Человеческие чувства часто сильнее возбуждаются или смягчаются примерами, чем словами. Поэтому после утешения в личной беседе я решил написать тебе, отсутствующему, утешительное послание с изложением пережитых мною бедствий, чтобы, сравнивая с моими, ты признал свои собственные невзгоды или ничтожными, или незначительными и легче переносил их.

Петр Абеляр. Предисловие к Historia Calamitatum

(«Истории моих бедствий»)

В трамвае-яичнике

Originally published under the title

TROPIC OF CAPRICORN

Copyright © 1939 by The Estate of Henry Miller

© Л. Житкова, перевод, предисловие, примечания, 2016

© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2016

Издательство АЗБУКА®

В конечном итоге место Генри Миллера будет среди исполинских литературных аномалий наподобие Уитмена или Блейка, оставивших нам не просто произведения искусства, но уникальный корпус идей, влияющий на весь культурный ландшафт. Современная американская литература начинается и заканчивается Генри Миллером.

Лоренс Даррелл

Книги Генри Миллера – одно из немногих правдивых свидетельств времени.

Джордж Оруэлл

Подруга Миллера Анаис Нин называла Генри «китаец». В этом прозвище, возможно, заключается суть Миллера, ведь Анаис знала его, как никто другой. В данном случае «китаец» выражает отстраненную, восточного характера философичность Миллера. Он не страстный Жан Жене, не желчный Селин. Его книги – книги не борьбы с миром, но книги гармонического примирения.

Эдуард Лимонов. «Священные монстры»

Для Миллера европейская культура порочна именно потому, что она считает человека венцом природы, мерой всех вещей и ставит его над миром, изымая людской разум из животной стихии. Миллер рассуждает о возвращении человека в эту стихию, которое равнозначно освобождению личности.

Андрей Аствацатуров

Все темы послевоенных контркультурных авторов Миллер отработал еще до войны. Читая его книги сегодня, невольно завидуешь людям, которые жили в те времена, когда все то, о чем он пишет, было еще свежо и писатель мог, не стесняясь, построить книгу как череду рассказов о своих мистических переживаниях и рассуждений о том, куда катится мир.

Сергей Кузнецов

Миллер заболел самой отважной, самой опасной, самой безнадежной мыслью XX века – мечтой о новом единстве. В крестовый поход революции Миллер вступил с такими же фантастическими надеждами, как и его русские современники. Революция, понимаемая как эволюционный взрыв, одушевляющий космос, воскрешающий мертвых, наделяющий разумом все сущее – от звезд до минералов. В ряду яростных и изобретательных безумцев – Платонова, Циолковского, Заболоцкого – Миллер занял бы законное место, ибо он построил свой вариант революционного мифа.

Париж, это «артистическое чрево», где «жирели культурные эмбрионы со всего света», продолжал оказывать благотворное влияние на гений Миллера. Завершен «Тропик Рака», «похудевший» в ходе окончательной шлифовки на две трети; написано несколько эссе, начата «Черная весна»… В июле 1932 года появились первые страницы «Тропика Козерога», но вплотную Миллер засел за него только полтора года спустя и тогда же решил посвятить эту книгу «Ей » – «Джун Смит-Смерч-Мэнсфилд-Миллер-П. де-Муде-Б. ди», как он окрестил свою вторую, теперь уже бывшую, жену в пьяном, истерическом письме другу детства, художнику Эмилю Шнеллоку, которым отреагировал на известие о том, что Джун видели в одном из кафе Гринвич-Виллиджа с каким-то молодым человеком. Произошло это через несколько месяцев после ее окончательного отъезда из Парижа. Их отношения всегда представляли собой череду «яростных ссор» и «столь же яростных примирений», и, хотя разрыв состоялся, в сущности, по инициативе Миллера, это известие оживило рану, нанесенную ему Джун, обиды, ложь, измены, унижения – все, что он претерпел за годы их совместной жизни. Он не мог смириться с мыслью, что Джун могла его возненавидеть. «Передай ей, что я все еще ее люблю, но видеть не желаю», – пишет он в том же письме. И тут же, в постскриптуме, просит сказать ей, чтобы она катилась в тартарары, – только в более крепких выражениях, – не забывая, однако, поинтересоваться, как она одета и каким цветом подводит глаза – зеленым или синим. «Джун меня искалечила», – жаловался он в очередном письме Шнеллоку, признаваясь, что ради нее был готов на все: «предательство, поджог, грабеж, убийство – что угодно, только бы ее удержать». Имя Джун не сходило с его уст: она была постоянным предметом разговоров с Анаис Нин – их общим «духовником», а также невольным катализатором их разрыва. «Каждый из них, – пишет она, – нашел во мне свой собственный желанный образ, свое недостающее, неущемленное „я“. Генри видит во мне сильного мужчину, каким бы он мог быть; Джун – высшее совершенство. И каждый цепляется за это свое отражение во мне, чтобы жить и чтобы черпать в нем силы. Отсутствие внутреннего стержня Джун компенсирует, разрушая других. Генри до знакомства со мной самоутверждался, третируя Джун. Он ее шаржировал, а она подавляла его своей опекой. Они поедали друг друга, терзали, разрушали. И теперь, когда им удалось друг друга уничтожить, оба льют слезы».

Миллер был убежден, что страдания укрепляют дух, и в этом смысле Джун своим существованием подогревала в Генри писательский пыл, на всю жизнь обеспечив его литературным материалом. В один прекрасный день у него назрела идея отомстить Джун своими книгами. Вернувшись к «Козерогу» в июле 1934 года, он пишет одному из друзей парижского периода Дику Осборну, что намерен создать «этакую прустианскую эпопею» и тем самым отплатить Джун за годы своего прозябания в Америке. «„Тропик Козерога“, – обещал он, – на несколько грядущих веков станет могилой Джун. (…) Она у меня еще попляшет, эта…!» Посвящая в те же планы Эмиля Шнеллока, Миллер говорил, что ему необходимо «выписаться», чтобы «вытряхнуть из себя все ее вранье», что он собирается изобразить ее «патологической лгуньей», а себя – «созидательным лгуном», провозглашая себя при этом «самым искренним лгуном в мире».

С появлением «Сексуса», «Плексуса» и «Нексуса» «могила» Джун разрослась чуть ли не до пирамиды – «позором крою ли, прославлю?»…

В тот роковой приезд в Париж «эта…», обнаружив, в каком неприглядном свете выставил ее Генри в рукописях, с негодованием признавалась Анаис: «Я любила Генри и доверяла ему, пока он не предал меня. Он не только предавал меня с другими женщинами – он извратил мою индивидуальность, он выставил меня жестокой, но это совсем не я. Мне так не хватает верности, любви, понимания. Я возвела этот барьер лжи только в целях самосохранения. Мне необходимо защитить от Генри свое истинное „я“. (…) У Генри не слишком богатое воображение. Он фальшивит. И не так уж он прост. Он сам меня усложнил – обезжизнил меня, убил. Получился какой-то надуманный литературный персонаж. Он ввел его, чтобы было из-за кого мучиться, было кого ненавидеть. Ведь он может писать, только когда растравляет себя ненавистью. Как писателя я его не принимаю. Что-то человеческое в нем, конечно, есть, но он лгун, лицемер, фигляр, актеришка. Он сам ищет драм и создает чудовищ. Ему не нужна простота – он интеллектуал. Ищет простоты, а потом сам же ее извращает, начинает изобретать чудовищ, боль… Все это фальшь, фальшь, фальшь!»

Жанр: ,

Правообладателям!

Представленный фрагмент произведения размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО "ЛитРес" (не более 20% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает чьи-либо права, то .

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше ?

Внимание! Вы скачиваете отрывок, разрешенный законодательством и правообладателем (не более 20% текста).
После ознакомления вам будет предложено перейти на сайт правообладателя и приобрести полную версию произведения.

Тропик Козерога Генри Миллер

(Пока оценок нет)

Название: Тропик Козерога
Автор: Генри Миллер
Год: 1939
Жанр: Зарубежная классика, Контркультура, Литература 20 века, Современная зарубежная литература

О книге «Тропик Козерога» Генри Миллер

«Тропик Козерога» – книга яркая и запоминающаяся. Крепкая смесь автобиографичных подробностей и безудержной фантазии. Генри Миллер – культовый автор для нескольких поколений почитателей качественной, во многом провокационной прозы.

«Тропик Козерога» – это одновременно и самостоятельное произведение, и своеобразное продолжение романа «Тропик Рака».

Место действия: Нью-Йорк. Время действия: 20-е годы XX века. Главным героем является некий Генри В. Миллер – знакомое имя, не правда ли? Он работает в телеграфной компании и находится в процессе поиска себя как писателя. Сюжет книги имеет много общего с жизнью автора, но в то же время основывается на вымышленных событиях.
Этот роман - история внутреннего поиска и духовного пробуждения. Миллер погружает читателя в тягучее повествование, в котором отыскивается место для абсолютно противоположных вещей: наслаждения и бедности, страданий и аморальности, убожества и благородства.

Генри Миллер очень оригинальный писатель со своим уникальным авторским стилем. На первый взгляд, его проза может показаться слишком сложной, но стоит начать читать, и отвлечься уже нельзя. Он пишет о своих мыслях и своем особом восприятии действительности, и делает это настолько талантливо и убедительно, что возникает чувство, будто все описываемые им события происходили на самом деле. Творческая манера Миллера – это сочетание натиска и поэзии, философии и физиологии. В книге «Тропик Козерога» очень много сексуальных сцен, которые служат примером безграничной свободы автора, и в то же время она чем-то напоминает труды античных философов.

Роман Генри Миллера – это свободное путешествие наедине со своим сердцем без определенной цели. Чтение этой книги подарит незабываемые эмоции.

«Тропик Козерога» написан без малейшего притворства, с нежностью и циничностью, с горечью и болью.

Книга Миллера очень интенсивная и драматичная – отличный подарок для всех любителей интеллектуальной прозы.

На нашем сайте о книгах сайт вы можете скачать бесплатно без регистрации или читать онлайн книгу «Тропик Козерога» Генри Миллер в форматах epub, fb2, txt, rtf, pdf для iPad, iPhone, Android и Kindle. Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Купить полную версию вы можете у нашего партнера. Также, у нас вы найдете последние новости из литературного мира, узнаете биографию любимых авторов. Для начинающих писателей имеется отдельный раздел с полезными советами и рекомендациями, интересными статьями, благодаря которым вы сами сможете попробовать свои силы в литературном мастерстве.

Тропик Южного полушария, проходящий по 23°27′ю.ш. (в пунктах, лежащих на этой широте, в день зимнего солнцестояния Солнце проходит через зенит). Syn.: Южный тропик … Словарь по географии

- (Tropic of Capricorn) см. Тропики. Самойлов К. И. Морской словарь. М. Л.: Государственное Военно морское Издательство НКВМФ Союза ССР, 1941 … Морской словарь

тропик Козерога - тр опик Козер ога … Русский орфографический словарь

Тропик Козерога: Тропик Козерога одна из пяти основных параллелей, отмечаемых на картах Земли. «Тропик Козерога» роман Генри Миллера … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Тропик Козерога (значения). Тропик Козерога Tropic of Capricorn

ТРОПИК, тропика, муж. (греч. tropikos). 1. Воображаемый круг, параллельный экватору и отстоящий от него на 23,3° к северу или к югу. Тропик Рака (к северу от экватора). Тропик Козерога (к югу от экватора). 2. только мн. Местность, страны к северу … Толковый словарь Ушакова

Тропика, м. [греч. tropikos]. 1. Воображаемый круг, параллельный экватору и отстоящий от него на 23,3о к северу (тропик Рака) и к югу (тропик Козерога). 2. только мн. Местность, страны к северу и к югу от экватора между этими кругами. Большой… … Словарь иностранных слов русского языка

тропик - Параллель, отстоящая от экватора на 23°27′, т.е. на угол, равный углу между плоскостями экватора Земли и ее орбиты (различают тропик Рака в Северном полушарии и тропик Козерога в Южном) … Словарь по географии

Положение тропика Рака на карте мира Тропик Рака или Северный тропик одна из пяти основных параллелей, отмечаемых на картах Земли. В настоящее время расположена на 23° 26′ 22″ к северу от экватора и определяет наиболее северную широту, на… … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Тропик Рака (значения). Тропик Рака Tropic of Cancer … Википедия

Книги

• Тропик Козерога , Генри Миллер , Генри Миллер (HENRY MILLER) - классик американской литературы XX столетия. Автор трилогии - «Тропик Рака» (1931), «Черная весна» (1938), «Тропик Козерога» (1938), - запрещенной в США за… Категория: Классическая и современная проза Серия: Мысли и чувства Издатель: АСТ ,
• Тропик Козерога , Миллер Г. , Генри Миллер - виднейший представитель экспериментального направления в американской прозе XX века, дерзкий новатор, чьи лучшие произведения долгое время находились под запретом на его… Категория: Современная зарубежная литература Серия: Азбука Premium Издатель:

Тропики любви - 3

Человеческие чувства часто сильнее возбуждаются или смягчаются примерами, чем словами. Поэтому, после утешения в личной беседе, я решил

Написать тебе, отсутствующему, утешительное послание с изложением пережитых мною бедствий, чтобы, сравнивая с моими, ты признал свои собственные

Невзгоды или ничтожными, или незначительными и легче переносил их.
Пьер Абеляр*, "История моих бедствий"**

НА ОВАРИАЛЬНОМ ТРАМВАЕ

Однажды вы опускаете руки, смиряетесь, и все даже посреди хаоса сменяет одно другое с неумолимой определенностью. С самого начала не было

Ничего, кроме хаоса, а хаос был жидкостью, обволакивавшей меня, в которой я дышал жабрами. В непрозрачных нижних слоях, там, где лился ровный

Лунный свет, все было гладким и плодородным; выше начинались дрязги и шум. Во всем я быстро находил противоречие, противоположность, а между

Настоящим и вымышленным - скрытую насмешку, парадокс. Я сам себе был худший враг. Чего бы я ни пожелал - мне все давалось. И даже ребенком,

Когда я ни в чем не знал нужды, я хотел умереть: хотел капитулировать, поскольку не видел смысла в борьбе. Я понимал, что, продолжая то

Существование, о котором я не просил, ничего не докажешь, не подтвердишь, не прибавишь и не убавишь. Все вокруг меня были или неудачниками или,

В лучшем случае, посмешищами. В особенности те, преуспевающие.
Преуспевающие нагоняли на меня смертельную скуку. Я сочувствовал промахам, но не сочувствие сделало меня таким. Это было чисто отрицательное

Качество, слабость, расцветавшая при виде человеческого несчастья. Я никогда никому не помогал в расчете совершить доброе дело - я помогал,

Потому что просто не умел поступать иначе. Желание изменить порядок вещей казалось мне тщетным: я убедился, что ничего не переделаешь, не

Изменив душу, а кто способен изменить души людские? От случая к случаю изменяли друзья, от чего хотелось блевать. В Боге я нуждался не больше,

Чем Он во мне, и, попадись Он мне, часто говаривал я, я встретил бы Его очень хладнокровно и плюнул бы Ему в морду.
Самое досадное то, что люди принимали меня, как правило, за хорошего, честного, доброго, образцового и даже __________ * Здесь и далее см.

Примечания.
** Перевод В. Соколова.
27 надежного человека. Может быть, я и обладал этими качествами, но, если так, то лишь потому, что был ко всему безразличен: я мог позволить

Себе быть хорошим, честным, добрым, надежным и так далее, поскольку не знал зависти. Я никогда не становился жертвой зависти. Никогда не

Завидовал никому и ничему. Напротив, я всегда жалел всех и вся.
С самого начала я, должно быть, приучил себя не слишком поддаваться желаниям. С самого начала я ни от кого не зависел, но это был обман. Я

Ни в ком не нуждался, ибо хотел быть свободным, свободным поступать так, как заблагорассудится моим прихотям. Когда от меня чего-нибудь

Требовали или ждали - я упирался. Так проявлялась моя независимость. Иными словами, я был испорчен изначально. Как будто мать вскормила меня

Ядом, и то, что она рано отняла меня от груди, меня не спасло - от яда я не очистился. Даже когда она отняла меня от груди, я проявил полное

Безразличие. Многие дети выражают или по крайней мере изображают протест, а мне было хоть бы что. Я философствовал с ползунков. Из принципа

Настраивал себя против жизни. Из какого же принципа? Из принципа тщетности.