финансирования экспедиции по розыску оставшихся зимовать на Севере барона Толля и его спутников. Подготовив и возглавив эту экспедицию, Колчак с шестью соратниками на деревянном китобое "Заря" обследовал Ново-Сибирские острова, нашел последнюю стоянку Толля и установил, что экспедиция погибла. Во время этой экспедиции Колчак тяжело заболел и едва не скончался от воспаления легких и цинги.

КОЛЧАК В ГОДЫ РУССКО-ЯПОНСКОЙ ВОЙНЫ

Александр Васильевич Колчак, как только началась Русско-японская война (не вылечившись до конца) - в марте 1904 г. отправляется в Порт-Артур служить под началом адмирала Макарова. После трагической гибели Макарова - Колчак командует миноносцем "Сердитый", совершившим ряд смелых нападений на сильнейшую эскадру противника. В ходе этих боевых операций было повреждено несколько японских кораблей и потоплен японский крейсер "Такосаго". За это он был награжден орденом Св. Анны 4-й степени. В последние 2,5 месяца осады Порт-Артура Колчак успешно командует батареей морских орудий, которые нанесли самые большие потери японцам. За оборону Порт-Артура Колчак был награжден Золотым оружием с надписью "За храбрость". Уважая его храбрость и талант, японское командование одному из немногих оставило Колчаку в плену оружие, а потом, не дожидаясь окончания войны, предоставило ему свободу. 29 апреля 1905 г. Колчак вернулся в Санкт-Петербург.

ВОЕННАЯ И НАУЧНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ КОЛЧАКА С 1906 по 1914 гг.

В 1906 г., с образованием Морского Генерального Штаба, Колчак стал начальником его Статистического отделения. А затем возглавил подразделение по разработке оперативно-стратегических планов в случае войны на Балтике. Назначенный военно-морским экспертом в 3-й Государственной Думе, Колчак вместе с коллегами разработал Большую и Малую судостроительные программы воссоздания Военно-морского флота после Русско-японской войны. Все выкладки и положения Программы были настолько безупречно выверены, что власть без проволочек ассигновала нужные средства. В рамках этого проекта Александр Васильевич Колчак в 1906-1908 гг. лично курировал постройку четырех броненосцев.

В 1908 г., по предложению известного полярного исследователя Вилькицкого, Колчак организует морскую экспедицию вдоль берега Сибири. Эта экспедиция положила началу освоения Северного Морского пути. Для этого при активном участии Колчака в 1908-1909 гг. разрабатывается проект и организуется строительство знаменитых ледоколов "Вайгач" и "Таймыр". В 1909-1911 гг. Колчак снова в полярной экспедиции. В результате им были получены уникальнейшие (не устаревшие до сих пор) научные данные.

В 1906 г. за исследования Русского Севера Колчак награждается орденом Св. Владимира и "Большой Константиновской медалью", которой были удостоены всего три полярных исследователя, включая Фритьофа Нансена. Его имя было присвоено одному из островов в районе Новой Земли (ныне остров Расторгуева). Колчак стал действительным членом Императорского Географического общества. С этого момента его стали называть "Колчак-полярный". Картами Русского Севера, составленными Колчаком, пользовались советские полярники (включая военных моряков) вплоть до конца 50-х годов.

В 1912 г. Колчак был приглашен контр-адмиралом фон Ессеном на службу в Штаб Балтийского флота. Фон Эссен назначает Колчака на должность флаг-капитана оперативной части Штаба. Вместе с фон Эссеном Колчак разрабатывает планы подготовки к возможной войне с Германией на море.

КОЛЧАК В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ

Блицкриг на суше против Франции кайзеровское верховное командование рассчитывало начать внезапным вероломным и сокрушительным ударом по Российской Столице - Санкт-Петербургу с моря. Огромный германский флот на Балтике под командованием Генриха Прусского готовился в первые дни войны (как на параде) войти в Финский залив. Германские корабли, неожиданно подойдя вплотную к Санкт-Петербургу, должны были обрушить на Правительственные и военные учреждения ураганный огонь 12-дюймовых крупповских сверхмощных орудий, высадить десанты и в течении нескольких часов захватить все важнейшие объекты Столицы и вывести Россию из войны.

Этим наполеоновским планам Кайзера Вильгельма не суждено было сбыться. В первые часы Первой мировой войны, по приказу адмирала фон Эссена и под непосредственным руководством Колчака, минный дивизион выставил 6 000 мин в Финском заливе, которые полностью парализовали действия Германского флота на подступах к Столице. Этим был сорван вражеский блицкриг на море, спасены Россия и Франция.

В 1941 г. по инициативе Наркома ВМФ адмирала Николая Герасимовича Кузнецова (изучавшего действия Балтийского флота в ходе Первой мировой) этот план был повторен в первые дни Великой Отечественной Войны для организации обороны Финского залива и Ленинграда.

Осенью 1914 г. при личном участии Колчака была разработана уникальнейшая (не имеющая аналогов в мире) операция по минной блокаде немецких Военно-морских баз. Несколько Русских эсминцев пробрались к Килю и Данцигу и выставили на подходах к ним (под носом у немцев) несколько полей минных заграждений.

В феврале 1915 г. уже капитан 1-го ранга Колчак, как командир полудивизиона особого назначения, лично предпринял повторный дерзкий рейд. Четыре эсминца вновь подошли к Данцигу и выставили 180 мин. В результате этого, на минных полях (выставленных Колчаком) подорвалось 4 германских крейсера, 8 эсминцев и 11 транспортов. Позже историки назовут эту операцию Русского флота самой удачной за всю Первую мировую войну.

Во многом благодаря таланту Колчака, потери Германского флота на Балтике превышали наши потери в боевых кораблях в 3,5 раза, а по числу транспортов в 5,2 раза.

10 апреля 1916 г. Колчаку присваивается чин контр-адмирала. После этого его минная дивизия разгромила караван германских рудовозов, шедших под мощным конвоем из Стокгольма. За этот успех Государь произвел Колчака в вице-адмиралы. Он стал самым молодым адмиралом и флотоводцем России.

26 июня 1916 г. Колчак назначается командующим Черноморским флотом. В начале июля 1916 г. эскадра Русских кораблей (в ходе операции, разработанной Колчаком) настигает и в ходе боя тяжело повреждает германский крейсер "Бреслау", который до этого безнаказанно обстреливал русские порты и топил транспорты на Черном море. Колчак успешно организует боевые операции по минной блокаде угольного района Эрегли-Зонгулак, Варны и др. турецких вражеских портов. К концу 1916 г. турецкие и германские корабли были полностью заперты в своих портах. Колчак записывает в свой актив даже шесть вражеских подводных лодок, подорвавшихся возле Османских берегов. Это позволило Русским кораблям совершать все необходимые перевозки по Черному морю, как в мирное время. За 11 месяцев своего командования Черноморским флотом Колчак добился абсолютного боевого господства Русского флота над вражеским.

ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

Адмирал Колчак начал подготовку Большой Босфорской десантной операции, с целью захвата Константинополя и выведения Турции из войны. Эти планы прерывает февральская революция. Приказ №1 Совета солдатских и рабочих депутатов отменяет дисциплинарную власть командиров. Колчак пытается активно бороться против революционной пораженческой агитации и пропаганды, ведущейся левоэкстремистскими партиями на деньги Германского Генерального Штаба.

10 июня 1917 г. Временное правительство (под давлением леворадикальной оппозиции) отзывает опасного адмирала в Петроград, чтобы сплавить подальше инициативного и популярного флотоводца. Члены Правительства выслушивают доклад Колчака о катастрофическом развале армии и флота, возможной будущей потере государственности и неизбежности установления в этом случае прогерманской большевистской диктатуры. После этого, Колчака направляют в США, как эксперта с мировым именем по минному делу (подальше от России). В Сан-Франциско Колчаку предложили остаться в США, обещав ему кафедру минного дела в лучшем военно-морском колледже и богатую жизнь в свое удовольствие в коттедже на берегу океана. Колчак сказал "нет". Кругосветным путем он двинулся в Россию.

ОКТЯБРЬСКИЙ ПЕРЕВОРОТ И ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В Иокогаме Колчак узнает об Октябрьском перевороте, ликвидации Ставки Верховного Главнокомандующего и начатых большевиками переговорах с немцами. Адмирал едет в Токио. Там он вручает британскому послу просьбу о приеме в Английскую действующую армию хоть рядовым. Посол советуется с Лондоном и Колчака направляют на Месопотамский фронт. По дороге туда, в Сингапуре, его настигает телеграмма русского посланника в Китае Кудашева. Колчак едет в Пекин. В Китае он создает Русские вооруженные силы для защиты КВЖД. В ноябре 1918 г. Колчак прибывает в Омск. Ему предлагают пост Военного и морского министра в Правительстве Директории.

Спустя две недели Белые офицеры совершают переворот и арестовывают левых членов Директории - социалистов-революционеров (которые после февраля 1917 г. в союзе с большевиками, левыми эсерами и анархистами активно участвовали в организации развала Императорских армии и флота, богоборческой антиправославной агитации и пропаганде). После этого, был сформирован Совет Министров Сибирского Правительства, который предложил Колчаку титул "Верховного Правителя России".

КОЛЧАК И РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ

В январе 1919 г. Святейший Патриарх Тихон благословил Верховного Правителя России адмирала А.В. Колчака на борьбу с безбожными большевиками. При этом, Патриарх Тихон отказал в благословении командованию Добровольческой армии Юга России, так как среди них были главные виновники отречения от престола и последующего ареста Государя Николая 2 в феврале 1917 г., включая генералов Алексеева и Корнилова. Адмирал Колчак был фактически непричастен к этим трагическим событиям. Именно поэтому в начале января 1919 г. (перейдя линию фронта) к адмиралу Колчаку приехал священник, посланный Патриархом Тихоном. Священник привез Адмиралу личное письмо Патриарха с благословением и фотографию образа Св. Николая Чудотворца с Никольских ворот Московского Кремля, которые были зашиты в подкладке крестьянской свитки.

ТЕКСТ ПОСЛАНИЯ ПАТРИАРХА ТИХОНА К АДМИРАЛУ КОЛЧАКУ

"Как хорошо известно всем русским и, конечно, Вашему Высокопревосходительству," - говорилось в этом письме, - "перед этим чтимым всей Россией Образом ежегодно 6 декабря в день зимнего Николы возносилось моление, которое оканчивалось общенародным пением "Спаси Господи люди Твоя" всеми молящимися на коленях. И вот 6 декабря 1918 г. верный Вере и традиции народ Москвы по окончании молебна ставши на колени запел: "Спаси Господи." Прибывшие войска разогнали молящихся, стреляя по Образу из винтовок и орудий. Святитель на этой иконе Кремлевской стены был изображен с крестом в левой руке и мечом в правой. Пули изуверов ложились кругом Святителя, нигде не коснувшись Угодника Божия. Снарядами же, вернее, осколками от разрывов, было отбита штукатурка с левой стороны Чудотворца, что и уничтожило на Иконе почти всю левую сторону Святителя с рукой, в которой был крест.

В тот же день по распоряжению властей антихриста, эта Святая Икона была завешана большим красным флагом с сатанинской эмблемой. На стене Кремля была сделана надпись: "Смерть вере - опиуму народа". На следующий день, 7-го декабря 1918 г., собралось множество народу на молебен, который никем не нарушаемый подходил к концу! Но, когда народ, ставши на колени, начал петь "Спаси Господи!" - флаг спал с Образа Чудотворца. атмосфера молитвенного экстаза не поддается описанию! Это надо было видеть, и кто это видел, он помнит и чувствует сегодня. Пение, рыдания, вскрики и поднятые вверх руки, стрельба из винтовок, много раненых, были убитые. и.место было очищено.

На следующее раннее утро по Благословению моему Образ был сфотографирован очень хорошим фотографом. Совершенное Чудо показал Господь через Его Угодника Русскому народу в Москве. Посылаю фотографическую копию этого Чудотворного Образа, как Мое Вам, Ваше Высокопревосходительство, Александр Васильевич - Благословение - на борьбу с атеистической временной властью над страдающим народом Руси. Прошу Вас, усмотрите, досточтимый Александр Васильевич, что большевикам удалось отбить левую руку Угодника с крестом, что и являет собой как бы показателем временного попрания Веры Православной. Но карающий меч в правой руке Чудотворца остался в помощь и Благословение Вашему Высокопревосходительству, и Вашей христианской борьбе по спасению Православной Церкви и России".

Адмирал Колчак, прочитав письмо Патриарха, сказал: "Я знаю, что есть меч государства, ланцет хирурга. Я чувствую, что самый сильный: меч духовный, который и будет непобедимой силой в крестовом походе - против чудовища насилия!"

По настоянию сибирских епископов в Уфе было создано Временное Высшее Церковное Управление, которое возглавил архиепископ Омский Сильвестр. В апреле 1919 г. Омский Собор Духовенства Сибири единогласно конституировал Адмирала Колчака временным главой Православной Церкви на освобожденных от большевиков Сибирских территориях - до времени освобождения Москвы, когда Святейший Патриарх Тихон сможет (не стесняемый безбожниками) полноценно приступить к своим обязанностям. При этом, Омский Собор постановил упоминать имя Колчака во время официальных церковных богослужений. Эти постановления Собора не отменены до сих пор!

По личному указанию Колчака следователем по особо важным делам Соколовым было организовано расследование злодейского убийства Императорской семьи Романовых в Екатеринбурге.

Адмирал Колчак объявил крестовый поход.У него собралось более 3,5 тысяч православных священнослужителей, в том числе 1,5 тысячи военного духовенства. По инициативе Колчака были сформированы отдельные боевые части, состоящие только из церковнослужителей и верующих (включая старообрядцев), чего не было у Корнилова, Деникина и Юденича. Это Православная дружина "Святого Креста", "333-й имени Марии Магдалины полк", "Святая Бригада", три полка "Иисуса Христа", "Богородицы" и "Николая Чудотворца".

Создавались воинские части из верующих и духовенства других конфессий. Например, мусульманские отряды "Зеленого знамени", "Батальон Защитников Иудейской Веры" и др.

УРАЛЬСКИЕ РАБОЧИЕ В АРМИИ КОЛЧАКА

Армия Колчака насчитывала всего 150 тысяч человек на фронте. Ее основной ударной силой были Ижевская и Воткинская дивизии (под командованием генерала Каппеля), сформированные целиком из мастеров и рабочих, поднявших в конце 1918 г. восстание против политики военного коммунизма, экспроприации и уравниловки. Это были самые лучшие в России и в мире высококвалифицированные рабочие военных заводов Уральских городов Ижевска и Воткинска. Рабочие шли в бой против большевиков под красным знаменем, на котором было написано "В борьбе обретешь ты право свое". Патронов у них почти не было. Их добывали у противника в психических штыковых атаках. Уральские рабочие ходили в штыковые атаки под залихватские звуки гармошек и музыку "Варшавянка", слова к которой они сочинили собственные. Ижевцы и Воткинцы буквально наводили ужас на большевиков, сметая целые полки и дивизии.

ЗИНОВИЙ СВЕРДЛОВ (ПЕШКОВ) НА СЛУЖБЕ У КОЛЧАКА

В борьбе против большевиков у Колчака участвовал Зиновий Свердлов (Пешков) - родной брат Якова Свердлова, который был председателем ВЦИК у большевиков и правой рукой Ленина. В начале 1919 г. Зиновий направил телеграмму своему брату Якову: "Яшка, когда мы возьмем Москву то первым повесим Ленина, а вторым - тебя, за то, что Вы сделали с Россией!"

ПОДЛИННЫЕ ОТНОШЕНИЯ КОЛЧАКА С ИНТЕРВЕНТАМИ

Александр Васильевич Колчак никогда не был "марионеткой интервентов", как утверждал советский агитпроп. Отношения с "союзниками-интервентами" у него были крайне натянутые. В начале 1919 г. французский генерал Жанен приехал в Омск. От имени Ллойд Джорджа и Клемансо он предъявил Колчаку ультиматум о подчинении ему (Жанену) не только союзных, но и всех Русских Белых войск в Сибири и объявлении его (Жанена) Верховным Главнокомандующим. В противном случае Колчак не получит никакой помощи от Франции и Англии. Колчак резко ответил, что скорее откажется от поддержки извне, чем согласится на подчинение всех Русских войск иностранному генералу и АНТАНТЕ.

В сентябре 1919 г. союзники стран АНТАНТЫ потребовали удалить все Русские части из Владивостока. Колчак ответил телеграммой командующему Русским гарнизоном генералу Розанову: "Повелеваю Вам оставить все Русские войска во Владивостоке и без моего повеления их никуда не выводить. Требование союзников - есть посягательство на суверенные права России.".

В это же время генерал Маннергейм предложил Колчаку помощь 100-тысячной Финской армии в обмен на передачу Финляндии части Карельского перешейка и размещение оккупационных финских войск в Петрограде. Колчак ответил: "Я Россией не торгую!"

Адмирал пошел только на экономические уступки АНТАНТЕ. Его Правительство разрешило размещение иностранных концессий в Сибири и на Дальнем Востоке (включая создание там свободных экономических зон) на 15-25 лет, создание промышленных предприятий и разработку природных богатств, с целью использовать капитал стран АНТАНТЫ для восстановления экономики России после Гражданской войны. "Когда Россия окрепнет и придет срок - мы их выкинем отсюда" - сказал Колчак.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ЦЕЛИ КОЛЧАКА

Адмирал Колчак восстановил в Сибири законы Российской Империи. Он сам и его Правительство никогда не ставило своей целью уничтожение целых социальных групп и слоев населения. До сих пор не найдено ни одной директивы А.В. Колчака на массовый Белый террор в отношении рабочих и крестьян. Ленинские большевики (еще в начале Первой мировой) обещали "перевести войну империалистическую в гражданскую", а захватив власть в октябре 1917 г. открыто провозгласили массовый революционный террор и полное уничтожение всех "контрреволюционных классов" - генофонда Российской нации - офицеров, юнкеров, священнослужителей, купцов, дворян, высококвалифицированных рабочих-мастеров и зажиточных крестьян.

После завершения Гражданской войны Сибирское правительство рассчитывало добиться классового, гражданского, межнационального и межрелигиозного примирения различных слоев населения и политических партий (без крайне левых и без крайне правых). Поэтому, в 1919 г. правительство Колчака запретило деятельность, как крайне левых экстремистских партий (большевиков и левых эсеров), так и крайне правых черносотенных организаций. Была разработана уникальная экономическая программа регулируемой государством рыночной экономики, в том числе создание индустриальной базы в Центральной и Западной Сибири, освоение пахотных земель и природных богатств, приращение населения Сибири к 1950-70 гг. до 200-400 миллионов человек.

ГИБЕЛЬ АДМИРАЛА КОЛЧАКА

В 1919 г. (осознав грозящую Советской власти катастрофу) большевики вынуждены были отказаться от экспорта мировой революции. Все боеспособные части Красной армии, предназначенные для революционного завоевания Центральной и Западной Европы, были брошены на Восточный Сибирский фронт против Колчака. К середине 1919 г. против 150-тысячной Колчаковской армии действовала более полумиллионная группировка Советских войск, включая 50 тысяч "красных интернационалистов": китайцев, латышей, венгров и др. наемников. Правительство Ленина через своих тайных эмиссаров в Париже, Лондоне, Токио, Нью-Йорке начало секретные переговоры с Антантой. Большевики вынуждены были пойти на секретное компромиссное соглашение с АНТАНТОЙ о сдаче в аренду и предоставлении концессий иностранному капиталу после Гражданской войны, создания Свободной экономической зоны в виде т.н. Дальневосточной республики. Кроме того, эсерам и меньшевикам было обещано создать коалиционное с большевиками Правительство.

В самый разгар боевых действий в войсках адмирала Колчака началась страшная эпидемия тифа. Было выведено из строя более половины всех войск. В это же время "союзники" полностью прекратили поставки вооружения и медикаментов, негласно аннулировав все прежние соглашения и уже оплаченные золотом военные заказы за границей. С согласия генерала Жанена Чехословацкий корпус в самый отчаянный момент полностью перекрыл стратегическую железнодорожную магистраль Николаевск-Иркутск. Единственную артерию, связывающую тыл с фронтом. С согласия АНТАНТЫ, командование Чешским корпусом передало 6 января 1920 г. Иркутскому большевистско-левоэсеровскому Политцентру адмирала Колчака (к этому времени сложившему с себя все полномочия и передавшему их атаману Семенову и генералу Деникину). За это генерал Жанен (с согласия Ленинского правительства) передал Чехам часть золотого запаса России. Шедшие к Иркутску на выручку Колчаку Ижевская и Воткинская дивизии (под командованием генерала Каппеля) подошли к городским предместьям слишком поздно.

7 февраля 1920 г. по приговору Иркутского Ревкома адмирал А.В. Колчак был расстрелян без суда на берегу притока Ангары речки Ушаковки. Убийство Адмирала было санкционировано (с ведома АНТАНТЫ) архисекретной телеграммой лично Ульяновым-Лениным Иркутскому Ревкому. Перед расстрелом Колчак отказался завязать глаза повязкой и подарил свой серебрянный портсигар командиру расстрельной команды

ВДОВА КОЛЧАКА - Софья Федоровна Колчак. По описаниям современниц, она была высока, красива, умна, прекрасно воспитана

Ее невольная соперница Анна Васильевна Тимирева, разделившая с адмиралом два последних года его жизни, так писала о ней: «Это была высокая и стройная женщина, лет 38, наверное. Она очень отличалась от других жен морских офицеров, была интеллектуальна...

Она была очень хорошая и умная женщина и ко мне относилась хорошо. Она, конечно, знала, что между мной и Александром Васильевичем ничего нет, но знала и другое: то, что есть, - очень серьезно, знала больше, чем я... Однажды, в Гельсингфорсе еще мы с С.Ф. поехали кататься по заливу, день был как будто теплый, но все-таки я замерзла, и С.Ф. сняла с себя великолепную черно-бурую лису, надела мне на плечи и сказала: «Это портрет Александра Васильевича». Я говорю: «Я не знала, что он такой теплый и мягкий». Она посмотрела на меня с пренебрежением: «Многого вы еще не знаете, прелестное молодое существо». И до сих пор, когда ее давно уже нет в живых, мне все кажется, что, если бы довелось нам встретиться, мы не были бы врагами. Я рада тому, что на ее долю не выпало всего того, что пришлось пережить мне». Но и Софье Федоровне довелось хлебнуть лиха...
Она родилась на Украине - в старинном городке Каменец-Подольске, в тех краях, где был пленен прадед ее будущего мужа - турецкий генерал Колчак-паша. Брал его в плен брат ее пращура по материнской линии - фельдмаршал Миних. Со стороны матери, Дарьи Федоровны Каменской, числился еще один воинственный предок - генерал-аншеф М.В. Берг, громивший войска Фридриха Великого в Семилетнюю войну. По отцу же, Федору Васильевичу Омирову, начальнику подольской Казенной палаты, предки были куда более мирные - из духовного сословия.

Софья Омирова блестяще закончила Смольненский институт. Любила читать, изучала философию. Знала семь языков. Причем английским, французским и немецким владела в совершенстве...

Где и как они познакомились? Думаю, на одном из балов в Морском корпусе или в Смольненском институте. Ухаживание длилось несколько лет, и перед отбытием лейтенанта Колчака в северную экспедицию барона Толля они уже были помолвлены.
Чудом сохранилось одно из писем, адресованное ей женихом из похода: «Прошло два месяца, как я уехал от Вас, моя бесконечно дорогая, и так жива передо мной вся картина нашей встречи, так мучительно и больно, как будто это было вчера. Сколько бессонных ночей я провел у себя в каюте, шагая из угла в угол, столько дум, горьких, безотрадных... без Вас моя жизнь не имеет ни того смысла, ни той цели, ни той радости. Все мое лучшее я нес к Вашим ногам, как к божеству моему, все свои силы я отдал Вам...»

Свадьбу сыграли в Иркутске в 1904 году. Невеста примчалась к любимому в Якутию с острова Капри - на пароходах, поездах, оленях, собаках, - чтобы встретить его полуживого после полярной экспедиции. Она привезла с собой провизию для всех участников того отчаянного похода. Венчались в Градо-Иркутской Архангело-Михайловской церкви скоропалительно - разразилась война с Японией и муж, лейтенант, уже выхлопотал назначение в Порт-Артур. И уже на второй день после венчания в иркутской Архангело-Михайловской церкви Софья провожала суженого - на Дальний Восток, в Порт-Артур, на войну...
Так и было в их жизни… Всегда….

С первых же часов начавшейся в августе 1914 года германской войны капитан 2-го ранга Колчак был в море. А Софья, квартировавшая в прифронтовой Либаве с двумя детьми, поспешно паковала под канонаду немецких батарей чемоданы. Все говорили, что Либаву сдадут, и семьи русских офицеров осаждали вагоны поезда, идущего в Питер. Бросив все нажитое за десять лет, жена Колчака с детьми на руках и жалким дорожным скарбом все же выбралась из прифронтового города.
Она честно несла крест офицерской жены: переезды с места на место, чужие квартиры, болезни детей, бегство из-под обстрела, соломенное вдовство и вечный страх за мужа - вернется ли из похода... И не было ей за это никаких государевых наград и почестей. Муж получал ордена и боевые кресты. А она ставила кресты на могилах своих дочерей. Сначала умерла двухнедельная Танечка, потом - после бегства из осажденной Либавы - и двухлетняя Маргарита. Выжил лишь средний - Славик, Ростислав.
В центре ее мира были сын и муж. Только о них она думала и беспокоилась.Софья писала Колчаку:
«Дорогой мой Сашенька! Пыталась писать тебе под Славушкину диктовку, но, как видишь, получается все одно и то же: Мыняма папа гм цыбыбе канапу (конфету). У нас тут все по-старому. У Славушки прорезались два коренных зуба... Разбирая вещи, я осмотрела твое штатское платье: оно в порядке, кроме смокинга, попорченного молью. Сколько прекрасных вещей за бесценок отдали по твоему желанию татарину».

Она писала ему в Либаву с дачи своих друзей под Юрьевом, где проводила с детьми лето.
«2 июня 1912 года. Дорогой Сашенька! Славушка начинает много говорить, считать и поет себе песни, когда хочет спать... Как твои дела? Где ты теперь? Как прошли маневры и цел ли твой миноносец? Я рада, что ты доволен своим делом. Я боюсь, не было бы войны, тут об этом много говорили. Читала роман о генерале Гарибальди по-итальянски. Вышиваю и считаю дни. Пиши про себя. Переменилось ли к тебе начальство, получив полмиллиарда на флот?
Твоя любящая Соня».

Чуть больше года пробыла она адмиральшей, женой командующего Черноморским флотом, первой дамой Севастополя. Потом - почти отвесное падение в ад подпольной жизни, эмигрантского безденежья, увядания на чужбине... В Севастополе она не барствовала - организовала санаторий для нижних чинов, возглавила дамский кружок помощи больным и раненым воинам. А муж, если не уходил в боевые походы, то до полуночи засиживался в штабе. Черноморский флот под его командованием господствовал на театре военных действий.
«...Несмотря на невзгоды житейские, - писала она ему, - я думаю, в конце концов обживемся и хоть старость счастливую будем иметь, а пока же жизнь - борьба и труд, для тебя особенно...» Увы, не суждено им было иметь счастливую старость...

Последний раз она обняла мужа на перроне севастопольского вокзала. В мае 1917 года Колчак уезжал в Петроград, в командировку, которая не по его воле превратилась в кругосветку, закончившуюся расстелом в Сибири. Перед смертью Колчак сказал: «Передайте жене в Париж, что я благословляю сына». Из Иркутска эти слова и в самом деле достигли Парижа... Но тогда, в Севастополе, они прощались ненадолго...

Софья ждала его в Севастополе, даже тогда, когда оставаться там стало небезопасно; она пряталась по семьям знакомых моряков. И хоть муж ее - Александр Васильевич Колчак - еще не совершил ничего такого, чтобы ему наклеили ярлык «врага трудового народа», в городе нашлось бы немало людей, которые бы охотно подсказали чекистам - вон там укрывается жена командующего Черноморским флотом. Даром, что бывшего... Все это она прекрасно понимала, а потому еще летом 17-го отправила сына, десятилетнего Ростика, в Каменец-Подольский, к подругам детства.. А она осталась в Севастополе - ждать мужа и испытывать судьбу.
В декабре по городу прокатилась первая волна расстрелов. В ночь с 15 на 16 декабря были убиты 23 офицера, среди них - три адмирала. Софья Федоровна с ужасом прислушивалась к каждому выстрелу, к каждому громкому возгласу на улице, радуясь, что муж сейчас далеко, и сын - в тихом и надежном месте. Она бы и сама давно бы уехала туда, но верные люди сообщили, что Александр Васильевич снова в России, что он едет по Сибирской магистрали и что скоро будет в Севастополе. Первой мыслью было - немедленно ехать к нему навстречу, предупредить, что в город нельзя - схватят и расстреляют, не посмотрят, что сын севастопольского героя, что сам герой двух войн, георгиевский кавалер.

Теперь, как 13 лет назад, она снова была готова мчаться ему навстречу, через чекистские кордоны и партизанские засады... Она ждала его из этой чудовищно затянувшейся служебной командировки. Она ждала его из полярных экспедиций. Она ждала, когда он вернется с войны, она ждала его из японского плена. Но это севастопольское ожидание было самым безнадежным. Она почти знала, что он не вернется, и все-таки ждала, рискуя быть узнанной, арестованной, «пущенной в расход».

Она перестала его ждать лишь тогда, когда из Омска пришло известие: с Колчаком в поезде - Она. Анна. Жена его однокашника по Морскому корпусу - капитана 1-го ранга Сергея Тимирева. Молодая, красивая, страстная, любимая… А как холоден и жесток мог быть Колчак к женщине, которую любил когда-то, к своей жене! Забыто все, что связывало их - остался только отстраненный, ледяной тон. Вот фрагменты письма, отправленного Колчаком в октябре 1919 года Софье Федоровне, где он требует от жены не касаться своих взаимоотношений с Анной Тимиревой. Честно говоря, оно просто ужасающе, не дай Бог ни одной женщине получить такое:
«Перед отъездом моим из Омска в Тобольск я получил твое письмо от 4-У1, а в пути в г. Тара встретился с В.В. Романовым, передавшим мне твое письмо от 8-У1. Я возвращаюсь после объезда Северного фронта из Тобольска в Омск на пароходе по Иртышу. Почти 21/2 месяца, с начала августа, я провел в разъезде по фронту. С конца августа армии начали отступление и после упорных и тяжелых месячных боев отбросили красных на реку Тобол. Война приняла очень тяжелый и ожесточенный характер, осложняемый осенним временем, бездорожьем и усиливающимися эпидемиями сыпного и возвратного тифа.
Мне странно читать в твоих письмах, что ты спрашиваешь меня о представительстве и каком-то положении своем как жены Верховного правителя. Я прошу тебя уяснить, как я сам понимаю свое положение и свои задачи. Они определяются старинным рыцарским девизом... «Ich diene» («Я служу»). Я служу Родине своей Великой России так, как я служил ей все время, командуя кораблем, дивизией или флотом.
Я не являюсь ни с какой стороны представителем наследственной или выборной власти. Я смотрю на свое звание как на должность чисто служебного характера. По существу, я Верховный главнокомандующий, принявший на себя функции и Верховной Гражданской Власти, так как для успешной борьбы нельзя отделять последние от функций первого.
Моя цель первая и основная - стереть большевизм и все с ним связанное с лица России, истребить и уничтожить его. В сущности говоря, все остальное, что я делаю, подчиняется этому положению. Я не задаюсь решить вопроса о всем том, что должно последовать за выполнением первой задачи; конечно, я думаю об этом и намечаю известные операционные направления, но в отношении программы я подражаю Суворову перед Итальянским походом и, перефразируя его ответ гофкригсрату, говорю: «Я начну с уничтожения большевизма, а дальше как будет угодно Господу Богу!»
Вот и все. Таким образом, я прошу тебя всегда руководствоваться этими положениями в отношении меня...
Ты пишешь мне все время о том, что я недостаточно внимателен и заботлив к тебе. Я же считаю, что сделал все, что я должен был сделать. Все, что могу сейчас желать в отношении тебя и Славушки, чтобы вы были бы в безопасности и могли бы прожить спокойно вне России настоящий период кровавой борьбы до Ее возрождения. Ты не можешь ни с какой стороны, кроме уверенности моей в безопасности и спокойной жизни твоей за границей, помочь мне в этом деле. Ваша будущая жизнь и в переносном, и в прямом смысле зависит от исхода той борьбы, которую я веду. Я знаю, что ты заботишься о Славушке, и с этой стороны я спокоен и уверен, что ты сделаешь все, что надо, чтобы воспитать его до того времени, когда я буду в состоянии сам позаботиться о нем и постараться сделать из него слугу Родины нашей и хорошего солдата. Прошу тебя положить в основание его воспитания историю великих людей, т. к. примеры их есть единственное средство развить в ребенке те наклонности и качества, которые необходимы для службы, и особенно так, как я ее понимаю. Я много говорил с тобой об этом и полагаю, что ты знаешь мои на этот предмет суждения и мнения.
Относительно денег я писал, что не могу высылать более 5000 фр. в месяц, т. к. при падении курса нашего рубля 8000 фр. составят огромную сумму около 100 000 руб., а таких денег я не могу расходовать, особенно в иностранной валюте.
Из моего письма ты усмотришь, что никакой роли в смысле представительства и приемов не только не требуется исполнять, но, по-моему мнению, она недопустима и может поставить тебя в очень неприятное положение. Прошу быть крайне осторожной во всех случаях, разговорах и встречах с иностранными и русскими представителями...
Прошу не забывать моего положения и не позволять себе писать письма, которые я не могу дочитать до конца, т. к. я уничтожаю всякое письмо после первой фразы, нарушающей приличие. Если ты позволяешь слушать сплетни про меня, то я не позволяю тебе их сообщать мне. Это предупреждение, надеюсь, будет последним.
Пока до свидания. Твой Александр».

Получив такое письмо, я бы немедленно умерла от ужаса и горя, но Колчаку везло на сильных женщин.
Письмо А.В. Колчака сыну:
«20 октября 1919 г.
Дорогой милый мой Славушок.
Давно я не имею от тебя писем, пиши мне, хотя бы открытки по нескольку слов.
Я очень скучаю по тебе, мой родной Славушок...
Тяжело мне и трудно нести такую огромную работу перед Родиной, но я буду выносить ее до конца, до победы над большевиками.
Я хотел, чтоб и ты пошел бы, когда вырастешь, по тому пути служения Родине, которым я шел всю свою жизнь. Читай военную историю и дела великих людей и учись по ним, как надо поступать, - это единственный путь, чтобы стать полезным слугой Родине. Нет ничего выше Родины и служения Ей.
Господь Бог благословит Тебя и сохранит, мой бесконечно дорогой и милый Славушок. Целую крепко Тебя. Твой папа».

В апреле большевики спешно покинули Крым и в Севастополь вступили войска кайзера. И снова пришлось прятаться. Немцы вряд ли оставили бы в покое жену русского адмирала, нанесшего им столь ощутимые удары в Балтийском и Черном морях. К счастью,на нее никто не донес. Этот самый страшный год в ее жизни окончился для жены адмирала только с приходом англичан. Софью Федоровну снабдили деньгами и с первой же оказией переправили на «корабле ее Величества» в Констанцу. Оттуда она перебралась в Бухарест, куда выписала из самостийной Украины сына Ростислава, и вскоре уехала с ним в Париж. Севастополь-Констанца-Бухарест-Марсель-Л онжюмо... Начиналась другая жизнь - без мужа, без родины, без денег... Все ценное из уцелевшего: столовое серебро, яхт-призы мужа и даже чарочки, поднесенные кают-компаниями кораблей, на которых он служил, - пошло в ломбард. Она сдавала туда золотую медаль мужа, полученную от Географического общества за полярные экспедиции, и серебряные чайные ложки, которые удалось вывезти из Севастополя

Благо, она не была барыней-белоручкой; многодетная семья, Смольненский институт, где выращивали железных девушек, кочевая военная жизнь научили ее многое делать своими руками. И она перешивала, перелицовывала старые вещи, вязала, огородничала. Но денег катастофически не хватало. Однажды из спасло от голода чудо: сын адмирала Макарова, воевавший под знаменами Колчака в Сибири, присылает бедствующей вдове из Америки 50 долларов - все, что смог наскрести из своих доходов. В ее полунищенской жизни это стало грандиозным событием. Вот письмо Софьи Федоровны Ф. Нансену, у которого в 1900 году в Норвегии А.В. Колчак проходил подготовку перед своей первой полярной экспедицией. В эмиграции Софья Федоровна шла на многие унижения, чтобы выучить сына и выжить самой. Подобные письма она писала и другим людям, вежливо-просительную интонацию она вынуждена была усвоить прекрасно.

«Дорогой сэр, все еще надеясь без надежды, я взяла на себя смелость обратиться к Вам... До сих пор нам оказывали помощь несколько скромных, чаще желающих остаться неизвестными, друзей, однако более многочисленные враги, беспощадные и жестокие, чьи происки сломали жизнь моего храброго мужа и привели меня через апоплексию в дом призрения. Но у меня есть мой мальчик, чья жизнь и будущность поставлены сейчас на карту. Наш дорогой английский друг, которая помогала нам последние три года, не может больше оказывать поддержку; и сказала, что после 10 апреля сего года она для него ничего не сможет сделать. Молодой Колчак учится в Сорбонне... с надеждой встать на ноги и взять свою больную мать домой. Он учится уже два года, осталось еще два или три года до того, как он получит диплом и выйдет в большую жизнь. В мае начнутся экзамены, которые полностью завершатся к августу. Но как дожить до этого момента? Мы только на время хотели бы занять немного денег, чтобы перевести ему 1000 франков в месяц - сумма, достаточная для молодого человека, чтобы сводить концы с концами. Я прошу у Вас 5000 франков, на которые он может жить и учиться, пока не сдаст экзамены...
Помните, что мы совсем одни в этом мире, ни одна страна не помогает нам, ни один город - только Бог, которого Вы видели в северных морях, где также бывал мой покойный муж и где есть маленький островок, названный островом Беннетта, где покоится прах Вашего друга барона Толля, где северный мыс этих суровых земель назван мысом Софьи в честь моей израненной и мечущейся души - тогда легче заглянуть в глаза действительности и понять моральные страдания несчастной матери, чей мальчик 10 апреля будет выброшен из жизни без пенни в кармане на самое дно Парижа. Я надеюсь, Вы поняли наше положение и Вы найдете эти 5000 франков как можно быстрее, и пусть Господь благословит Вас, если это так. Софья Колчак, вдова Адмирала».

Ростислав в 1931 году поступит на службу в Алжирский банк, женится на дочери адмирала Развозова. Софья Федоровна скончается в 1956 году... На карте России остался ее почти неприметный след. В далеком Восточно-Сибирском море вмерзает в льды остров Беннетта. Юго-восточный мыс его носит имя Софьи - невесты отчаянного лейтенанта.

Софья Федоровна Колчак с сыном Ростиславом (офицером французской армии) и внуком Александром. Франция, 1939 год

Как сложилась судьба А.Н. Тимирева после ухода жены?
С 3 мая 1918 года он состоял в Белом движении Владивостока. Когда осенью А.В. Колчак занял пост Верховного правителя России, Тимирев с 23 ноября 1918 года по 15 августа 1919 года служил в городе помощником Верховного главнокомандующего по морской части, а до весны 1919 года - командующим морскими силами на Дальнем Востоке.
В китайской эмиграции адмирал Тимирев плавал капитаном торгового флота Шанхая, в начале 1930-х годов был активным членом «Объединения Гвардейского экипажа» - «Кают-компании», собиравшейся на его квартире, когда он первые два года председательствовал в этом отборном сообществе. Тимирев написал в 1922 году интересные мемуары: «Воспоминания морского офицера. Балтийский флот во время войны и революции (1914-1918 гг.)». Они опубликованы в Нью-Йорке в 1961 году. В них на почетном месте рассказы о его гардемаринском однокашнике А.В. Колчаке. Умер С.Н. Тимирев 31 мая (13 июня) 1932 года в Шанхае.
Он не узнал, что его единственный сын расстрелян большевиками.

Александр Васильевич Колчак (4 (16) ноября 1874, Санкт-Петербургская губерния — 7 февраля 1920, Иркутск) — российский политический деятель, вице-адмирал Российского Императорского флота (1916) и адмирал Сибирской Флотилии (1918).

Полярный исследователь и учёный-океанограф, участник экспедиций 1900-1903 годов (награждён Императорским Русским географическим обществом Большой Константиновской медалью, 1906). Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн.

Вождь и руководитель Белого движения на Востоке России. Верховный Правитель России (1918—1920 гг.), был признан на этом посту руководством всех белых регионов, «де-юре» — Королевством сербов, хорватов и словенцев, «де-факто» — государствами Антанты.

Первым широко известным представителем рода Колчаков был османский военачальник Илиас Колчак-паша, командующий молдавским фронтом турецкой армии, а впоследствии комендант Хотинской крепости, взятый в плен фельдмаршалом Х. А. Минихом.

После окончания войны Колчак-паша поселился в Польше, а в 1794 году его потомки переселились в Россию и приняли православие.

Александр Васильевич родился в семье представителя этого рода Василия Ивановича Колчака (1837-1913) — штабс-капитана морской артиллерии, впоследствии генерал-майора по Адмиралтейству.

Свой первый офицерский чин В. И. Колчак выслужил тяжёлым ранением при обороне Севастополя во время Крымской войны 1853-1856 годов: он оказался одним из семерых выживших защитников Каменной башни на Малаховом Кургане, которых французы после штурма нашли среди трупов.

После войны он закончил Горный институт в Петербурге и вплоть до отставки служил приёмщиком Морского министерства на Обуховском заводе, имея репутацию человека прямого и крайне щепетильного.

Мать Ольга Ильинична Колчак, урождённая Посохова, происходила из одесской купеческой семьи.

Сам Александр Васильевич родился 4 ноября 1874 в селе Александровское под Петербургом. Документ о рождении их сына-первенца свидетельствует:
«…в метрической 1874 года книге Троицкой церкви с. Александровского Санкт-Петербургского уезда под № 50 показано: Морской артиллерии у штабс-капитана Василия Ивановича Колчак и законной жены его Ольги Ильиной, обоих православных и первобрачных, сын Александр родился 4 ноября, а крещен 15 декабря 1874 года. Восприемниками его были: штабс-капитан морской Александр Иванович Колчак и вдова коллежского секретаря Дарья Филипповна Иванова».

Начальное образование будущий адмирал получил дома, а затем обучался в 6-й Петербургской классической гимназии.
В 1894 г. Александр Васильевич Колчак закончил Морской кадетский корпус, а 6 августа 1894 года был назначен на крейсер 1-го ранга «Рюрик» в качестве помощника вахтенного начальника и 15 ноября 1894 года был произведен в чин мичмана. На этом крейсере он отбыл на Дальний Восток.

В конце 1896 года Колчак был назначен на крейсер 2-го ранга «Крейсер» на должность вахтенного начальника. На этом корабле он на протяжении нескольких лет ходил в походы по Тихому океану, в 1899 году вернулся в Кронштадт.

6 декабря 1898 года он был произведен в лейтенанты. В походах Колчак не только выполнял свои служебные обязанности, но и активно занимался самообразованием. Также он увлёкся океанографией и гидрологией.

По прибытии в Кронштадт Колчак отправился к вице-адмиралу С. О. Макарову, готовившемуся к плаванью на ледоколе «Ермак» по Северному Ледовитому океану. Александр Васильевич обратился с просьбой принять его в состав экспедиции, однако получил отказ «по служебным обстоятельствам».

После этого, некоторое время входя в личный состав судна «Князь Пожарский», Колчак в сентябре 1899 года перешёл на эскадренный броненосец «Петропавловск» и на нём отправился на Дальний Восток. Однако во время стоянки в греческом порту Пирей он получил приглашение из Академии наук от барона Э. В. Толля принять участие в упомянутой экспедиции.

Из Греции через Одессу в январе 1900 года Колчак прибыл в Петербург. Начальник экспедиции предложил Александру Васильевичу руководить гидрологическими работами, а кроме того быть вторым магнитологом. Всю зиму и весну 1900 года Колчак готовился к экспедиции.

21 июля 1900 года экспедиция на шхуне «Заря» двинулась по Балтийскому, Северному и Норвежскому морям к берегам Таймырского полуострова, где предстояла первая зимовка. В октябре 1900 года Колчак участвовал в поездке Толля к фьорду Гафнера, а в апреле—мае 1901 года они вдвоем путешествовали по Таймыру.

На протяжении всей экспедиции будущий адмирал вёл активную научную работу. В 1901 году Э. В. Толль увековечил имя А. В. Колчака, назвав его именем открытый экспедицией остров в Карском море и мыс. По итогам экспедиции в 1906 году был избран действительным членом Императорского Русского географического общества.

Весной 1902 года Толль принял решение направиться пешком к северу от Новосибирских островов вместе с магнитологом Ф. Г. Зебергом и двумя каюрами. Остальным же членам экспедиции из-за недостатка запаса продуктов предстояло пройти от острова Беннетта на юг, на материк, а в дальнейшем вернуться в Петербург. Колчак со своими спутниками вышли к устью Лены и через Якутск и Иркутск прибыли в столицу.

По прибытии в Санкт-Петербург Александр Васильевич доложил Академии о проделанной работе, а также сообщил о предприятии барона Толля, от которого ни к тому времени, ни позднее никаких вестей не поступило. В январе 1903 года было принято решение организовать экспедицию, целью которой являлось выяснение судьбы экспедиции Толля.

Экспедиция проходила с 5 мая по 7 декабря 1903 года. В её составе было 17 человек на 12 нартах, запряжённых 160 собаками. Путь до острова Беннета занял три месяца, и был крайне тяжёлым. 4 августа 1903 года, достигнув острова Беннета, экспедиция обнаружила следы пребывания Толля и его спутников: были найдены документы экспедиции, коллекции, геодезические инструменты и дневник.

Выяснилось, что Толль прибыл на остров летом 1902 г., и направился на юг, имея запас провизии лишь на 2-3 недели. Стало ясно, что экспедиция Толля погибла.

В декабре 1903 года 29-летний лейтенант Колчак, измученный полярной экспедицией, отправился в обратный путь в Петербург, где собирался обвенчаться со своей невестой Софьей Омировой. Неподалеку от Иркутска его застало известие о начале Русско-японской войны. Он вызвал отца и невесту телеграммой в Сибирь и сразу после венчания отбыл в Порт-Артур.

Командующий Тихоокеанской эскадрой адмирал С. О. Макаров предложил ему служить на броненосце «Петропавловск», с января по апрель 1904 года являвшемся флагманом эскадры. Колчак отказался и попросил назначения на быстроходный крейсер «Аскольд», что вскоре спасло ему жизнь.

Через несколько дней «Петропавловск» подорвался на мине и стремительно затонул, унеся на дно более 600 матросов и офицеров, в том числе самого Макарова и знаменитого художника-баталиста В. В. Верещагина. Вскоре после этого Колчак добился перевода на миноносец «Сердитый».

Командовал эсминцем. К концу осады Порт-Артура ему пришлось командовать береговой артиллерийской батареей, так как тяжелейший ревматизм — следствие двух полярных экспедиций — заставил его покинуть боевой корабль. За этим последовало ранение, сдача Порт-Артура и японский плен, в котором Колчак провёл 4 месяца. По возвращении был награждён Георгиевским оружием — Золотой саблей с надписью «За храбрость».

Освободившись из плена, Колчак получил чин капитана второго ранга. Главной задачей группы морских офицеров и адмиралов, в которую вошёл и Колчак, стала разработка планов дальнейшего развития российского военно-морского флота.

В 1906 году был создан Морской Генеральный штаб (в том числе и по инициативе Колчака), взявший на себя непосредственную боевую подготовку флота. Александр Васильевич был заведующим его отделением русской статистики, занимался разработками по реорганизации военно-морского флота, выступал в Государственной Думе в качестве эксперта по военно-морским вопросам.

Затем была составлена судостроительная программа. Для получения дополнительных ассигнований офицеры и адмиралы активно лоббировали свою программу в Думе. Строительство новых судов продвигалось медленно — 6 (из 8) линкоров, около 10 крейсеров и несколько десятков эсминцев и подводных лодок вступили в строй только в 1915—1916 гг., в разгар Первой мировой войны, а некоторые из заложенных в то время кораблей достраивали уже в 1930-е годы.

Учитывая значительный численный перевес потенциального противника, Морской генштаб разработал новый план защиты Петербурга и Финского залива — при угрозе нападения все корабли Балтийского флота по условленному сигналу должны были выйти в море и выставить в устье Финского залива 8 линий минных заграждений, прикрывавшихся береговыми батареями.

Капитан второго ранга Колчак принимал участие в проектировании специальных ледокольных судов «Таймыр» и «Вайгач», спущенных на воду 1909 г. Весной 1910 г. эти суда прибыли во Владивосток, затем отправились в картографическую экспедицию к Берингову проливу и мысу Дежнёва, вернувшись к осени обратно во Владивосток.

Колчак в этой экспедиции командовал ледоколом «Вайгач». В 1908 году перешёл на работу в Морскую академию. В 1909 Колчак опубликовал своё наиболее крупное исследование — монографию, обобщавшую его гляциологические исследования в Арктике, — «Лёд Карского и Сибирского морей» (Записки Императорской академии наук. Сер. 8. Физ.-мат. отд-ние. СПб., 1909. Т.26, № 1.).

Участвовал в разработке проекта экспедиции с целью изучения Северного морского пути. В 1909—1910 гг. экспедиция, в составе которой Колчак командовал кораблём, совершила переход из Балтийского моря во Владивосток, а затем и плавание по направлению к мысу Дежнева.

С 1910 г. в Морском Генштабе занимался разработкой судостроительной программы России.

В 1912 Колчак переходит служить на Балтийский флот на должность флаг-капитана по оперативной части штаба командующего флотом. В декабре 1913 года был произведён в капитаны 1-го ранга.

Для защиты столицы от возможного нападения германского флота Минная дивизия по личному приказу адмирала Эссена в ночь на 18 июля 1914 выставила минные заграждения в водах Финского залива, не дожидаясь разрешения морского министра и Николая II.

Осенью 1914 г. при личном участии Колчака была разработана операция по минной блокаде немецких военно-морских баз. В 1914—1915 гг. эсминцы и крейсеры, в том числе и под командованием Колчака, выставили мины у Киля, Данцига (Гданьска), Пиллау (современный Балтийск), Виндавы и даже у острова Борнхольм.

В результате на этих минных полях подорвалось 4 германских крейсера (2 из них затонули — «Фридрих Карл» и «Бремен» (по другим данным, потоплен ПЛ Е-9), 8 эсминцев и 11 транспортов.

При этом попытка перехвата немецкого конвоя, перевозившего руду из Швеции, в которой Колчак принимал непосредственное участие, закончилась неудачей.

Кроме успешной постановки мин, организовывал нападения на караваны германских торговых судов. С сентября 1915 года командовал минной дивизией, затем морскими силами в Рижском заливе.

В апреле 1916 года был произведён в контр-адмиралы.

В июле 1916 года приказом российского Императора Николая II Александр Васильевич был произведён в вице-адмиралы и назначен командующим Черноморским флотом.

Вот как объяснял причину этого перевода с Балтийского моря на Черное сам Колчак: «…назначение меня в Черное море обусловливалось тем, что весною 1917 года предполагалось выполнить так называемую босфорскую операцию, т. е. произвести уже удар на Константинополь… На мой вопрос почему именно меня вызвали, когда я все время работал в Балтийском флоте… — ген. Алексеев сказал, что общее мнение в ставке было таково, что я лично, по своим свойствам, могу выполнить эту операцию успешнее, чем кто-либо другой»

Именно в 1915—1916 гг. начинаются романтические, глубокие, многолетние любовные отношения А. В. Колчака с Анной Васильевной Тимиревой.

После Февральской революции 1917 Колчак первым на Черноморском флоте присягнул на верность Временному правительству. Весной 1917 года Ставка начала подготовку десантной операции для захвата Константинополя, но из-за разложения армии и флота эту мысль пришлось оставить. Удостоился благодарности от военного министра Гучкова за быстрые разумные свои действия, коими он способствовал сохранению порядка на Черноморском флоте.

Однако из-за пораженческой пропаганды и агитации, проникавших после Февраля 1917 г. в армию и флот, и армия, и флот стали двигаться к своему развалу. 25 апреля 1917 года Александр Васильевич выступил на собрании офицеров с докладом «Положение нашей вооружённой силы и взаимоотношения с союзниками».

Кроме прочего Колчак отмечал: «Мы стоим перед распадом и уничтожением нашей вооружённой силы, [ибо] старые формы дисциплины рухнули, а новые создать не удалось.»

Колчак требовал прекратить доморощенные реформы, основанные на «самомнении невежества», и принять формы дисциплины и организации внутренней жизни, уже принятые у союзников.

29 апреля 1917 года с санкции Колчака из Севастополя выехала делегация в составе около 300 матросов и севастопольских рабочих с целью повлиять на Балтийский флот и армии фронта, «чтобы вели войну активно при полном напряжении сил».

В июне 1917 года Севастопольский совет постановил разоружить офицеров, заподозренных в контрреволюции, в том числе, отобрать и у Колчака его Георгиевское оружие — вручённую ему за Порт-Артур золотую саблю. Адмирал предпочёл выбросить клинок за борт со словами: «Газеты не хотят, чтобы у нас было оружие, так пусть идёт в море».

В тот же день Александр Васильевич сдал дела контр-адмиралу В. К. Лукину. Через три недели водолазы подняли саблю со дна и вручили Колчаку, выгравировав на лезвии надпись: «Рыцарю чести адмиралу Колчаку от Союза офицеров армии и флота». В это время Колчак, наравне с Генерального штаба генералом от инфантерии Л. Г. Корниловым, рассматривался как потенциальный кандидат в военные диктаторы.

Именно по этой причине в августе А. Ф. Керенский вызвал адмирала в Петроград, где принудил его подать в отставку, после чего он по приглашению командования американского флота направился в США для консультирования американских специалистов об опыте использования русскими моряками минного оружия на Балтийском и Чёрном морях в Первую мировую войну.

По словам Колчака существовала и иная, тайная, причина его поездки в США: " …адмирал Гленон совершенно секретно сообщил мне, что в Америке существует предположение предпринять активные действия американского флота в Средиземном море против турок и Дарданелл.

Зная, что я занимался аналогичными операциями, адм. Гленон сказал мне, что было бы желательно чтобы я дал все сведения по вопросу о дессантных операциях в Босфоре. Относительно этой дессантной операции он просил меня никому ничего не говорить и не сообщать об этом даже правительству, так как он будет просить правительство командировать меня в Америку, официально для сообщения сведений по минному делу и борьбе с подводными лодками.»

В Сан-Франциско Колчаку предложили остаться в США, обещав ему кафедру минного дела в лучшем военно-морском колледже и богатую жизнь в коттедже на берегу океана. Колчак ответил отказом и отправился назад в Россию.

Прибыв в Японию, Колчак узнал об Октябрьской революции, ликвидации Ставки Верховного Главнокомандующего и начатых большевиками переговорах с немцами. Ответил согласием на телеграмму с предложением свою кандидатуру в Учредительное собрание от кадетов и группы беспартийных по Черноморскому флотскому округу, однако его ответ был получен с опозданием. Адмирал выехал в Токио.

Там он вручил британскому послу просьбу о приеме в английскую действующую армию «хоть рядовым». Посол, после консультаций с Лондоном, вручил Колчаку направление на Месопотамский фронт.

По дороге туда, в Сингапуре, его настигла телеграмма русского посланника в Китае Кудашева, приглашавшего его в Маньчжурию для формирования русских воинских частей. Колчак поехал в Пекин, после чего приступил к организации русских вооруженных сил для защиты КВЖД.

Однако из-за разногласий с атаманом Семёновым и управляющим КВЖД генералом Хорватом адмирал Колчак оставил Маньчжурию и выехал в Россию, намереваясь вступить в Добровольческую армию генералов Алексеева и Деникина. В Севастополе у него остались жена и сын.

13 октября 1918 он прибыл в Омск, откуда на следующий день отправил письмо генералу Алексееву (полученное на Дону в ноябре — уже после смерти Алексеева), в котором выражал намерение отправиться на Юг России с тем, чтобы поступить в его распоряжение в качестве подчиненного.

В Омске же тем временем разразился политический кризис. 4 ноября 1918 Колчака, как популярную среди офицеров фигуру, пригласили на должность военного и морского министра в состав Совета министров так называемой «Директории» — находившегося в Омске объединённого антибольшевистского правительства, где большинство составляли эсеры.

В ночь на 18 ноября 1918 в Омске произошёл переворот — казачьи офицеры арестовали четырёх эсеров-руководителей Директории во главе с её председателем Н. Д. Авксентьевым. В сложившейся обстановке Совет министров — исполнительный орган Директории — объявил о принятии на себя всей полноты верховной власти и затем постановил вручить её одному лицу, присвоив ему титул Верховного Правителя Российского государства.

Тайным голосованием членов Совмина на данный пост был избран Колчак. Адмирал заявил о своём согласии на избрание и первым же своим приказом по армии объявил о принятии на себя звания Верховного Главнокомандующего.

После прихода к власти А. В. Колчак отменил распоряжение о том, что евреи как потенциальные шпионы подлежат выселению из 100-вёрстной прифронтовой зоны.

Обращаясь к населению, Колчак заявил: «Приняв крест этой власти в исключительно трудных условиях гражданской войны и полного расстройства государственной жизни, объявляю, что не пойду ни по пути реакции, ни по гибельному пути партийности».

Второй, неразрывно с первой связанной — «победа над большевизмом». Третьей задачей, решение которой признавалось возможным лишь при условии победы, провозглашалось «возрождение и воскресение погибающего государства».

Вся деятельность новой власти объявлялась нацеленной на то, чтобы «временная верховная власть Верховного Правителя и Верховного Главнокомандующего могла бы передать судьбу государства в руки народа, предоставив ему устроить государственное управление по своей воле».

Колчак надеялся, что под знаменем борьбы с красными ему удастся объединить самые разнородные политические силы и создать новую государственную власть. Поначалу положение на фронтах благоприятствовало этим планам. В декабре 1918 года Сибирская армия заняла Пермь, имевшую важное стратегическое значение и существенные запасы военного снаряжения.

В марте 1919 войска Колчака развернули наступление на Самару и Казань, в апреле заняли весь Урал и приблизились к Волге.

Однако из-за некомпетентности Колчака в вопросах организации и управления сухопутной армией (равно, как и его помощников), благоприятная в военном плане обстановка вскоре сменилась катастрофической. Распыление и растянутость сил, отсутствие тылового обеспечения и общая несогласованность действий привели к тому, что Красная армия смогла вначале остановить войска Колчака, а затем перейти в контрнаступление.

В мае началось отступление войск Колчака, а уже к августу они были вынуждены оставить Уфу, Екатеринбург и Челябинск.

В июне 1919 года Верховный Правитель адмирал А. В. Колчак отклонил предложение К. Г. Маннергейма двинуть 100-тысячную финскую армию на Петроград в обмен на признание независимости Финляндии, заявив, что «не поступится никогда и ни за какие минутные выгоды» «идеей великой неделимой России».

Итогом всему стал более чем полугодовой отход колчаковских армий на восток, завершившийся падением Омского режима.

Надо сказать, что сам Колчак прекрасно осознавал факт отчаянного кадрового голода, приведшего, в конечном итоге, к трагедии его армии в 1919 году. В частности, в разговоре с генералом Иностранцевым Колчак открыто констатировал это печальное обстоятельство: «Вы скоро сами убедитесь, как мы бедны людьми, почему нам и приходится терпеть даже на высоких постах, не исключая и постов министров, людей, далеко не соответствующих занимаемым ими местам, но — это потому, что их заменить некем…»

Те же мнения господствовали и в действующей армии. К примеру, генерал Щепихин говорил:
«уму непостижимо, удивлению подобно, до чего долготерпелив наш страстотерпец рядовой офицер и солдат. Каких только опытов с ним не производили, какие при его пассивном участии кунштюки не выкидывали наши „стратегические мальчики“, — Костя (Сахаров) и Митька (Лебедев) — а чаша терпения всё ещё не переполнилась…»

Части армий, подконтрольные Колчаку в Сибири, осуществляли карательные операции в районах действия партизан, в этих операциях использовались также отряды Чехословацкого корпуса. Отношение адмирала Колчака к большевикам, которых он именовал «шайкой грабителей», «врагами народа», было крайне негативным.

30 ноября 1918 года правительство Колчака приняло постановление, подписанное Верховным правителем России, которое предусматривало смертную казнь для лиц, виновных в «воспрепятствовании» осуществлению власти Колчака или Совета министров.
Автограф Верховного Правителя России адмирала А. В. Колчака.

Член ЦК эсеров Д. Ф. Раков был арестован в ночь государственного переворота в Омске 18 ноября 1918 года, поставившего у власти Колчака. До 21 марта 1919 г. он сидел в нескольких тюрьмах Омска под угрозой расстрела. Описание времени в тюрьме, отправленное одному из товарищей Ракова, было опубликованно в 1920 г. в виде брошюры с названием «В застенках Колчака. Голос из Сибири».

Политические руководители чехословацкого корпуса Б.Павлу и В.Гирса в официальном меморандуме союзникам в ноябре 1919 года заявляли: Невыносимое состояние, в каком находится наша армия, вынуждает вас обратиться к союзным державам с просьбой о совете, каким образом чехословацкая армия могла бы обеспечить собственную безопасность и свободное возвращение на родину, вопрос о чем разрешен с согласия всех союзных держав. Войско наше согласно было охранять магистраль и пути сообщений в определенном ему районе и задачу эту исполняло вполне добросовестно. В настоящий момент пребывание нашего войска на магистрали и охрана ее становится невозможными просто по причине бесцельности, равно как и вследствие самых элементарных требований справедливости и гуманности. Охраняя железную дорогу и поддерживая в стране порядок, войско наше вынуждено сохранять то состояние полного произвола и беззакония, которое здесь воцарилось. Под защитой чехословацких штыков местные русские военные органы позволяют себе действия, перед которыми ужаснется весь цивилизованный мир. Выжигание деревень, избиение мирных русских граждан целыми сотнями, расстрелы без суда представителей демократии по простому подозрению в политической неблагонадежности составляют обычное явление, и ответственность за все перед судом народов всего мира ложится на вас: почему мы, имея военную силу, не воспротивились этому беззаконию.

По мнению Г. К. Гинса, изданием этого меморандума чешские представители искали оправдания для своего бегства из Сибири и уклонения от поддержки отступавших колчаковских войск, а также искали сближения с левыми. Одновременно с выпуском чешского меморандума в Иркутске, разжалованным чешским генералом Гайдой была 17 ноября 1919 года сделана попытка антиколчаковского переворота во Владивостоке.

Согласно официальному заключению направленного Лениным в Сибирь зав. отд. юстиции Сибревкома А. Г. Гойхбарга, в Екатеринбургской губернии, одной из 12 находившихся под контролем Колчака губерний, было подвергнуто телесным наказаниям около 10% двухмиллионного населения, в том числе женщины и дети; в той же губернии было расстреляно не менее 25 тысяч человек.

При подавлении большевистского вооружённого восстания 22 декабря 1918 года по официальным данным в г. Омске по приговору военно-полевого суда было расстреляно 49 человек, приговорено к каторжным работам и тюрьме 13 человек, оправдано 3 и убито при подавлении восстания 133 человека. В поселке Куломзино (пригород Омска) жертв оказалось больше, а именно: по приговору суда расстреляно 117 человек, оправдано — 24, убито при подавлении мятежа — 144 человека.

Более 625 человек были расстреляны при подавлении восстания в Кустанае в апреле 1919 года, несколько селений были выжжены. Усмирителям восстания Колчак адресовал такой приказ: «От лица службы благодарю генерал-майора Волкова и всех господ офицеров, солдат и казаков, принимавших участие при подавлении восстания. Наиболее отличившихся представить к наградам».

В ночь на 30 июля 1919 г. в Красноярском военном городке вспыхнуло восстание, в котором приняли участие 3-й полк 2-й отдельной бригады и большинство солдат 31-го полка 8-й дивизии, всего до 3 тыс. человек.

Захватив военный городок, восставшие предприняли наступление на Красноярск, но были разбиты, потеряв до 700 человек убитыми. Руководившему подавлением восстания генералу Розанову адмирал послал телеграмму: «Благодарю вас, всех начальников, офицеров, стрелков и казаков за отлично выполненную работу».

Отряды большевиков после разгрома осенью 1918 года обосновались в тайге, в основном севернее Красноярска и в районе Минусинска, и, пополняясь дезертирами, начали нападать на коммуникации Белой армии. Весной 1919 года они были окружены и частью уничтожены, частью вытеснены ещё глубже в тайгу, частью бежали в Китай.

Крестьянство Сибири, как и по всей России, не желавшее воевать ни в Красной, ни в Белой армиях, избегая мобилизаций, бежало в леса, организуя «зелёные» шайки. Эта картина наблюдалась и в тылу армии Колчака. Но до сентября — октября 1919 года эти отряды были малочисленны и не представляли для власти особой проблемы.

Но когда осенью 1919 года фронт рухнул — начался развал армии и массовое дезертирство. Дезертиры в массовом порядке стали присоединяться к активизировавшимся большевистcким отрядам, в результате чего их численность выросла до десятков тысяч человек.

Как отмечает про период управления Колчака А. Л. Литвин, «трудно говорить о поддержке его политики в Сибири и на Урале, если из примерно 400 тыс. красных партизан того времени 150 тыс. действовали против него, а среди них 4-5% было зажиточных крестьян, или, как их тогда называли, кулаков»

В 1914-1917 годах около трети золотого запаса России было отослано на временное хранение в Англию и Канаду, а примерно половина была вывезена в Казань. Часть золотого запаса Российской империи, хранившаяся в Казани (более 500 тонн), была захвачена 7 августа 1918 года войсками Народной армии под командованием Генерального штаба полковника В. О. Каппеля и отправлена в Самару, где утвердилось правительство КОМУЧа.

Из Самары золото на некоторое время перевезли в Уфу, а в конце ноября 1918 года золотой запас Российской империи был перемещён в Омск и поступил в распоряжение правительства Колчака. Золото было размещено на хранение в местном филиале Госбанка. В мае 1919 года было установлено, что всего в Омске находилось золота на сумму 650 млн рублей (505 тонн).

Имея в своем распоряжении большую часть золотого запаса России, Колчак не позволял своему правительству расходовать золото, даже для стабилизации финансовой системы и борьбы с инфляцией (которой способствовала безудержная эмиссия «керенок» и царских рублей большевиками).

На закупку вооружения и обмундирования для своей армии Колчак потратил 68 миллионов рублей. Под залог 128 миллионов рублей получены кредиты в зарубежных банках: доходы от размещения возвращались в Россию.

31 октября 1919 года золотой запас под усиленной охраной был погружен в 40 вагонов, ещё в 12 вагонах находился сопровождающий персонал. Транссибирская магистраль на протяжении от Ново-Николаевска (ныне Новосибирск) до Иркутска контролировалась чехами, чьей главной задачей была собственная эвакуация из России.

Только 27 декабря 1919 года штабной поезд и поезд с золотом прибыли на станцию Нижнеудинск, где представители Антанты вынудили адмирала Колчака подписать приказ об отречении от прав Верховного правителя России и передать эшелон с золотым запасом под контроль Чехословацкого корпуса.

15 января 1920 года чешское командование выдало Колчака эсеровскому Политцентру, который уже через несколько дней передал адмирала большевикам. 7 февраля чехословаки передали большевикам 409 миллионов рублей золотом в обмен на гарантии беспрепятственной эвакуации корпуса из России.

Народный комиссариат финансов РСФСР в июне 1921 года составил справку, из которой следует, что за период правления адмирала Колчака золотой запас России сократился на 235,6 миллионов рублей, или на 182 тонны. Ещё 35 миллионов рублей из золотого запаса пропало уже после передачи его большевикам, при перевозке из Иркутска в Казань.

4 января 1920 в Нижнеудинске адмирал А. В. Колчак подписал свой последний Указ, в котором объявил о намерении передать полномочия «Верховной Всероссийской Власти» А. И. Деникину. Впредь до получения указаний от А. И. Деникина «вся полнота военной и гражданской власти на всей территории Российской Восточной Окраины» предоставлялась генерал-лейтенанту Г. М. Семёнову.

5 января 1920 в Иркутске произошёл переворот, город был захвачен эсеро-меньшевистским Политическим центром. 15 января А. В. Колчак, выехавший из Нижнеудинска в чехословацком эшелоне, в вагоне под флагами Великобритании, Франции, США, Японии и Чехословакии, прибыл к пригородам Иркутска.

Чехословацкое командование по требованию эсеровского Политцентра, с санкции французского генерала Жанена, передало Колчака его представителям. 21 января Политцентр передал власть в Иркутске большевистскому ревкому. С 21 января по 6 февраля 1920 велись допросы Колчака Чрезвычайной следственной комиссией.

В ночь с 6 на 7 февраля 1920 адмирал А. В. Колчак и председатель Совета министров России В. Н. Пепеляев были расстреляны на берегу реки Ушаковка без суда, по постановлению Иркутского военно-революционного комитета.

Постановление Иркутского военно-революционного комитета о расстреле Верховного Правителя адмирала Колчака и председателя Совета Министров Пепеляева было подписано А.Ширямовым, председателем комитета и его членами А.Сноскаревым, М.Левенсоном и управделами комитета Обориным.

Текст постановления о расстреле А. В. Колчака и В. Н. Пепеляева впервые опубликован в статье бывшего председателя Иркутского военно-революционного комитета А.Ширямова. В 1991 году Л. Г. Колотило сделал предположение, что постановление о расстреле было составлено уже после расстрела, как оправдательный документ, ибо датировано седьмым февраля, а в тюрьму предгубчека С.Чудновский и. Н. Бурсак прибыли во втором часу ночи седьмого февраля, якобы уже с текстом постановления, причём до этого составляли из коммунистов расстрельную команду.

В работе В. И. Шишкина 1998 года показано, что имеющийся в ГАРФ подлинник постановления датирован шестым февраля, а не седьмым, как указано в статье составлявшего это постановление А.Ширямова. Однако, в этом же источнике приведён текст телеграммы Председателя Сибревкома и члена Реввоенсовета 5 армии И. Н. Смирнова, где говорится, что решение о расстреле Колчака было принято на заседании седьмого февраля. Кроме того, весь день шестого февраля шёл допрос Колчака. Имеющаяся в документах путаница в датах заставляет сомневаться в составлении постановления о расстреле до его совершения.

По официальной версии, расстрел совершён из опасения, что прорывающиеся к Иркутску части генерала Каппеля имеют целью освободить Колчака. Однако, как видно из исследования В. И. Шишкина, никакой опасности освобождения Колчака не существовало, и его расстрел всего лишь акт политического возмездия и устрашения.

Согласно наиболее распространённой версии казнь произошла на берегу реки Ушаковки близ Знаменского женского монастыря. Руководил расстрелом Самуил Гдальевич Чудновский. По легенде, сидя на льду в ожидании расстрела, адмирал пел романс «Гори, гори, моя звезда…». Есть версия, что Колчак сам командовал своим расстрелом, так как из присутствующих он был старшим по званию. После расстрела тела убитых были сброшены в прорубь.

Недавно в Иркутской области были обнаружены неизвестные ранее документы, касающиеся расстрела и последующего захоронения адмирала Колчака. Документы с грифом «секретно» были найдены в ходе работы над спектаклем Иркутского городского театра «Звезда адмирала» по пьесе бывшего работника органов госбезопасности Сергея Остроумова.

Согласно найденным документам, весной 1920 года неподалёку от станции Иннокентьевская (на берегу Ангары в 20 км ниже Иркутска) местные жители обнаружили труп в адмиральской форме, вынесенный течением на берег Ангары. Прибывшие представители следственных органов произвели дознание и идентифицировали тело расстрелянного адмирала Колчака.

Впоследствии следователи и местные жители тайно похоронили адмирала по христианскому обычаю. Следователями была составлена карта, на которой могила Колчака была обозначена крестиком. В настоящее время все найденные документы находятся на экспертизе.

Исходя из данных документов, иркутским историком И. И. Козловым было установлено предполагаемое расположение могилы Колчака.

Символическая могила Колчака (кенотаф) находится в иркутском Знаменском монастыре.

Жена Колчака, Софья Фёдоровна Колчак (1876-1956) родилась в 1876 году в Каменец-Подольске Подольской губернии Российской империи (ныне Хмельницкой области Украины).

Её отцом был действительный тайный советник Фёдор Васильевич Омиров. Мать Дарья Фёдоровна, урождённая Каменская, была дочерью генерал-майора, директора Лесного института Ф. А. Каменского, сестрой скульптора Ф. Ф. Каменского.

Потомственная дворянка Подольской губернии, Софья Фёдоровна воспитывалась в Смольном институте и была очень образованной девушкой (знала семь языков, французский и немецкий знала в совершенстве). Была красивой, волевой и независимой по характеру.

По договорённости с Александром Васильевичем Колчаком они должны были пожениться после его первой экспедиции. В честь Софьи (на тот момент невесты) был назван небольшой островок в архипелаге Литке и мыс на острове Беннета. Ожидание растянулось на несколько лет. Они обвенчались 5 марта 1904 года в Свято-Харлампиевском храме в Иркутске.

Софья Фёдоровна родила от Колчака троих детей: первая девочка родилась ок. 1905 г. и не прожила и месяца; сын Ростислав Колчак родился 9 марта 1910 г., дочь Маргарита (1912-1914) простудилась во время бегства от немцев из Либавы и скончалась.

Жила в Гатчине, затем в Либаве. После обстрела Либавы немцами в начале войны (2 авг. 1914) бежала, бросив все, кроме нескольких чемоданов (казенная квартира Колчака была затем разграблена, и его имущество погибло). Из Гельсингфорса переехала к мужу в Севастополь, где во время Гражданской войны ждала мужа до последнего.

В 1919 году ей удалось оттуда эмигрировать: британские союзники снабдили её деньгами и предоставили возможность выехать на корабле из Севастополя в Констанцу. Далее она перебралась в Бухарест, а затем уехала в Париж. Ростислава привезли туда же. Софья Фёдоровна пережила немецкую оккупацию Парижа и плен сына — офицера французской армии.

Умерла в госпитале Люнжюмо в Париже в 1956 году и была похоронена на главном кладбище русского зарубежья — Сен-Женевьев де Буа. Последней просьбой адмирала Колчака перед расстрелом было: «Я прошу сообщить моей жене, которая живет в Париже, что я благословляю своего сына». — «Сообщу», — ответил руководивший расстрелом чекист С. Г. Чудновский.

Сын Колчака Ростислав родился 9 марта 1910 года. В возрасте семи лет, летом 1917 года, после отъезда отца в Петроград, был отправлен матерью к родным в Каменец-Подольский. В 1919 году Ростислав вместе с матерью покинул Россию и уехал сначала в Румынию, а потом во Францию, где закончил Высшую школу дипломатических и коммерческих наук и в 1931 году поступил на службу в Алжирский банк.

Женой Ростислава Колчака была Екатерина Развозова, дочь адмирала Александра Развозова. В 1939 году Ростислав Александрович был мобилизован во французскую армию, воевал на бельгийской границе и в 1940 году был взят в плен немцами, после войны он вернулся в Париж. После смерти матери Ростислав Александрович стал обладателем небольшого семейного архива.

Слабый здоровьем, он умер 28 июня 1965 года и был похоронен рядом с матерью на русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа, где позже была захоронена и его жена. Их сын Александр Ростиславович (р. 1933) сейчас живёт в Париже.Члены общественного движения «Наследие Адмирала Колчака» полагают:
Если историческое и политическое значение фигуры Колчака может по-разному трактоваться современниками, то его роль как учёного, обогатившего науку трудами первостепенного научного значения, абсолютно однозначна и на сегодняшний день явно недооценена. Плита провисела чуть более суток: в ночь на 6 ноября она была разбита неизвестными. Представитель движения «Наследие адмирала Колчака» Валентина Киселёва выразила мнение, что злоумышленники разбили доску в память о Колчаке специально в канун годовщины Октябрьской революции, предположив участие в этом потомков революционеров.

После восстановления доску планируется установить не в общем доступе, а во внутреннем дворе часовни Николая Мирликийского Чудотворца, чтобы скрыть её от граждан и предотвратить таким образом подобные ситуации.
* В 2008 году было принято решение установить памятник Верховному правителю России в Омске на Иртышской набережной.
* В Сибири сохранилось несколько мест, связанных с Колчаком и памятников жертвам колчаковщины.
* В октябре 2008 года в прокат вышел фильм о Колчаке «Адмиралъ». Осенью 2009 года вышел на экраны сериал «Адмиралъ».
* Памяти Колчака посвящён ряд песен (Александр Розенбаум «Романс Колчака», Зоя Ященко и «Белая Гвардия» — «Памяти Колчака». Саундтреком к фильму «АдмиралЪ» стала песня на стихи Анны Тимирёвой и музыку Игоря Матвиенко «Анна», группа «Любэ» посвятила Колчаку песню «Мой Адмирал»), ему посвящают стихи и поэмы.
* Адмиралу А. В. Колчаку посвящена песня поэта и исполнителя Кирилла Ривеля «Памяти А. В. Колчака» (1996 г.) из альбома «Белый ветер». Уже после поражения Колчака появилась популярная в первые послевоенные годы песня «Мундир английский».

В конце Гражданской войны на Дальнем Востоке и в последующие годы в эмиграции 7 февраля — день расстрела адмирала — отмечался панихидами в память «убиенного воина Александра» и служил днём поминовения всех павших участников Белого движения на востоке страны, прежде всего погибших в ходе отступления колчаковской армии зимой 1919—1920 гг. (так называемого «Сибирского Ледяного похода»).
Имя Колчака высечено на памятнике героям Белого движения («Галлиполийском обелиске») на парижском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа.

В советской историографии личность Колчака отождествлялась со многими негативными проявлениями хаоса и беззакония гражданской войны на Урале и в Сибири. Термин «колчаковщина» использовался как синоним жестокого режима. «Классической» общей оценкой деятельности его правительства стала следующая характеристика — «буржуазно-монархическая реакция».

В постсоветский период Дума Таймырского автономного округа постановила вернуть имя Колчака острову в Карском море, на здании Морского корпуса в Санкт-Петербурге была открыта мемориальная доска, а в Иркутске, на месте расстрела — крест-памятник адмиралу.
Современная память: российский китч иркутское пиво Адмирал Колчак.

Вопрос о юридической реабилитациии А. В. Колчака был впервые поставлен в середине 1990-х годов, когда ряд общественных организаций и частных лиц (в том числе академик Д. С. Лихачёв, адмирал В. Н. Щербаков и др.) заявили о необходимости оценки законности смертного приговора адмиралу, вынесенного большевистским Иркутским военно-революционным комитетом.

В 1998 году С. Зуев, руководитель Общественного фонда по созданию храма-музея в память о жертвах политических репрессий направил в Главную военную прокуратуру заявление о реабилитации Колчака, которое дошло до суда.

26 января 1999 года военный суд Забайкальского военного округа признал А. В. Колчака не подлежащим реабилитации, так как, с точки зрения военных юристов, несмотря на свои широкие полномочия адмирал не остановил проводимого его контрразведкой террора в отношении гражданского населения.

Сторонники адмирала с этими доводами не согласились. Иеромонах Никон (Белавенец), руководитель организации «За Веру и Отечество» обратился в Верховный суд с просьбой о внесении протеста на отказ в реабилитации А. В. Колчака. Протест был передан в Военную коллегию Верховного суда, которая, рассмотрев дело в сентябре 2001 года, приняла решение — не опротестовывать решение Военного суда ЗабВО.

Члены Военной коллегии постановили, что заслуги адмирала в дореволюционный период не могут служить основанием для его реабилитации: Иркутский военно-революционный комитет приговорил адмирала к расстрелу за организацию военных действий против советской России и массовые репрессии в отношении мирного населения и красноармейцев, и, следовательно, был прав.

Защитники адмирала решили обратиться в Конституционный суд, который в 2000 году постановил, что суд Забайкальского военного округа не имел права рассматривать дело «без извещения осуждённого или его защитников о времени и месте судебного заседания». Поскольку суд ЗабВО в 1999 году рассматривал дело о реабилитации Колчака в отсутствие защитников, то, согласно решению Конституционного суда, дело должно быть рассмотрено вновь, уже с непосредственным участием защиты.

В 2004 году Конституционный суд отметил, что дело о реабилитации белого главнокомандующего и Верховного правителя России времён Гражданской войны не закрыто, как ранее постановил Верховный суд. Члены Конституционного суда усмотрели, что суд первой инстанции, где впервые был поставлен вопрос о реабилитации адмирала, нарушил юридическую процедуру.

Процесс юридической реабилитации А. В. Колчака вызывает неоднозначное отношение и той части общества, которая, в принципе, положительно оценивает эту историческую фигуру. В 2006 году губернатор Омской области Л. К. Полежаев заявил, что А. В. Колчак не нуждается в реабилитации, так как «время его реабилитировало, а не военная прокуратура».

В 2009 году издательством «Центрполиграф» опубликован научный труд к. и. н. С. В. Дрокова «Адмирал Колчак и суд истории». На основании подлинных документов Следственного дела Верховного правителя, автор книги ставит под сомнение компетенцию следственных групп прокуратур 1999-2004 годов. Дроков доказывает необходимость официального снятия конкретных обвинений, сформулированных и опубликованных советской властью, против адмирала А. В. Колчака.

Колчак в искусстве
* «Гроза над Белой», 1968 (в роли — Бруно Фрейндлих)
* «Моонзунд», 1988 (в роли — Юрий Беляев)
* «Конь белый», 1993 (в роли — Анатолий Гузенко)
* «Адмиралъ», 2008 (в роли — Константин Хабенский)
* «И вечный бой», (в роли — Борис Плотников)
* Песня «Любэ» «Мой адмирал»
* Песня Александра Розенбаума «Романс Колчака»
* Наборы открыток «А. В. Колчак в Иркутске», 1 и 2 части (2005 г.). Авторы: Андреев С. В., Коробов С. А., Коробова Г. В., Козлов И. И.

Сочинения А. В. Колчака
* Колчак А. В. Лёд Карского и Сибирского морей / Записки Императорской академии наук. Сер. 8. Физ.-мат. отд-ние. — СПб.: 1909 Т. 26, № 1.
* Колчак А. В. Последняя экспедиция на о. Беннета, снаряженная академией наук для поисков барона Толля / Известия Императорского Русского географического общества. — СПб.: 1906 Т. 42, Вып. 2-3.
* Колчак В. И., Колчак А. В. Избранные труды / Сост. В. Д. Доценко. — СПб.: Судостроение, 2001. — 384 с. — ISBN 5-7355-0592-0