Жизнь и творчество Достоевского. Анализ произведений. Характеристика героев

Меню сайта

В этой статье представлен цитатный портрет Раскольникова в романе «Преступление и наказание»: описание внешности героя в цитатах.

Смотрите:
Все материалы по «Преступлению и наказанию»
Все материалы о Раскольникове

Портрет Раскольникова в романе «Преступление и наказание»: описание внешности в цитатах

Бедный студент Родион Раскольников — это красивый молодой человек в возрасте 23 лет.

У Раскольникова бледное лицо, прекрасные темные глаза и темно-русые волосы. Он довольно высок и строен. Молодой человек одет настолько бедно, что похож на оборванца или трубочиста.

О лице и фигуре Раскольникова известно следующее:
«. он был замечательно хорош собою, с прекрасными темными глазами, темно-рус, ростом выше среднего, тонок и строен. « » . в тонких чертах молодого человека. « «. Раскольников отвечал. не опуская черных воспаленных глаз своих. « «. какая-то дикая энергия заблистала вдруг в его воспаленных глазах и в его исхудалом бледно-желтом лице. « «. бледное лицо Раскольникова. « О бедной одежде Раскольникова известно следующее:
«Но, боже мой, какой у него костюм, как он ужасно одет! У Афанасия Ивановича в лавке Вася, рассыльный, лучше одет. « «. слишком уж на нем был скверен костюм, и, несмотря на всё принижение, всё еще не по костюму была осанка. « «. Он был до того худо одет, что иной, даже и привычный человек, посовестился бы днем выходить в таких лохмотьях на улицу. « «. обратился он к Раскольникову, разглядев его лохмотья. « «. снял с себя свое широкое, крепкое, из какой-то толстой бумажной материи летнее пальто (единственное его верхнее платье). « «. так как пальто было очень широкое, настоящий мешок. « «. такой оборванец и не думает стушевываться. « «. трубочист. « О старой шляпе Родиона Раскольникова известно следующее:
«. Шляпа эта была высокая, круглая, циммермановская, но вся уже изношенная, совсем рыжая, вся в дырах и пятнах, без полей и самым безобразнейшим углом заломившаяся на сторону. « «. сей пальмерстон (он достал из угла исковерканную круглую шляпу Раскольникова, которую неизвестно почему, назвал пальмерстоном.). « О сапогах Раскольникова известно следующее:
«. старый, закорузлый, весь облепленный засохшею грязью, дырявый сапог Раскольникова. « По мнению Пульхерии Александровны, матери Раскольникова, у него прекрасное лицо и прекрасные глаза. При этом она считает, что Родион даже красивее своей сестры, красавицы Дуни. Конечно, мнение матери нельзя считать до конца объективным, но все-таки ее оценка тоже представляет некоторый интерес:
«. И какие у него глаза прекрасные, и какое всё лицо прекрасное. Он собой даже лучше Дунечки… Но, боже мой, какой у него костюм, как он ужасно одет! У Афанасия Ивановича в лавке Вася, рассыльный, лучше одет!»
Это был цитатный портрет Раскольникова в романе «Преступление и наказание» Достоевского: описание внешности героя в цитатах.

Характеристика героя Раскольников, Преступление и наказание, Достоевский. Образ персонажа Раскольников

Характеристика героя Раскольников

Раскольников предстает в романе молодым человеком, которого не удовлетворяет ни его жизненная ситуация, ни то, кем является он сам. А хочет он, ни много ни мало, стать «сверхчеловеком». В своей теории он разделил всех людей на два класса: пресмыкающиеся «твари дрожащие» и собственно люди – «право имеющие». Люди из первого из этих классов служат лишь материалом для самовоспроизведения и роль их в этой жизни ничтожна, а мировым прогрессом двигают представители класса «право имеющих», которые ради достижения своих целей могут преступать любые законы.

Родиону хочется думать, что он, все-таки, относится к разряду «высших людей». Но проверить это можно только опытным путем — через совершения конкретного поступка. Как раз на примете есть такое, как ему кажется, «человек-насекомое» — старуха-процентщица Алена Ивановна, которая ничего хорошего делает, а только обирает бедняков. Есть и высшая цель, ради которой можно пожертвовать старухой – имеется в виду помощь несчастной семье Семена Захаровича Мармеладова.

Продумывая убийство Алены Ивановны, Раскольников постоянно размышляет о верности своей теории и даже почти отказывается от нее. Но вихрь, который он закрутил внутри себя, все же затягивает главного героя, и он убивает старуху и ни в чем не повинную сестру ее.

Преступление совершено, но мучения Родиона только усиливаются. Он начинает понимать, что он никакой не «сверхчеловек», раз способен так сильно переживать из-за одного лишь убийства. Общение с такими персонажами, как Лужин и, особенно, Свидригайлов, приводят его выводу, что выбранный им путь ведет в никуда, а миром правит любовь и смирение. За это он должен благодарить Соню, которая не оставила его и поехала с ним в Сибирь.

Образ Раскольникова в романе «Преступление и наказание»

Многогранный роман

Листая первые страницы книги, мы начинаем знакомиться с образом Раскольникова в романе Достоевского «Преступление и наказание». Рассказывая историю его жизни, писатель заставляет нас размышлять над целым рядом важных вопросов. Трудно определить, к какому типу романа относится произведение Ф. М. Достоевского. В нём поднимаются проблемы, затрагивающие различные сферы жизни человека: общественную, нравственную, психологическую, семейную, моральную. Родион Раскольников является центром романа. Именно с ним связаны все остальные сюжетные линии великого произведения классика.

Главный герой романа

Внешний вид

Описание Раскольникова в романе начинается с первой главы. Мы знакомимся с молодым человеком, который находится в болезненном состоянии. Он мрачен, задумчив и замкнут. Родион Раскольников – бывший студент университета, забросивший занятия на юридическом факультете. Вместе с автором мы видим скудную обстановку комнаты, где проживает молодой человек: «Это была крошечная клетушка, шагов в шесть длинной, имевшая самый жалкий вид».

Черты характера

Характеристика Раскольникова в романе «Преступление и наказание» даётся автором постепенно. Сначала мы знакомимся с портретом Раскольникова. «Кстати, он был замечательно хорош собою, с прекрасными тёмными глазами, тёмнорус, ростом выше среднего, тонок и строен». Затем начинаем разбираться в его характере. Юноша умён и образован, горд и независим. Унизительное материальное положение, в котором он оказался, делают его угрюмым и замкнутым. Его раздражает общение с людьми. Любая помощь со стороны близкого друга Дмитрия Разумихина или пожилой матери кажется ему унизительной.

Идея Раскольникова

Непомерная гордыня, больное самолюбие и нищенское состояние порождают в голове Раскольникова некую идею. Суть которой состоит, в подразделении людей на два разряда: обычных и право имеющих. Думая о своём великом предназначении, «тварь ли я дрожащая или право имею?

Преступление и наказание героя

В реальной жизни всё получается иначе. Вместе с жадной процентщицей гибнет убогая Лизовета, никому не причинившая зла. Ограбление не удалось. Раскольников не смог заставить себя воспользоваться краденным. Ему противно, тошно и страшно. Он понимает, что зря рассчитывал на роль Наполеона. Переступив нравственную черту, лишив жизни человека, герой всячески избегает общения с людьми. Отверженный и больной, он оказывается на грани сумасшествия. Семья Раскольникова, его друг Дмитрий Разумихин безуспешно пытаются понять состояние юноши, поддержать несчастного. Гордый молодой человек отвергает заботу близких и остаётся один на один со своей проблемой. «Но зачем же они меня так любят, если я не стою того! О, если б я был один и никто не любил меня, и сам бы я никого не любил!» – восклицает он.

После рокового события герой заставляет себя общаться с незнакомыми людьми. Принимает участие в судьбе Мармеладова и его семьи, отдавая присланные матерью деньги на похороны чиновника. Спасает от растления юную девочку. Благородные порывы души быстро сменяются раздражением, досадой и одиночеством. Жизнь героя будто разделилась на две части: до убийства и после него. Он не ощущает себя преступником, не осознаёт своей вины. Больше всего он переживает из-за того, что не выдержал испытания. Родион пытается запутать следствие, понять, подозревает ли его умный и хитрый следователь Порфирий Петрович. Постоянное притворство, напряжение и ложь лишают его сил, опустошают душу. Герой чувствует, что поступает неправильно, но не желает признавать свои ошибки и заблуждения.

Родион Раскольников и Соня Мармеладова

Возрождение к новой жизни началось после знакомства Родиона Раскольникова с Соней Мармеладовой. Восемнадцатилетняя девушка сама находилась в крайне бедственном состоянии. Застенчивая, скромная по натуре героиня вынуждена жить по жёлтому билету, чтобы отдавать деньги своей голодающей семье. Она постоянно терпит оскорбления, унижения и страх. «Безответная она», – говорит о ней автор. Но это слабое существо обладает добрым сердцем и глубокой верой в бога, которая помогает не только выстоять самой, но и поддерживать других. Любовь Сони уберегла Родиона от гибели. Её жалость поначалу вызывает у гордого юноши протест и негодование. Но именно Соне поверяет он свою тайну и именно у неё ищет сочувствия и поддержки. Измученный борьбой с самим собой, Раскольников, по совету подруги, признаёт свою вину и отправляется на каторгу. Он не верит в бога, не разделяет её убеждений. Мысль о том, что счастье и прощение надо выстрадать непонятна герою. Терпение, забота и глубокое чувство девушки помогло Родиону Раскольникову обратиться к богу, раскаяться и начать жить заново.

Основная идея произведения Ф. М. Достоевского

Подробное описание преступления и наказания Раскольникова составляют основу сюжета романа Ф. М. Достоевского. Наказание начинается сразу после совершения убийства. Мучительные сомнения, угрызения совести, разрыв с близкими людьми оказались гораздо страшнее долгих лет каторги. Писатель, подвергая глубокому анализу Раскольникова, пытается предостеречь читателя от заблуждений и ошибок. Глубокая вера в бога, любовь к ближнему, нравственные принципы должны стать основными правилами в жизни каждого человека.

«Образ и характеристика Родиона Раскольникова в романе «Преступление и наказание»»

Ф. М. Достоевский жил и творил в эпоху, когда в стране росло недовольство существующими порядками, и писатель в своих произведениях показал людей, которые пытаются протестовать против царящего зла. Таков Родион Раскольников - главный герой романа « Преступление и наказание. Страшная бедность повергает Раскольникова в отчаяние, он хорошо понимает, что вокруг него царят волчьи нравы собственнического строя, его до глубины души возмущают бессердечие и жестокость богачей.

Озлобленный своим бессилием помочь людям, Раскольников решается на преступление - убийство старухи-процентщицы, извлекающей прибыль из людских страданий. « Раскольников видит и чувствует на самом себе, как люди пользуются страданиями своих ближних, как искусно и старательно, как аккуратно и безопасно они высасывают последние соки из бедняка, изнемогающего в непосильной борьбе за жалкое и глупое существование», - так критик Д. И. Писарев подчеркнул социальный смысл поведения Раскольникова, основной протестующий, антикапиталистический пафос романа.Но герой не становится борцом за лучшее будущее. Знакомый с революционными идеями лишь понаслышке, он не верит, что справедливое устройство общества возможно. «Не переменятся люди, и не переделать их никому, и труда не стоит тратить… Так доселе велось и так всегда будет!» - с горечью заявляет Раскольников. Но и примириться с жестокой судьбой волевой и гордый герой не хочет. Возомнив себя необыкновенной, выдающейся личностью, человеком, которому позволено все, даже преступление, Раскольников решает убить и ограбить богатую старуху- ростовщицу. После долгих и мучительных колебаний он осуществляет свое страшное намерение. Герой переживает душевные терзания: его преследуют страшные воспоминания о пролитой крови, страх перед разоблачением и наказанием, а главное, ощущение безысходного одиночества и бессмысленности совершенного им преступления.

Изображая отчаяние и душевные муки своего героя, Достоевский стремился убедить читателей, что такая борьба против несправедливости не только не улучшает жизнь, а, наоборот, делает ее еще мрачнее и ужаснее. Наказание начинается еще до преступления, мысль о котором жжет и терзает Раскольникова: «Нет, я не вытерплю, не вытерплю! Пусть, пусть даже нет никаких сомнений во всех этих расчетах…» Наказание усугубляется в момент преступления. Герой чувствует, что жадная старуха-процентщица - все-таки человек, и опустить топор на ее голову невыносимо страшно и мерзко. Лизавета - испуганный до оцепенения беззащитный ребенок: «Она только чуть-чуть приподняла свою свободную левую руку, далеко не до лица, и медленно протянула ее к нему вперед, как бы отстраняя его».

Наказание не сводится к судебному приговору, оно заключено в нравственной пытке, которая для героя романа более тягостна, чем даже тюрьма и каторга. Муки совести, леденящий душу страх, преследующий Раскольникова на каждом шагу, сознание бессмысленности совершенного злодеяния, сознание своей ничтожности, неспособности стать «властелином», понимание несостоятельности своей теории - все это тяжелейшим гнетом ложится на душу преступника. Раскольников мучается, чувствует страх, отчаяние, отчуждение от всех людей. Ложный путь, избранный героем романа, ведет не к возвышению его личности, а к нравственной пытке, к духовной смерти. Совершив убийство, Раскольников поставил себя в противоестественные отношения с окружающими людьми. Он вынужден постоянно, на каждом шагу обманывать себя и других, и эта ложь опустошает душу героя. Преступлением Раскольников отрезал себя от людей, но живая натура героя, вопреки убеждениям и доводам рассудка, постоянно тянет его к людям, он ищет общения с ними, пытается вернуть утраченные душевные связи.

Желание чем-то заполнить душевный вакуум начинает принимать у Раскольникова болезненные, извращенные формы, напоминающие тягу к самоистязанию. Героя тянет в дом старухи, и он идет туда, еще раз слушает, как отзывается мучительным, но все-таки живым чувством в иссохшей душе звон колокольчика, который в момент преступления глубоко потряс его.Ощущение преступности порождает катастрофическую диспропорцию во взаимоотношениях героя с другими людьми, касается это и внутреннего мира Раскольникова: у него возникает болезненное чувство подозрительности к самому себе, появляется постоянная рефлексия, бесконечные сомнения, отсюда и странная тяга героя к следователю Порфирию Петровичу. В «поединке» с Раскольниковым Цорфирий выступает как мнимый антагонист: спор со следователем - отражение и подчас прямое выражение спора Раскольникова с самим собой. Раскольников сердечным инстинктом не принимает идею, продолжающую сохранять власть над его умом. Раскольников теряется в самом себе, хлопотливая болтовня Порфирия раздражает, тревожит, возбуждает героя, и этого достаточно, чтобы он «психологически не убежал» от следователя. Раскольников тщетно пытается рационально проконтролировать свое поведение, «рассчитать» самого себя.

Герой хранит в себе тайну преступления и не может спастись от лжи. За час до явки в полицию Раскольников говорит Дуне: «Преступление? Какое преступление. Не думаю я о нем и смывать его не думаю». Он старается говорить « натурально» со следователем в условиях, исключающих такую натуральность, но «натура» хитрее расчета и сама себя выдает. Раскольникова подводит внутреннее ощущение своей преступности. Свою страшную, мучительную тайну он решает поведать Сонечке Мармеладовой. В его душе нарастает желание признаться по не совсем ясным, подсознательным мотивам: Раскольников больше не может держать в себе мучительное чувство преступности.

В лице Сони он встречает человека, который пробуждается в нем самом и которого он еще преследует как слабую и беспомощную «дрожащую тварь»: «Он вдруг поднял голову и пристально поглядел на нее; но он встретил на себе беспокойный и до муки заботливый взгляд ее; тут была любовь; ненависть его исчезла, как призрак». «Натура» требовала от героя, чтобы он поделился с Сонечкой страданиями от своей преступности, а не вызывающей ее манифестацией, к такому варианту признания зовет Раскольникова христиански-сострадательная Сонечкина любовь.

Достоевский писал, что Раскольников, вопреки убеждениям, предпочел «хоть погибнуть на каторге, но примкнуть опять к людям: чувство разомкнутости и разъединенности с человечеством… замучило его». Но даже на каторге Раскольников не считал себя виноватым в убийстве: «Он строго судил себя, и ожесточенная совесть не нашла никакой особенно ужасной вины в его прошедшем, кроме разве что промах, который со всяким мог случиться». Раскольников был духовно мертв: «Я не старушонку убил, я себя убил ». Настоящий смысл евангельского повествования воскрешении Лазаря открывается Раскольникову только тогда, когда воскресает к новой жизни его собственная душа, когда он раскаивается и понимает, что вся его жизнь « была каким-то внешним, странным, как бы даже и не с ним случившимся фактом». И это была не его жизнь, потому что он теперь другой - обновленный, способный любить и открывать свое сердце людям и Богу.

Преступление и наказание портретная характеристика раскольникова

Товарищ Родиона Раскольникова, Разумихин, характеризует его следующим образом: «Угрюм, мрачен, надменен и горд; в последнее время, а, может быть, гораздо прежде, мнителен и ипохондрик. Великодушен и добр. Чувств своих не любит высказывать и скорее жестокость сделает, чем словами выскажет сердце. Ужасно иногда неразговорчив! Все ему некогда, все ему мешают, а сам лежит, ничего не делает. Никогда не интересуется тем, чем все в данную минуту интересуются. Ужасно высоко себя ценит и, кажется, не без некоторого права на это».

Преступление и наказание. Художественный фильм 1969 г. 1 серия

В некоторых сценах «Преступления и наказания» (см. его краткое содержание) читатель видит, как за этой создавшейся от обид, унижений и жизненной горечи, корой сухости и гордости, открывается порой нежное и любящее сердце. Раскольникова тянет преимущественно к «униженным и оскорбленным». Он сближается с несчастным Мармеладовым , выслушивает всю историю жизни его многострадальной семьи, идет в их жилище, отдаст им последние деньги. Он подбирает очутившегося под ногами лошади на мостовой Мармеладова, заботится о нем, и Раскольникову приятна детская восторженная благодарность обнявшей его маленькой сестры Сони.

Именно эти впечатления наполняют его радостным чувством жизни: «Он был полон нового необъятного ощущения вдруг прихлынувшей полной и могучей жизни. Это ощущение могло походить на ощущение приговоренного к смертной казни, которому вдруг и неожиданно объявляют прощение. – «Довольно, – произнес он решительно и торжественно, – прочь миражи, прочь напускные страхи, прочь привидения. Есть жизнь! Разве я сейчас не жил!»»

Момент любви, жалости, сострадания, чувство близости душевной к людям, братства всеобщего, дает ему ощущение полной и радостной жизни. Таким образом, свойства душевной натуры Раскольникова находятся в полном противоречии с его теорией, с его положениями. Достоевский показывает, какой, несмотря на все свои взгляды, нежной, впечатлительной и болезненно чуткой к человеческим страданиям душой обладал Раскольников. Он страдает от всех кошмаров городской жизни, он вызывает нежное и доверчивое отношение к себе детей, он и в прошлом своем пережил историю любви к горбатой девушке, которой хотел скрасить жизнь, так что дальнейший перелом в жизни Раскольникова в достаточной степени объясняется этими чертами его личности.

Приказ о счетах бух учета МИНИСТЕРСТВО ФИНАНСОВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ от 23 декабря 2010 года N 183н (с изменениями на 31 марта 2018 года) ____________________________________________________________________ Документ с изменениями, внесенными: приказом Минфина России от 31 декабря 2015 […]

Весенняя охота 2018 в Московской области Постановлением губернатора Московской области № 578-III от 22.12.2017 внесены изменения в Параметры осуществления охоты в охотничьих угодьях Московской области. Сроки весенней охоты 2018 в Московской области Сроки весенней охоты в Подмосковье […]

Генеральная прокуратураРоссийской Федерации Нюрнбергский процесс Генеральная прокуратураРоссийской Федерации Генеральная прокуратураРоссийской Федерации Телефон справочной по обращениямв Генеральную прокуратуруРоссийской Федерации: МАРКЕЛОВ Тимофей Лазаревич Родился 20 сентября 1918 года […]

Налоги для фермерских хозяйств в россии Налогообложение и учет в крестьянском (фермерском) хозяйстве Налогообложение и учет в КРЕСТЬЯНСКОМ (ФЕРМЕРСКОМ) ХОЗЯЙСТВЕ Крестьянское (фермерское) хозяйство, как субъект предпринимательской деятельности, является плательщиком налогов. При этом […]

Среди ваших знакомых наверняка есть психотип Достоевский - чуткий, ранимый, высоконравственный человек, который всегда придёт на помощь. В соционике этот психотип шифруется как ЭИИ (что значит этико-интуитивный интроверт) и называется гуманистом.

Внешность

Достоевские редко бывают красивыми людьми: чаще всего черты лица размыты и неправильны, но чаще всего эти люди очаровательны и милы:

• фигура чаще всего непропорциональна;
• черты лица неправильные;
• несмотря на недостатки внешности, очень обаятельны, милы и симпатичны;
• просты и скромны в одежде;
• могут привнести в одежду какие-то особые черты, проявив индивидуальность (яркий бант, необычная шляпка или невероятно модные туфли);
• выражение лица часто бывает несколько виноватым и несчастным;
• всегда приветливо улыбаются.

Не стоит слишком критично относиться к внешности Достоевского: для него гораздо большую значимость имеет его внутренний мир, что отражается в чертах его характера.

Основные черты характера

Главное качество Достоевского - это высокая моральность, чёткие нравственные принципы. Однако он никому их не навязывает, а прежде всего сам поступает в соответствии с ними. Этим и продиктованы все его основные черты характера:

• миротворец: всегда выступает примирителем двух враждующих сторон;
• справедливость: руководствуясь высокими моральными принципами, Достоевский никогда никого не обвинит безосновательно; его можно смело выбирать в любое жюри любого конкурса: его не подкупишь никакими взятками;
• доброта: снимет с себя последнюю рубашку для ближнего, нуждающегося в одежде;
• терпимость: умеет выслушать до конца и не перейти на повышенные ноты в разговоре, даже если собеседник мечет гром и молнии;
• невероятное понимание чужих проблем: иногда кажется, что Достоевский может понять и простить убийцу, однако это ошибочно (если человек преступил законы нравственности, Достоевский заклеймит его по заслугам);
• верность: Достоевский не изменяет ни своим близким, ни своим принципам.

Однако бывают ситуации, когда Достоевский становится просто невыносим и проявляет свои самые отрицательные черты:

• стрессы могут выбить Достоевского из привычной колеи;
• плохо переносит конфликты и одиночество;
• наивен и доверчив;
• в работе не нужно ждать от Достоевского инициативности и активности: он хорош как исполнитель.

Взаимоотношения с другими психотипами

Для некоторых психотипов Достоевский будет прекрасным мужем, верным другом и хорошим коллегой:

• никто не поймёт Достоевского лучше , так как это две родственные души, которым всегда будет о чём поговорить;
• будет зеркалом для Достоевского: особого сближения не будет, но эти люди понимают друг друга с полувзгляда;
• гармоничные отношения складываются у Достоевского со , который дополняет его и способствует его душевному комфорту;
• , являясь активатором для Достоевского, помогает ему реализовать свои цели в этой жизни и вполне может составить его счастье в семейном плане.

Однако не все психотипы смогут понять чувствительного Достоевского:

• как психотип - полная противоположность Достоевского, так что отношения в этой паре обречены на провал;
• с Достоевским, оказавшись в одном коллективе, ужиться не смогут: Достоевского просто изведут постоянные конфликтные столкновения с этим психотипом;
• чужд внутренним переживаниям Достоевского и не принимает его ценностей, так что отношения суперэго между ними не позволят им стать близкими людьми;
• , являясь ревизором по отношению к Достоевскому, будет постоянно придираться к нему и предъявлять ему невыполнимые требования, так что Достоевский-подчинённый вскоре убежит от Наполеона-начальника.

Если Достоевский близок вам по духу, в его лице вы найдёте хорошего помощника в самых разных делах. Если вы несовместимы с ним по психотипу, лучше решать совместные проблемы дистанционно.

Профессиональные качества

Набор определённых психических функций определяет профессиональную пригодность Достоевского. Он отлично проявит себя в таких профессиях, как:

• педагоги;
• психологи;
• судьи;
• следователи;
• священники;
• художники;
• литераторы.

А вот в торговле, военном деле и актёрском мастерстве Достоевский будет чувствовать себя не на своём месте.

Знаменитые представители

Среди звёздных представителей данного психотипа можно найти таких знаменитостей, как:

• Фёдор Достоевский , русский писатель XIX века;
• Тарас Шевченко , украинский поэт;
• Лесков , русский писатель;
• Константин Паустовский , советский писатель XX века;
• Александр Солженицын , советский писатель;
• Диего Веласкес , испанский художник;
• Винсент ван Гог , нидерландский художник;
• Мэрилин Монро , американская актриса;
• Вивьен Ли , английская актриса;
• Юрий Соломин , актёр;
• Андрей Мягков , актёр;
• Наталья Белохвостикова , актриса;
• Евгения Симонова , актриса.

Если хотите покорить сердце Достоевского, вам нужно быть человеком высоких моральных качеств. Безупречная нравственность - вот приоритетное понятие для этого психотипа.

Описание по функциям:

1. R - этика отношений:

Хорошо различает отношения, которые складываются между людьми. Знает, кто с кем уживается или не уживается. Отношение к себе улавливает хуже, поэтому страдает излишней доверчивостью. Для него много значат честность и порядочность в человеческих отношениях. Измены и предательства не прощает. С людьми, которые его сильно подвели, рвет всякие отношения. Отличается предупредительностью и мягкостью в общении на далекой дистанции. Гуманизм проявляет в делах, избегает деклараций и красивых слов. Наделен даром великодушия. Умеет прощать даже своим врагам, если они искренне покаялись. Со всеми поддерживает ровные, доброжелательные отношения.

2. I - интуиция возможностей:

Обладает талантом воспитателя, поскольку понимает, как надо раскрывать способности людей. С детьми обращается как со взрослыми, поощряя самостоятельность и другие качества, необходимые для взрослой жизни. Очень ценит дружеский обмен мнениями, который создает атмосферу доверия и уважения к позиции другого человека. Поддерживает взаимопонимание в коллективе, в котором находится. Ориентируется в самых сложных жизненных ситуациях. Люди обращаются к нему за советом для подтверждения возможности того, к чему они стремятся или чего опасаются. Тянется к новому, необычному. Любит самообразование. Пытается отыскать взаимосвязь между различными учениями и теориями, как правило, духовно-гуманитарного характера. Как никто другой понимает воздействие религии на жизнь людей.

3. L - структурная логика:

Умеет заставить себя быть дисциплинированным и исполнительным. Добросовестен, хотя и медлителен в исполнении конкретной работы. Проявляет тщательность в деталях. Строго придерживается взятых обязательств. Работает скромно, без шума и похвал. Стремится объективно, без эмоций разобраться в ситуации, анализируя факты. Однако ему трудно выразить свое понимание проблемы аналитическим языком. В официальной обстановке выглядит сдержанным и суховатым. Очень не любит проявлять свое отношение на людях. Трудные задачи решает благодаря большому запасу терпения, которым его наградила природа.

4. F - силовая сенсорика:

Впечатлителен и раним, тяжело переносит грубость. Не может давить на людей, заставлять их что-либо делать помимо своей воли. Хотя и очень нервничает в экстремальных ситуациях, но берет себя в руки и действует решительно, если задеты близкие ему люди. Волна переживаний накатывается уже тогда, когда опасность позади. Выбирает в партнеры тех, кто его подталкивает к активной деятельности, мобилизует, а не тех, кто ограждает от волнений и снимает с него ответственность. Резко отвечает на попытки воздействовать на него принуждением или грубой силой. В такой ситуации способен вспылить, открыто высказать свое негативное отношение. Раздражителен в общении с недоброжелателями.

5. Р - деловая логика:

Не может сидеть сложа руки, когда другие работают. Его не нужно агитировать на дело. Лучший способ подключить его к работе - личный пример. От комфортного, хорошо организованного труда получает истинное удовольствие. Ему нравится, когда помогают освободиться от бесполезной траты сил, рационально обустроить рабочее место. Нет необходимости выдавать ему подробные инструкции, долго вводить в курс дела. Нужную информацию разыщет сам. Главное, чтобы то, что требуется для работы, находилось под рукой. Имеет склонность перетруждаться, засиживаться за работой. Благодарен тем людям, которые позаботятся о его отдыхе и сохранении здоровья.

6. S - сенсорика ощущений:

Его настроение сильно зависит от физического состояния. Когда вокруг неудобства или когда болеет, его охватывает пессимизм и плохое настроение. Испытывает внутреннюю потребность ухаживать за слабыми и больными. Однако надо, чтобы это понимали, иначе обижается, хотя ничего и не скажет. Чувствует себя комфортно в небольших, но теплых компаниях. Заботится о настроении людей своего круга. Если надо, то приободрит или утешит. К своей внешности относится критически. Не любит, когда ему навязывают, что надеть или как выглядеть, хотя и нуждается в одобрении и советах относительно внешнего вида и использования тех или иных предметов обихода. Избегает броской, выделяющейся одежды.

7. Е - этика эмоций:

Лучше других предчувствует назревание конфликтов. Обращает внимание на отрицательные эмоции людей, осуждает их, однако сам предотвратить не может. Умеет выслушать человека, посочувствовать, снять с него эмоциональное напряжение. Свои же переживания может открыть только очень близким людям. Глубоко переживает отрицательные, драматические события в жизни окружающих, даже если они его непосредственно и не касаются. Внутренне очень эмоционально напряженный и нервный человек. Хотя и умеет контролировать собственные эмоции, но периодически нуждается в эмоциональных разрядках. Срывается в общении с близкими, если уличает их во лжи, эгоизме, безразличии.

8. Т - интуиция времени:

Живет и работает спокойно, размеренно. Не любит отставаний или же забеганий вперед. Тяжело перестраивается на новый рабочий ритм. Не терпит бесполезной траты времени. Не станет долго ждать необязательного человека. Сам же пунктуален, заканчивает порученную работу точно к назначенному сроку. Не жалеет времени для работы. Труд оценивает по количеству затраченного времени. Трудовую деятельность всегда отделяет от развлечений. Умеет рассчитать, сколько на кого следует потратить времени. Не любит болтливых людей, которые много сил отдают обсуждению не относящихся к делу проблем. Не станет отрывать людей от работы пустыми вопросами.

Внешние признаки:

Самый надежный ориентир, позволяющий идентифицировать этот социотип по внешности, - бесстрастное лицо. Классические черты его внешности напоминают лики святых или мучеников с икон: прямой удлиненный нос, не отступающий далеко от плоскости лица. Само лицо обычно правильной овальной формы. На лице как бы лежит печать страдания. Никогда не проявляет бурных положительных эмоций. Может только улыбаться. На расстоянии на лице у ЭИИ написан как бы немой укор всему грешному, что происходит вокруг. То же слышится и в интонации его речи. ЭИИ с усиленной этикой имеет, как правило, худую, аскетическую фигуру. В движениях резок, довольно подвижен. Если же усилена интуиция, то фигура бывает полная, расплывшаяся, движения неуклюжие. Черты лица в этом случае тоже отклоняются от канонического образца. Походка ЭИИ имеет следующую особенность: ступни ног высоко не отрываются от земли, Перемещаются параллельно полу. Из-за мелкого шага походка получается семенящей. В одежде ЭИИ наблюдаются крайности. С одной стороны, выделяться не стремится, предпочитает скромную, но со вкусом одежду /этический тип/. С другой стороны, может нарядиться очень ярко, как попугай, согласно моде. Последнее характерно для мужчин интуитивного подтипа.

Манера общения:

ЭИИ любят вначале наблюдать за людьми, оценивая складывающиеся отношения, и только потом вступать в общение. Первыми инициативу не проявляют. Резкость, обидчивость, свойственные ЭИИ, особенно если усилена этика, делают его в общении не удобным. Его морализаторский тон, монотонный "церковный" голос гасят игривость и веселый настрой, настраивают людей на минорный лад, как бы заставляя задумываться обо всем плохом, что происходит в этом мире. Самое характерное для определения этого типа личности по манере общения - это его "исповедальность". Люди часто обращаются к нему за советом и утешением в трудную минуту своей жизни, изливают душу. ЭИИ людей никогда не отталкивает, готов выслушать их столько, сколько надо, пока человек не успокоится. Со своим личным временем при этом не считается. Во всем старается разобраться объективно, беспристрастно, отбросив эмоции. После этого логически подводит человека к необходимому выводу. Из-за своей негибкой позиции иногда окружающими воспринимается как наивный, не умеющий жить как все, человек. Он действительно совершенно не способен схитрить, подстроиться, сыграть нужную по ситуации роль.

Особенности поведения:

Главная особенность его поведения, помогающая надежно идентифицировать данный соционический тип, это готовность прийти на помощь близким людям. Особенно это касается тех, кто попал в трудные жизненные ситуации. Причем его забота проявляется не словом, а делом. У ЭИИ хорошо получается примирение людей. Он как бы становится между враждующими сторонами, поддерживая хорошие отношения с обеими, чем часто вызывает на себя огонь с двух сторон. Не может давить на людей, кричать, проявлять агрессивность. Самое сильное из его наказаний полное игнорирование человека. Таких людей упорно не замечает до тех пор, пока они не признают свою вину и не попросят прощения. Другая характерная черта поведения ЭИИ добросовестность в исполнении конкретной работы. Делает все тщательно, с высоким качеством. Усидчив. Требователен к чистоте и порядку. Дома часто делает уборку, тщательно складывает вещи (женщины). Любит спокойный, размеренный ход жизни. Ко всему старается подготовиться заблаговременно. На него всегда можно положиться. Не любит выделяться. Когда другие работают, он тоже работает вместе со всеми. Если же все сидят, он тоже сидит. Обычно не выносит сцен насилия, вида ран и крови. Не может долго находиться в закрытом пространстве.

Вашей сильной стороной является глубокое понимание людей и человеческих взаимоотношений. Вы интересуетесь мотивами поступков, душевными качествами, отношениями между людьми, за которыми наблюдаете длительное время. И чем дольше длится это изучение, тем безошибочнее Вы определяете характер человека: каков он есть на самом деле, а не каким хочет казаться.

Вы стремитесь к теплым, дружеским отношениям между людьми, не переносите грубости и насилия. В этом проявляется гуманистическая направленность Вашей личности, за это Вас ценят и уважают окружающие. Ваше знание людей и жизненный опыт всегда помогут Вам найти свое место в коллективе. Другое Ваше преимущество, благодаря которому Вы заслуживаете признательность людей, - неизменная чуткость, доброта и внимательность к людям. Свое сострадание к ним Вы стараетесь проявить на деле, а не только на словах. Вы, не жалея собственных сил и времени, помогаете каждому, кто действительно нуждается в Вашей помощи.

Конечная цель Вашей деятельности - создание спокойной, гармоничной, бесконфликтной обстановки, в которой каждый мог бы раскрыть свои способности. Вы - лучший утешитель и примиритель. Прощая людям их отрицательные поступки и прегрешения. Вы воздействуете на их совесть, заставляете задуматься над нравственными основами нашей жизни. Проблемой, тревожащей Вас, является недостаток решительности и инициативности, неумение требовать в волевой форме. Этому способствует и некоторая застенчивость или даже робость, присущая Вашему характеру в той или иной степени. Вы очень щепетильны, боитесь показаться навязчивым, неуместно вызывающим внимание к себе.

Вы - человек скромный, неагрессивный. Приняв вызов. Вы не решаетесь активно отреагировать, предпочитаете свои обиды таить в себе. Вам даже неудобно принять защиту от других. Вы считаете, что человек, обидевший Вас, сам должен все осознать и раскаяться. Если же он этого не делает, Вы стараетесь избегать общения с ним, наказывая его молчанием. Вам рекомендуется развивать в себе самозащиту: прямо высказывать свое осуждение непорядочности и бесчестности, не проявлять жалости к людям, не способным исправиться или раскаяться, не давать использовать себя в чьих-то корыстных целях. Учитесь вовремя сказать "нет". Поменьше сочувствуйте посторонним людям и побольше уделяйте внимания близким.

Другой Вашей проблемой является очень тщательная проработка деталей любого дела, порождающая медлительность и безэмоциональность. Увязая в мелочах, Вы едва ли находите время для полноценного отдыха на природе или в компании друзей, что может плохо сказаться на Вашем самочувствии. Вы тщательно и глубоко анализируете все, что касается Вас и Ваших знакомых. Результаты подобного объективного анализа часто бывают неутешительными, из-за чего Вы испытываете порой чувство глубокой печали и пессимизма. Вас излишне удручает все, что выходит за рамки порядочности, нравственности и духовности.

Не идите на поводу у своей жалости, чтобы потом не бичевать себя за отступление от честности и справедливости. Помните, что истинная справедливость не допускает компромиссов с совестью.

Ускорьте темп работы, концентрируйтесь, чтобы Ваше внимание скользило мимо мелочей, останавливаясь только на главном, существенном. Попробуйте скорочтение - это поможет Вам научиться видеть общую картину явления или события. Анализируя факты, стремитесь не к уточнению, а к обобщению. Знание общих закономерностей избавит Вас от затрат сил и нервов на неоправданные, мало кого интересующие аспекты дела.

Федор Михайлович Достоевский (ЗО.Х.1821-28.1.1881) с начала и до конца жизни проявлял во всем своем поведении и характере чрезвычайное, иногда прямо-таки адское самолюбие,: самостоятельность убеждений и поступков, -упорство в отстаивании своих убеждений, свободолюбие и чуткость ко всякому притеснению.

В детстве маленький Федя во всех своих проявлениях был, по словам родителей, «огонь»; он любил показывать ловкость и силу, устраивая игры в «диких», в Робинзона, он всегда предводительствовал. Однажды, когда он, не любя подчиняться чужому авторитету, резко отстаивал свои убеждения, отец пророчески сказал ему: «Эй, Федя, уймись; несдобровать тебе... быть тебе под красною шапкой» ".

Наклонность жить в мире фантазии обнаруживается у Достоевского очень рано. Совсем ребенком он с увлечением слушает, как отец читает матери романы Редклиф. Он любит читать путешествия, романы Вальтера Скотта, мечтает о путешествиях по Востоку и в шестнадцатилетнем возрасте пытается написать роман из венецианской жизни.

Выйдя из родительской семьи, в Инженерном училище, на службе, потом на каторге, самолюбивый Достоевский обособляется от толпы товарищей, навязанных ему обстановкою. Он ведет преимущественно уединенную жизнь и уходит в мир своей фантазии. Герой повести «Хозяйка», оторвавшийся от действительности и одиноко живущий своими фантастическими грезами, похож на Достоевского в эту пору его жизни. Он пишет в это время «Хозяйку» и, по-видимому, имея в виду себя, а также главное лицо своей повести, говорит в письме к брату Михаилу: «Вне должно быть уравновешено свнутренним. Иначе, с отсутствием внешних явлений, внутреннее возьмет слишком опасный верх. Нервы и фантазия займут очень много места в существе. Всякое внешнее явление с непривычки кажется колоссальным и пугает как-то. Начинаешь бояться жизни» 2 . "

Обособление Достоевского от товарищей вовсе не есть следствие равнодушия к людям или черствости сердца. Наоборот, он живо воспринимает чужую жизнь; он легко проникает в сокровенные тайники характера не только людей, но и животных; особенно чуток он к чужому

A. M .-Достоевский. «Воспоминания», стр. 43, 56, 71 *. Красная шапка - форма сибирских штрафных батальонов.

2 Достоевский. Письма, I т., -№ 44, стр. 106. В дальнейшем, ссылаясь на письма, я буду указывать лишь номер письма. Об автобиографическом значении «Хозяйки» см. статью А. Бема «Драматизация бреда» в сборниках «О Достоевском», I т., ред. А. Бема.

страданию. Удаление его от шумной толпы товарищей объясняется тем, что он недоволен действительностью, слишком далекою от идеала и часто наносящею удары его самолюбию. В живое общение он вступает только с избранными, например с Шидловским или с лицами, приглашенными им. Так, д-р Яновский рассказывает, что Достоевский любил в 1846-49 гг. устраивать обеды для своих приятелей где-либо в ресторане, произносить при этом спичи и оживленно обсуждать в этих собраниях литературные произведения ".

Достоевский страстно хочет любить и быть любимым, он считает себя человеком «с нежным сердцем, но не умеющим высказывать свои чувства» 2 . Во все периоды своей жизни он жалуется на свой скверный отталкивающий характер: «иногда, когда сердце мое плавает в любви, не добьешься от меня ласкового слова» (к брату Михаилу, I, № 44). Неудивительно поэтому, что свою жажду любви он удовлетворяет в мечтах и изливает ее в таких повестях, как «Белые ночи», «Неточка Незванова», «Хозяйка», «Бедные люди», «Маленький герой». А сколько таких воображаемых сцен, как беседы с любимою девушкою в «Белых ночах», осталось не претворенными в повесть.

Когда исключительные условия, или семейная связь, или просто привычка снимают преграду между Достоевским и людьми, нежность его души и доброта обнаруживается ярко и сильно. В Тобольске приговоренный к каторге Ястржембский был близок к самоубийству; его удержало от этого поступка влияние Достоевского, который обнаружил в этом деле мужественную натуру с женственною мягкостью э.

Множество фактов свидетельствует о его чрезвычайной доброте. Приятель молодости Достоевского д-р Ризенкампф говорит: «Федор Михайлович принадлежал к тем личностям, около которых живется всем хорошо, но которые сами постоянно нуждаются. Его обкрадывали немилосердно, но, при своей доверчивости и доброте, он не хотел вникать в дело и обличать прислугу и ее приживалок, пользовавшихся его беспечностью». Когда в 1843 г. Достоевский и Ризенкампф наняли общую квартиру, «самое сожительство с доктором чуть было не обратилось для Федора Михайловича в постоянный источник новых расходов. Каждого бедняка, приходившего к доктору за советом, он готов

был принять как дорогого гостя».

«Все забитое судьбою, несчастное, хворое и бедное находило в нем особое участие,- рассказывает барон А. Е. Врангель,- его совсем из ряда выдающаяся доброта известна всем близко знавшим его; снисходительность Φ. Μ. к людям была как бы не от мира сего» 4 .

Узнав о страшной нищете одной вдовы, оставшейся после смерти мужа с тремя детьми 11, 7 и 5 лет, Достоевский из жалости взял ее к себе прислугою со всеми детьми. Анна Григорьевна Достоевская пишет об этом случае: «Федосья со слезами на глазах рассказывала мне, еще

" Воспоминания о Достоевском. «Русский Вестник», 1885, апрель. 1 А. Г. Достоевская. «Воспоминания», стр. 47 *.

3 О.Миллер. Материалы для жизнеописанияΦ. Μ. Достоевского, 127 стр. в книге «Биография, письма и заметки из записной книжкиΦ. Μ. Достоевского», 1883.

4 Барон А.Е. Врангель. Воспоминания оΦ. Μ. Достоевском в Сибири

1854-1856 гг. СПб., 1912, стр. 35.

невесте, какой добрый φ. Μ. Он, по ее словам, сидя ночью за работой и заслышав, что кто-нибудь из детей кашляет или плачет, придет, закроет ребенка одеялом, успокоит его, а если это ему не удастся, то ее разбудит» ".

Он заботится об отдыхе прислуги. Испытывая самые тяжелые денежные затруднения, он тем не менее ежемесячно помогал семье своего любимого брата Михаила после его смерти. Особенно удивительна его постоянная забота о пасынке Павле Исаеве и материальная поддержка его даже тогда, когда этот молодой человек проявляет нахальную Требовательность, продает по частям любимую библиотеку своего отчима" во время его долгого пребывания за границею, получает места по протекции отчима и через месяц-два теряет их вследствие дерзкого отношения к начальству и т. п. Все каверзы пасынка Достоевский переносит с изумительною кротостью и долготерпением.

Просящим милостыню Достоевский никогда не отказывал в помощи.

«Случается,- рассказывала жена его,- когда у моего мужа не найдется мелочи, а попросили у него милостыню вблизи нашего подъезда, то он приводил нищих к нам на квартиру и здесь выдавал деньги» (стр. 220). В 1879 г. какой-то пьяный крестьянин ударил на улице Достоевского по затылку с такою силою, что он «упал на мостовую и расшиб себе лицо в кровь».

«В участке Федор Михайлович просил полицейского офицера отпустить его обидчика, так как он его прощает».

Однако протокол был уже составлен и делу был дан ход. Мировому судье Достоевский заявил, что прощает обидчика и просит не подвергать его наказанию. Судья, снисходя к просьбе Достоевского, все же приговорил крестьянина «за произведение шума» и беспорядка на улице к денежному штрафу в 16 рублей, с заменою арестом при полиции на четыре дня. Достоевский подождал своего обидчика у подъезда и дал ему 16 рублей для уплаты штрафа.

Защищая Достоевского против навета Η. Η. Страхова *, жена его пишет: «Федор Михайлович был человеком беспредельной доброты. Он проявлял ее в отношении не одних лишь близких ему лиц, но и всех, о несчастии, неудаче или беде которых ему приходилось слышать. Его не надо было просить, он сам шел со своею помощью. Имея влиятельных друзей (К. П. Победоносцева, Т. И. Филиппова, И. А. Вышнеградского), муж пользовался их влиянием, чтобы помочь чужой беде. Скольких стариков и старух поместил он в богадельни, скольких детей устроил в приют, скольких неудачников определил на места. А сколько приходилось ему читать и исправлять чужих рукописей, сколько выслушивать откровенных признаний и давать советы в самых интимных делах. Он не жалел своего времени, ни своих сил, если мог оказать ближнему какую-либо услугу. Помогал он и деньгами, а если их не было, ставил свою подпись на векселях и, случалось, платился за это. Доброта Федора Михайловича шла иногда вразрез с интересами нашей семьи, и я подчас

А. Достоевская. «Воспоминания», 78.

досадовала, зачем он так бесконечно добр, но я не могла не приходить в восхищение, видя, какое счастье для него представляет возможность

сделать какое-либо доброе дело».

Человек болезненно самолюбивый, имеющий приятелей, но не подлинных друзей, съеживающийся от постоянных столкновений с людьми, но вместе с тем ищущий любви и ласки нередко удовлетворяет эту потребность своей души путем общения с детьми. Достоевский особенно нежно любил и понимал детскую душу.

«Я ни прежде, ни потом,- говорит Достоевская,- не видала человека, который бы так умел, как мой муж, войти в миросозерцание детей и так их заинтересовать своею беседою. В эти часы Федор Михайлович сам становился ребенком».

Рассказывая о длинной поездке всей своей семьи в Курскую гуубернию летом 1877 Г., Достоевская говорите "

«Меня прямо поражала способность мужа успокоить ребенка: чуть, бывало, кто из троих начинал капризничать, Федор Михайлович являлся из своего уголка (он садился в том же вагоне, но поодаль от нас), брал к себе капризничавшего и мигом его успокаивал. У мужа было какое-то особое уменье разговаривать с детьми, войти в их интересы, приобрести доверие (и это даже с чужими, случайно встречавшимися детьми) и так заинтересовать ребенка, что тот мигом становился весел и послушен. Объясняю это его всегдашнею любовию к маленькнм детям, которая - подсказывала ему, как в данных обстоятельствах следует поступать».

Чуткий к чужим страданиям вообще, Достоевский особенно болел душою за детей, узнавая о Случаях притеснения их. Он следит за судебными процессами, возбуждаемыми против родителей, истязающих своих детей. Из этих процессов qh взял материал для «бунта» Ивана Карамазова против мира, в котором возможны невыносимые страдания

невинных детей: «Есть такие секущие, которые разгорячаются с каждым ударом до сладострастия, до буквального сладострастия, с каждым последующим ударом все больше и больше, все прогрессивнее. Секут минуту, секут, наконец, пять минут, секут десять минут, дальше - больше, чаще, садче. Ребенок кричит, ребенок, наконец, не может кричать, задыхается: «Папа, папа, папочка, папочка». Тут именно незащищенность-то этих созданий,- говорит Достоевский,- и соблазняет мучителей, ангельская доверчивость дитяти, которому некуда деться и не к кому идти,- вот это-то и распаляет гадкую кровь истязателя. Во всяком человеке, конечно, таится зверь - зверь гневливости, зверь сладострастной распаляемости от криков истязуемой жертвы, зверь без удержу спущенного с цепи, зверь нажитых в разврате болезней, подагр, больных печенок

и прочего».

Человек, измученный видением зла в мире и неспособный создать ^ себе в своей общественной жизни среду дружеских отношений вследствие своей неуживчивости и требовательности, с душою мягкою, но не умеющею проявляться мечтает основать семью как уголок мира, в котором легче может быть осуществлен идеал любви. После смерти сво€й первой жены, брак с которой был неудачен, Достоевский в течение двух лет делает пять предложений (Сусловой, Корвин-Круковской, Иванчиной-

Писаревой, Ивановой и Сниткиной). В отношениях к Иванчиной-Писаревой, Ивановой и Сниткиной нет и следа страстной влюбленности: делая предложение, Достоевский просто руководится желанием во что бы то ни стало иметь прочную семью. Он говорит, что если пришлось бы выбирать, жениться ли на умной или доброй: «возьму добрую, чтоб меня жалела и любила». В молодости, в возрасте 26 лет, он сказал Яновскому: «Люблю не юбку, а, знаете ли, чепчик люблю, чепчик вот такой, какие носит Евгения Петровна», почтенная мать семейства, жена художника-академика Н. А. Майкова, мать приятеля Достоевского поэта Аполлона Николаевича Майкова. Эти слова произнесены были приблизительно через год после того, как Достоевский, когда у него закружилась голова в пору кратковременного литературного успеха, познакомился, быть может, с сомнительНыми женщинами, а потом увлекся на несколько месяцев красавицею Панаевой. Он писал тогда брату Михаилу: «Минушки, Кларушки, Марианны и т. п. похорошели донельзя, но стоют страшных денег. На днях Тургенев и Белинский разбранили меня в прах за беспорядочную жизнь». «Вчера я в первый раз был у Панаева и, кажется, влюбился в жену его. Она умна и хорошенькая, вдобавок любезна и пряма донельзя» (№ 31, 16.XI.1845).

Женившись на Анне Григорьевне Сниткиной, Достоевский в начале брачной жизни часто проявлял в отношении к молодой жене отрицательные черты своего характера, нередко ссорился с нею, кричал на нее и даже заявлял ей в одной из ссор, что жена - «естественный враг своего мужа» ". Через два месяца после свадьбы в письме к Сусловой, связь с которой была разорвана не Достоевским, а самою Сусловою, он объясняет свою женитьбу тем, что после смерти брата Михаила ему было «ужасно скучно и тяжело жить», он пригласил стенографистку и, заметив ее любовь к себе, «предложил ей за меня выйти»; Сусловой же он говорит: «я не к дешевому необходимому счастью приглашаю тебя», уважаю тебя «за твою требовательность, «друг вечный» (№ 265, 23.IV.1867). По-видимому, свой брак он расценивает как дешевое необходимое счастье. Однако дальнейшая жизнь с доброю и умною женою, понимавшею величие гения своего мужа и прощавшею ему его недостатки, принесла такие глубокие переживания, которые создали неразрывное сочетание двух душ. Первым серьезным испытанием были страдания Анны Григорьевны во время трудных родов в марте 1868 г. в Женеве.

«В лице Федора Михайловича выражалось,- пишет Достоевская,- такое мучение, такое отчаяние, по временам я виде^ла, что он рыдает, и я сама стала страшиться, не нахожусь ли я на ^ пороге смерти, и, вспоминая мои тогдашние мыслили чувства, скажу, что жалела не столько^ себя, сколько бедного моего мужа, для которого смерть моя могла бы оказаться катастрофой. Я сознавала тогда, как много самых пламенных надежд и упований соединял мой дорогой муж на мне и нашем будущем ребенке. Внезапное крушение этих надежд, А. Г. Достоевская. «Дневник», 34 *.

при стремительности и безудержности характера Федора Михайловича, могло стать для него гибелью».

Когда родилась дочь, которую назвали Софиею, Достоевский «благоговейно перекрестил Соню, поцеловал сморщенное личико и сказал: «Аня, погляди, какая она у нас хорошенькая!» Я тоже перекрестила и поцеловала девочку и порадовалась на своего дорогого мужа, видя на его восторженном и умиленном лице такую полноту счастья, какой доселе не приходилось видеть».

«Федор Михайлович,- продолжает Достоевская,- оказался нежнейшим отцом: он непременно присутствовал при купании девочки и помогал мне, сам завертывал ее в покойное одеяльце и зашпиливал его английскими булавками, носил и укачивал ее на руках и, бросая свои занятия, спешил к ней, чуть только заслышит ее голосок».

Он «целыми часами просиживал у ее постельки, то напевая ей песенки, то разговаривая с нею, причем, когда ей пошел третий месяц, он был уверен, что Сонечка узнает его, и вот что он писал А. Н. Майкову от 18 мая 1868 года: «Это маленькое трехмесячное создание, такое бедное, такое крошечное,- для меня было уже лицо и характер. Она начинала меня знать, любить и улыбалась, когда я подходил. Когда я своим смешным голосом пел ей песни, она любила их слушать. Она не плакала и не морщилась, когда я ее целовал. Она останавливалась плакать, когда я подходил».

К сожалению, это счастье длилось недолго. На третьем месяце своей жизни девочка заболела воспалением легких и скончалась.

«Глубоко потрясенная и опечаленная ее кончиною,- пишет Достоевская,- я страшно боялась за моего несчастного мужа: отчаяние его было бурное, он рыдал и плакал, как.женщина, стоя пред остывшим телом своей любимицы, и покрывал ее бледное личико и ручки горячими поцелуями. Такого бурного отчаяния я никогда более не видала. Обоим нам казалось, что мы не вынесем нашего горя».

После этого удара Достоевские не могли оставаться в Женеве и недели через две переехали в Веве.

«Пароход, на котором нам пришлось ехать,- пишет Достоевская,- был грузовой, и пассажиров на нашем конце было мало. День был теплый, но пасмурный, под стать нашему настроению. Под влиянием прощания с могилкой Сонечки Федор Михайлович был чрезвычайно растроган и потрясен, и тут, в первый раз в жизни (он редко роптал), я услышала его горькие жалобы на судьбу, всю жизнь его преследовавшую. Вспоминая, он мне рассказывал про свою печальную одинокую юность после смерти нежно дм любимой матери, вспомнил насмешки товарищей по литературному поприщу, сначала признавших его талант, а Затем жестоко его обидевших. Вспоминал про каторгу и о том, сколько он выстрадал за четыре года пребывания в ней. Говорил о своих мечтах найти в браке своем с Марьей Дмитриевной столь желанное семейное счастье, которое, увы, не осуществилось: детей от Марии Дмитриевны он не имел, а ее «странный, мнительный и болезненно фантастический характер» был причиною того, что он был с нею очень несчастлив. И вот теперь, когда это «великое и единственное человеческое счастье иметь родное дитя» посетило его и он имел возможность^сознать и оценить это

счастье, злая судьба не пощадила его и отняла от него столь дорогое ему существо. Никогда ни прежде, ни потом не пересказывал он с такими мелкими, а иногда трогательными подробностями ге горькие обиды, которые ему пришлось вынести в своей жизни от близких и дорогих ему людей.

Я пыталась его утешать, просила, умоляла его принять с покорностью ниспосланное нам испытание, но, очевидно, сердце его было полно скорби, и ему необходимо было облегчить его хотя бы жалобою на преследовавшую его всю жизнь судьбу. Я οι всего сердца сочувствовала моему несчастному мужу и плакала с ним над столь печально сложившеюся для него жизнью. Наше общее глубокое горе и задушевная беседа, в которой для меня раскрылись все тайники его наболевшей души, как бы еще теснее соединили нас».

Через полтора года у Достоевских в Дрездене родилась вторая дочь - Любовь.

«С появлением на свет ребенка счастье снова засияло в нашей семье»,- говорит Достоевская. Η. Η. Страхову Достоевский пишет: «Ах, зачем, зачем вы не женаты и зачем у вас нет ребенка, многоуважаемый Николай Николаевич. Клянусь вам, чтоρ этом три четверти счастья жизненного, а в остальном разве одна четверть» ".

После нескольких лет семейной жизни Достоевский часто говорит своей жене, что они «срослись душою», пишет ей: «Ты. слилась со мной в одно тело и в одну душу» (№ 562. 24.VII,76), считает ее «красавицею» (Письма к жене, № 140, 144). В семье своей Достоевский нашел и осуществил свой идеал любви человека к человеку, единодушной жизни и готовности жертвовать собою для других. Здесь он мог сполна проявить всю нежность, таившуюся в глубине его души. Но, конечно, свою потребность в осуществлении совершенного.добра Достоевский не мог удовлетворить целиком одною лишь семейною жизнью. Смолоду его увлекает идеал абсолютного совершенства не только в личной и семейной жизни, но и в жизни общественной и всемирной. Все «великое и прекрасное» волнует его до глубины души^ он ищет абсолютного добра, не запятнанного ни малейшею примесью эгоистической, ограниченности и какого бы то ни было зла; иными словами, он ищет добра, осуществимого не иначе как в Царстве Божием. Девятнадцатилетним юношею он пишет брату Михаилу: «...я вызубрил Шиллера, говорил им, бредил им»; он старается понять и найти в жизни «благородного, пламенного Дон-Карлоса, и Маркиза Позу, и Мортимера»; имя Шиллера, говорит он, «стало мне родным, каким-то волшебным звуком, вызывающим столько мечтаний». В том же письме он восторгается величием образов в трагедиях Корнеля и Расина. «Прочти,- советует он брату,- особенно разговор Августа с Cinna *, где он прощает ему измену (но как прощает!). Увидишь, что так только говорят оскорбленные Ангелы» (1, № 16, 1.1.1840).

Такие вкусы и интересы, какие проявляет молодой Достоевский. неизбежно приводят к увлечению проблемами общественной жизни. Страстное искание путей к осуществлению социальной справедливости

№ 344, 26.11.1870; см. также письмо к Врангелю, № 241, 18.11.1866.

одушевляло Достоевского с юности до конца жизни. В «Дневнике Писателя» он рассказывает, как в мае 1837 г., будучи шестнадцатилетним юношею, он ехал с отцом и братом Михаилом в Петербург определяться в Инженерное училище. Путешествие длилось почти неделю.

«Мы с братом стремились тогда в новую жизнь, мечтали об чем-то ужасно, обо всем «прекрасном и высоком» - тогда это словечко было еще свежо и выговаривалось без иронии. И сколько тогда было и ходило таких прекрасных словечек! Брат писал стихи, каждый день стихотворения по три, и даже дорогой, а я беспрерывно в уме сочинял роман из венецианской жизни. И вот раз, перед вечером, мы стояли на станции, на постоялом дворе. Прямо против постоялого двора, через улицу, приходился станционный дом. Вдруг к крыльцу его подлетела курьерская тройка и выскочил фельдъегерь в полном мундире, с узенькими тогдашними фалдочками назади, в большой трехугольной шляпе. Фельдъегерь был высокий, чрезвычайно плотный и сильный детина с багровым лицом. Он пробежал в станционный дом и, уж наверно, «хлопнул» там рюмку водки. Между тем к почтовой станции подкатила новая переменная лихая тройка, и ямщик, молодой парень лет двадцати, держа в руке армяк, сам в красной рубахе, вскочил на облучок. Тотчас же выскочил и фельдъегерь, сбежал со ступенек и сел в тележку. Ямщик тронул, но не успел он и тронуть, как фельдъегерь приподнялся и молча, безо всяких каких-нибудь слов поднял свой здоровенный правый кулак и сверху больно опустил его в самый затылок ямщика. Тот весь тряхнулся вперед, поднял кнут, изо всей силы схлестнул коренную. Лошади рванулись, но это вовсе не укротило фельдъегеря. Тут был метод, а не раздражение, нечто предвзятое и испытанное многолетним опытом, и страшный кулак взвился снова и снова ударил в затылок. Затем снова и снова, и так продолжалось, пока тройка не скрылась из виду. Разумеется, ямщик, едва державшийся от ударов, беспрерывно и каждую секунду хлестал лошадей, как бы выбитый из ума, и наконец нахлестал их до того, что они неслись как угорелые. Наш извозчик объяснил мне, что и все фельдъегеря почти так же ездят, а что этот особенно, и его уже все знают. Эта отвратительная картина осталась в воспоминаниях моих на всю жизнь. Я никогда не мог забыть фельдъегеря и многое позорное и жестокое в русском народе как-то поневоле и долго потом наклонен был объяснять, уж конечно, слишком односторонне».

«Я никогда не мог понять мысли, что лишь одна десятая доля людей должна получать высшее развитие, а остальные девять десятых должны лишь послужить к тому материалом и средством, а сами оставаться во мраке. Я не хочу мыслить и жить иначе, как с верой, что все наши девяносто миллионов русских (или там сколько их народится) будут все когда-нибудь образованы, очеловечены и счастливы» ".

В возрасте 25 лет, познакомившись с Белинским, Достоевский под влиянием бесед с ним стал интересоваться идеями социализма, нравственно обоснованного и проникнутого возвышенными гуманными настроениями. В 1847 г. он стал посещать собрания кружка «петрашевцев», члены которого увлекались главным образом идеями социализма Фурье.

Участие в этом кружке едва не закончилось для Достоевского смертною казнью и привело его к каторге.

Глубокие потрясения, перенесенные им, и расширение опыта благодаря жизни среди простого народа сначала на каторге, а потом среди солдат на военной службе в Сибири произвели существенные изменения в мировоззрении Достоевского. Он понял недостатки социализма как попытки внутренне усовершенствовать человечествовнешними средствами новой социальной системы. Он и раньше догадывался, что это невозможно. Образ Христа, любимый им и раньше, йыдвинулся теперь для него на первый план. Жажда социальной справедливости продолжает сохраняться в нем, но средства для осуществления ее он ищет в области духа, а не во внешнем строе общества. Любовь к России и русскому народу, всегда присущая Достоевскому, вместе с христианскими идеалами выдвинулась в мировоззрении и деятельности его на первое место. Он мечтает о «всепримирении народов» с помощью России.

Службу России и всему человечеству Достоевский осуществил после каторги не участием.в революционном кружке, а своим гениальным художественным творчеством и писанием публицистических статей. Под конец жизни Достоевский стал для множества людей духовным руководителем: ежедневно он получал письма со всех концов России и принимал посетителей, просивших совета, наставления, указания жизненного пути. Эта деятельность Достоевского была подобна общественному служению русского «старца» в монастыре, вроде старца Амвросия, виденного им в Оптиной пустыни, или сотворенного его фантазиею старца Зосимы в «Братьях Карамазовых».

Мечты и мысли Достоевского о всемирном счастии, увлекавшие его в течение всей жизни, достигли наиболее яркого выражения за полгода до его кончины в речи о Пушкине, произнесенной 8 июня 1880 г. В конце ее он уверенно говорит: «Будущие русские люди поймут уже все до единого, что стать настоящим русским и будет именно значить: стремиться внести примирение в европейские противоречия уже окончательно, указать исход европейской тоске в своей русской душе, всечеловечной и воссоединяющей, вместить в нее с братскою любовью всех наших братьев, а в конце концов, может быть, и изречь окончательное Слово великой, общей гармонии, братского окончательного согласия всех племен по Христову евангельскому закону».

Божественная гармония, снимающая все противоречия, была для Достоевского не абстрактною мыслью и не бесплотною мечтою фантазии, а живою данною опыта, настолько превосходящего условия земной жизни, что видение ее заканчивалось для него утратою сознания. Об этом опыте, предшествующем эпилептическому припадку, Достоевский рассказывает в романе «Идиот» от имени князя Мышкина.

«В эпилептическом состоянии его была одна степень почти пред самым припадком (если только припадок приходил наяву), когда вдруг, среди грусти, душевного мрака, давления, мгновениями как бы воспламенялся его мозг и с необыкновенным порывом напрягались разом все жизненные силы его. Ощущение жизни, самосознания почти

удесятерялось в эти мгновения, продолжавшиеся как молния. Ум, сердце озарялись необыкновенным светом; все волнения, все сомнения его, все беспокойства как бы умиротворялись разом, разрешались в какое-то высшее спокойствие, полное ясной, гармоничной радости и надежды. Но эти моменты, эти проблески были еще только предчувствием той окончательной секунды (никогда не более секунды), с которой начинался самый припадок. В здоровом состоянии он часто говорил сам себе: что ведь все эти молнии и проблески высшего самоощущения и самосознания, а стало быть, и «высшего бытия», не что иное, как болезнь, как нарушение нормального состояния, а если так, то это вовсе не высшее бытие, а, напротив, должно быть причислено к самому низшему. И однако же он все-таки дошел, наконец, до чрезвычайного парадоксального вывода: «Что же в том, что это болезнь,- решил он, наконец,- какое до того дело, что это напряжение ненормальное, если самый результат, если минута ощущения, припоминаемая и рассматриваемая уже в здоровом состоянии, оказывается в высшей степени гармонией, красотой, дает неслыханное и негаданное дотоле чувство полноты, мерь(, примирения и восторженного молитвенного слития с самым высшим синтезом жизни». Эти туманные выражения казались ему самому очень понятными, хотя еще слишком слабыми. В том же, что это действительно «красота и молитва», что это действительно «высший синтез жизни», в этом он сомневаться не мог, да и сомнений не мог допустить. Мгновения эти были именно одним только необыкновенным усилием самосознания,- если бы надо было выразить это состояние одним словом,- самосознания и в то же время самоощущения в высшей степени непосредственного. Если в ту секунду, т. е. в самый последний сознательный момент пред припадком, ему случалось успевать ясно и сознательно сказать себе: «Да, за этот момент можно отдать всю жизнь!», то, конечно, этот момент сам по себе и стоил всей жизни». Еще ярче изображает этот опыт Кириллов в беседе с Шаговым: «Есть секунды, их всего за раз приходит пять или шесть, и вы вдруг чувствуете присутствие вечной гармонии, совершенно достигнутой. Это не земное; я не про то, что оно небесное, а про то, что человек в земном виде не может перенести. Надо перемениться физически или умереть. Это чувство ясное и неоспоримое. Как будто вдруг ощущаете всю природу и вдруг говорите: «Да, это правда». Бог когда мир создавал, то в конце каждого дня создания говорил: «Да, это правда, это хорошо». Это... это не умиление, а только так, радость. Вы не прощаете ничего, потому что прощать уже нечего. Вы не то что любите, о,- тут выше любви! Всего страшнее, что так ужасно ясно и такая радость. Если более пяти секунд, то душа не выдержит и должна исчезнуть. В эти пять секунд я проживаю жизнь и за них отдам всю мою жизнь, потому что стоит. Чтобы выдержать десять секунд, надо перемениться физически» («Бесы», ч. III, гл. V, 5).

Если бы душевная жизнь Достоевского руководилась одними лишь добрыми чувствами и возвышенными стремлениями, о которых шла речь выше, то Достоевский весьма приближался бы к святости. Но у него была и другая сторона души, уходящая глубоко в область подземного

хаоса. «У меня есть ужасный порок: неограниченное самолюбие и честолюбие»,- признает он сам в одном из писем к брату Михаилу (I, № 33). Яновский указывает на его «беспримерное самолюбие и страсть порисоваться» (стр. 819). Расхваленный Некрасовым и Белинским после знакомства их с рукописью «Бедных людей», Достоевский вошел в литературные круги Петербурга " сразу как признанный писатель. Голова у него закружилась от упоения своим успехом.

«Ну, брат,- пишет он Михаилу,- никогда, я думаю, слава моя не дойдет до такой апогей, как теперь. Всюду почтение неимоверное, любопытство насчет меня страшное. Я познакомился с бездной народу самого порядочного. Князь Одоевский просит меня осчастливить его своим посещением, а граф Соллогуб рвет на себе волосы от отчаяния. Панаев объявил ему, что есть талант, который их всех в грязь" втопчет. Соллогуб обегал всех и, зашедши к Краевскому, вдруг спросил его: «Кто это Достоевский? Где мне достать Достоевского?» Краевский, который никому в ус не дует и режет всех напропалую, отвечает ему, что Достоевский не захочет вам сделать чести осчастливить вас своим посещением. Оно и действительно так: (мерзавец) аристократишка теперь становится на ходули и думает, что уничтожит меня величием своей ласки. Все меня принимают как чудо. Я не могу даже раскрыть рта, чтобы во всех углах не повторяли, что Достоевский то-то сказал, Достоевский то-то хочет делать. Белинский любит меня как нельзя более. На днях воротился из Парижа поэт Тургенев (ты, верно, слыхал) и с первого раза привязался ко мне такою привязанностью, такою дружбой, что Белинский объясняет ее тем, что Тургенев влюбился в меня» (I, № 31).

«Явилась целая тьма новых писателей,- говорит Достоевский через несколько месяцев.- Иные мои соперники. Из них особенно замечателен Герцен (Искандер) и Гончаров. Их ужасно хвалят. Первенство остается за мною покамест, и надеюсь, что навсегда» (I, № 33).

Ему кажется, что он уже превзошел Гоголя: «Представь себе, что наши все и даже Белинский нашли, что я даже далеко ушел от Гоголя: во мне находят новую оригинальную струю (Белинский и прочие), состоящую в том, что я действую Анализом, а не Синтезисом, т. е. иду в глубину, а разбирая по атомам, отыскиваю целое. Гоголь же берет прямо целое и оттого не так глубок, как я. Прочтешь и сам увидишь. А у меня будущность преблистательная, брат!» (I, № 32).

До конца жизни его душу грызет беспокойное и ревнивое опасение оказаться ниже других писателей; оно принимает иногда характер мелкого тщеславия. В семидесятых годах, вернувшись с одного литературного вечера, Достоевский рассказывал дома, что Тургеневу и ему было поднесено по венку: «Мне большой, а Тургеневу маленький» (эти слова мне переданы лицом, слышавшим их).

После громадного успеха «Бедных людей» ряд следующих произведений Достоевского, «Двойник»» и дальнейшие рассказы его, были встречены несочувственно. Белинский вместе с другими писателями

стали сомневаться в таланте Достоевского и писать о нем отрицательно. Колкое самолюбие и притязательное честолюбие его стало вызывать ядовитые насмешки. Панаева, говоря о Достоевском в своих «Воспоминаниях», рассказывает, что «...по молодости и нервности он не умел владеть собой и слишком явно высказывал свое авторское самолюбие и высокое мнение о своем писательском таланте. Ошеломленный неожиданным блистательным первым своим шагом на литературном поприще и засыпанный похвалами компетентных людей в литературе, он, как впечатлительный человек, не мог скрыть своей гордости перед другими молодыми литераторами, которые скромно выступили на это поприще с своими произведениями. С появлениемтиолодых литераторов в кружке беда была попасть им на зубок, а Достоевский, как нарочно, давал к этому повод своею раздражительностью и высокомерным тоном, что он несравненно выше их по своему таланту. И пошли перемывать ему косточки, раздражать его самолюбие уколами в разговорах; особенно на это был мастер Тургенев - он нарочно втягивал в спор Достоевского и доводил его до высшей степени раздражения. Тот лез на стену и защищал с азартом иногда нелепые взгляды на вещи, которые взболтнул в горячности, а Тургенев их подхватывал и потешался... У Достоевского явилась страшная подозрительность... Достоевский заподозрил всех в зависти к его таланту и почти в каждом слове, сказанном без всякого умысла, находил, что желают умалить его произведение, нанести ему обиду» ".

Обиженный насмешками и вместе с тем сам отчасти недовольный собою вследствие сознания недостатков своих новых произведений, Достоевский дошел до крайнего расстройства своего здоровья. У него появляются сердцебиения, приливы крови к голове, начинаются эпилептические припадки, сначала в легкой степени (в 1846 г.), потом все более сильные. Он был близок к душевной болезни и дошел до галлюцинаций. Угнетенное состояние его доходит иногда до такой степени, что он хотел бы умереть, броситься в Неву.

Чтобы не уезжать в провинцию, а главное, чтобы вполне свободно отдаться литературной деятельности, Достоевский вышел в октябре 1844 г. в отставку из Инженерного корпуса. Яновский говорит, будто поводом- к этому решению был неблагоприятный отзыв императора Николая I об одной из чертежных работ Достоевского (стр. 800); сам Достоевский признавал впоследствии, что он вышел в отставку, «сам не зная зачем,-с самыми неясными и неопределенными целями» («Дн. Пис.», 1877, январь). Без сомнения, основным мотивом было желание свободы, чтобы всецело отдаться литературной деятельности.

Оставшись без средств, Достоевский стал часто попадать в отчаянное положение, заставляющее, работать торопливо, тогда как хотелось бы вынашивать и отделывать свои произведения, подобно Пушкину, Гоголю и другим великим писателям.

«На что мне тут слава, когда я пишу из хлеба»,- говорит он уже по поводу первой своей повести «Бедные люди»; этою своею первою работою он хочет оплатить долг за квартиру, а «если мое дело не удастся, я, может быть, повешусь». В декабре 1846 г. он пишет брату: , .

" Авдотья Панаева (Е. А. Головачева). «Воспоминания». Испр. изд. под ред. Корнея Чуковского. 11.1927, стр. 196-198.

«Беда работать поденщиком. Погубишь все: и талант, и юность и надежду, омерзеет работа, и сделаешься наконец пачкуном, а не писателем» (№ 42). Ему нередко приходит в голову мысль утопиться.

Раздражение свое, особенно когда задето самолюбие, он готов выместить не только на себе самом, но и на других. В 17-летнем возрасте, не выдержав экзамена, он говорит о своем «оскорбленном самолюбии» и заявляет, что ему «хотелось бы раздавить весь мир за один раз» (№ 12). Став писателем, он приравнивает себя к самым ничтожным из своих героев, к Голядкину, к Фоме Опискину (№ 29, 75). Крайняя степень ущемленного самолюбия, жалкой сосредоточенности на себе и жестокого безоглядного эгоизма изображена Достоевским в «Записках из подполья» (напечатано в 1864 г.). В этой повести Достоевский раскрыл «подполье» в душе человека гораздо худшее, чем все, что нашел в ней Фрейд. Он открыл помойную яму не только в других людях, айв самом себе. В самом деле, он задумал и начал писать эту повесть в знаменательную пору своей жизни - в конце 1863 и начале 1864 года. За пятнадцать лет до этого периода, в 1848 г., он был близок к душевной болезни, от которой его спасло потрясение ареста, суда и жизни в новых условиях на каторге ". Однако, вернувшись из Сибири, Достоевский в течение пяти лет опять накопил немало тяжелых переживаний. Журналы «Время» и «Эпоха», главным руководителем которых был он, подвергались всевозрастающей травле левой печати. Она глубоко задевала и самолюбие Достоевского, и дорогие ему идеалы «почвенничества». Ему было тем тяжелее, что он, без сомнения, в то же время видел и недостатки своего творчества: обладая громадным талантом и сознавая его в себе, он вместе с тем понимал, что до сорока лет ему не удалось написать ни одного подлинно значительного произведения, кроме отчасти автобиографических «Записок из Мертвого дома».

И семейная жизнь его с Мариею Дмитриевною была крайне неблагополучна. Мария Дмитриевна после смерти своего первого мужа Исаева влюбилась в молодого, красивого, но не обладавшего никакими дарованиями учителя Вергунова. Достоевский знал об этом и, будучи страстно влюблен в Марию Дмитриевну, желая жениться на ней, тем не менее великодушно хлопотал о приличном месте для Вергунова, которое дало бы возможность ему жениться на Марии Дмитриевне. Хлопоты эти не удались, и в конце концов Мария Дмитриевна вышла замуж за Достоевского. Однако и после брака она сохраняла глубокий интерес к Вергунову. По словам Любови Достоевской, Мария Дмитриевна перетащила Вергунова за собою из Кузнецка в Семипалатинск, а потом в Тверь. Весьма вероятно, что чувства ее к Вергунову были источником глубоких мучений ревности для Достоевского; дочь его утверждает, что они послужили материалом для повести «Вечный муж» 2 . Через год после смерти жены Достоевский писал Врангелю: «Мы были с ней положительно несчастны вместе (по ее странному, мнительному и болезненно-фантастическому характеру)»; тем не менее «мы не могли перестать любить друг друга; даже чем несчастнее были, тем более привязывались друг к другу» (№ 221, 31.III.65).

) См. письмо к д-ру Яновскому, № 398, Письма, т. III. 2 Aimйe Dostoievsky. Vie de Dostoievsky par sa fille, 120-136 *.

Приблизительно за полтора года до смерти жены Достоевский начал изменять ей, вступив в связь с молоденькою девушкою Аполлинариею Сусловою. Это была начинающая писательница 22 лет, приславшая в 1861 г. в редакцию журнала «Время» свой первый рассказ и таким образом познакомившаяся с Достоевским, талантом которого она увлекалась. В 1863 году ясно обнаружился смертельный характер туберкулеза Марии Дмитриевны, и потому Достоевский, конечно, не мог поднять вопроса о разводе с нею. Впрочем, развод,"вероятно, vt не привел бы к цели, потому что Суслова уже разочаровалась в своих отношениях к Достоевскому. В начале лета 1863 г. она уехала за границу и в черновике одного, из писем к Достоевскому говорит, что никогда не краснела за свою любовь к нему, однако «краснела за наши прежние отношения, но в этом не должно быть для тебя нового, ибо я этого никогда не скрывала и сколько раз хотела прервать их до моего отъезда за границу». Далее она поясняет, что было оскорбительно для нее в их отношениях: «Они для тебя были приличны. Ты вел себя как человек серьезный, занятой, который не забывает и наслаждаться на том основании, что какой-то великий доктор или философ уверял даже, что нужно пьяным напиться раз в месяц. Ты не должен сердиться, что я выражаюсь легко, я ведь не очень придерживаюсь форм и обрядов» ". В августе Достоевский, несмотря на болезненное состояние жены, уехал за границу в Берлин и затем в Париж к Сусловой. Она встретила его словами, что он приехал слишком «поздно». Она уже полюбила молодого испанца, студента-медика Сальвадора."Федор Михайлович, говорит она в своем «Дневнике», узнав об этом, «упал к моим ногам и, сжимая,: обняв с рыданием мои колени, громко зарыдал: «Я потерял тебя, я это знал» 2 .

Связь с Сальвадором оказалась чрезмерно кратковременною. Через несколько дней после приезда Достоевского ясно обнаружилось, что молодой испанец не любит Суслову и всячески старается от нее отделаться. Оскорбленная Суслова совершенно потеряла самообладание и могла бы совершить какой-либо безумный акт мести, если бы не было вблизи нее Достоевского. Уже в день своей первой встречи с Сусловой Достоевский предложил ей «оставаться в дружбе с ним» и поехать с ним попутешествовать по Италии, причем он будет с ней «как брат». Через неделю они действительно отправились вместе в Италию, остановились по дороге на несколько дней в Баден-Бадене, где Достоевский увлекся

игрою в рулетку.

Инфернальная нрирода Сусловой обнаружилась во время этого путешествия в полной мере. Она допускала большую близость к себе со стороны Достоевского, забывшего свое обещание питать к ней только чувства брата, доводила его до белого каления и в то же время оставалась недоступною для него. Две сцены, описанные ею в «Дневнике», ясно обрисовывают эту игру в кошку и мышку. В Баден-Бадене Достоевский и Суслова сидели вечером в гостинице в комнате Сусловой.

. «Я устала,- пишет Суслова,- легла на постель и попросила Федора Михайловича сесть ко мне ближе. Я взяла его руку и долго держала

" См. Долинин. «Достоевский и Суслова», в сборнике «Достоевский», т. II.

1925,стр. 176 с.

2 А. П. Суслова. «Годы близости с Достоевским», 1928, стр. 51.

в своей. Вдруг он внезапно встал, хотел идти, но запнулся за башмаки, лежавшие около кровати, и так же поспешно воротился и сел»·: В ответ на расспросы Сусловой он признался, что хотел поцеловать ее ногу.

«Ах, зачем это?» - сказала я в сильном смущении, почти испуге и подобрав ноги. Потом он так смотрел на меня, что мне стало неловко, я ему сказала это. «И мне неловко»,- сказал он со странной улыбкой».

Она стала выпроваживать его, говоря, что хочет спать. «Он целовал меня очень горячо и, наконец, стал зажигать для себя свечу». На следующий день Достоевский «напомнил о вчерашнем дне и сказал, что мне, верно, неприятно, что он меня так мучит. Я отвечала, что мне это ничего, и не распространялась об этом предмете, так что он не мог иметь ни надежды, ни безнадежности» (58 с.).

Почти через месяц в Риме Суслова пишет в дневнике: . «Вчера Федор Михайлович опять ко мне приставал. Ему, по-видимому, хотелось знать причину моего упорства. У него была мысль, что это каприз, желание помучить. «Ты знаешь,- говорил он,- что мужчину нельзя так долго мучить,"он, наконец, бросит добиваться». Через несколько времени он «серьезно и печально» стал жаловаться на то, как ему «нехорошо».

«Я с жаром обвила его шею руками и сказала, что он для меня много сделал, что мне очень приятно».

Вечером этого дня Достоевский сидел в комнате у Сусловой, причем она «раздетая лежала в постели; Федор Михайлович, уходя от меня, сказал, что ему унизительно так меня оставлять (это было в 1 час ночи), ибо россияне никогда не отступали».

Можно представить себе невыносимые истязания, которым подвергала Суслова Достоевского, если принять в расчет карамазовскую напряженность его сексуальных переживаний, намеки на которую сохранились в обрывках фраз некоторых его писем.

О мучительном характере Аполлинарии Сусловой мы знаем не только из ее «Дневника», но и из одного письма В. В, Розанова, который женился на ней, когда ей было сорок лет, а ему 24 года, и через шесть лет разошелся с нею. Розанов называет Суслову Екатериною Медичи: «Равнодушно бы она совершила преступление, убила бы слишком равнодушно; стреляла бы в гугенотов из окна в Варфоломеевскую ночь - прямо с азартом. Говоря вообще, Суслиха действительно была великолепна; я знаю, что люди были совершенно ею покорены, пленены. Она была по стилю души совершенно русская, а если русская, то раскольница поморского согласия или еще лучше - хлыстовская богородица».

После путешествия по Италии Суслова и Достоевский в октябре расстались в Берлине: Суслова поехала в Париж,а Достоевский, вместо того чтобы прямо отправиться домой, заехал в Бад-Гомбург и там проигрался в рулетку дотла. Ему пришлось обратиться за деньгами к Сусловой, которая, заложив часы и цепочку, прислала ему 350 франков.

Все, что Достоевский пережил в своих отношениях к Марии Дмитриевне, а потом к Аполлинарии Сусловой, различными способами отразилось в его творчестве. Великодушная готовность пожертвовать

своим личным счастьем, проявленная Достоевским во время ухаживания за Мариею Дмитриевною, изображена в «Униженных и оскорбленных» в поведении молодого писателя Ивана Петровича, влюбленного в Наташу, но самоотверженно поддерживающего ее любовь к Алеше. Низменные муки ревности составляют содержание повести «Вечный муж». Характер Сусловой, по-видимому, выражен различными способами в образах сестры Раскольникова Дуни, Настасьи Филипповны, Катерины Ивановны и особенно Полины в романе «Игрок».

Во время поездки с Сусловой Достоевский задумал роман «Игрок» и повесть «Записки из подп&лья». Первую часть «Записок из подполья» он написал в те месяцы, когда умирала его жена (она скончалась 15 апреля 1864 г.), а вторую часть - в ближайшее время после ее кончины.

Повесть эта выражает крайнюю степень неустроенности человеческой души. Герой ее, подпольный человек, сознает, что в душе его «кишат противоположные элементы». Он способен мечтать о любви к человеку, о всем, что «прекрасно и высоко», он способен приходить в умиление от малейшей ласки и доброго внимания к нему, но в то же время он и мелочно эгоистичен, и низменно тщеславен, подозрителен; во всех он видит к себе действительное" или чаще мнимое отвращение, в себе и в других людях в каждом добре он легко открывает неполноту его, условность и даже примесь дрянца; поэтому он насмехается над «прекрасным и высоким»; на все проявления," свои и чужие, он отвечает словом «нет», протест против всех содержаний жизни выражается у него в злобных выходках, но и злоба эта мелкая, чаще всего сводящаяся к терзанию самого себя; он отстаивает свою свободу и осмеивает детерминистические теории, согласно которым если раздраженный человек хочет кому-либо «кукиш показать», то можно наперед вычислить, какими пальцами он это сделает; όη возмущен теориями, согласно которым вся нравственность есть искание человеком своей выгоды, и обеспечение человека экономическими благами будет источником совершенного счастья; но и справедливый этот протест против теорий, принижающих человека, выражается у него в отталкивающей форме: он говорит, что для человека «упрямство и своеволие» часто бывает «приятнее всякой выгоды», «свое собственное, вольное и свободное хотение, свой собственный, хотя бы самый дикий каприз, своя фантазия, раздраженная иногда хоть бы даже до сумасшествия,- вот это-то все и есть та самая, пропущенная, самая выгодная выгода, которая ни под какую классификацию не подходит и от которой все системы и теории постоянно разлетаются к черту». «Дважды два - четыре - все-таки вещь пренесносная. Дважды два - четыре смотрит фертом, стоит поперек вашей дороги руки в боки и плюется. Я согласен, что дважды два - четыре превосходная вещь; но если уж все хвалить, то и дважды два - пять премилая иногда вещица» (I, 7, 9). «Любить у меня - значило тиранствовать и нравственно превосходствовать» (II, 10).

Изображение «подполья» в человеческой душе Достоевский задумал и осуществил в то время, когда это подполье должно было особенно ясно открыться ему в себе самом: он только что пережил ряд унизительных положений в отношении Сусловой; он предпринял путешествие с Сусловою во время тяжелой болезни жены и, вернувшись к жене,

описывал свое подполье во время ее медленного умиранья; перед тем он испытал несколько раз безумный и. унизительный азарт игры в рулетку; в деньгах он всегда нуждался и, не умея с ними обращаться, часто доводил себя до унизительного положения; произведения его и любимые общественные идеи («почвенничество») подвергались травле, чаще всего глубоко несправедливой. Без сомнения, Достоевский, живший больше в мире своих фантазий, чем действительности, удесятерял испытываемые им бедствия, дополняя их мазохистическими и садистическими (не в сексуальном смысле, конечно) терзаниями в своем воображении. Все виды зла, создаваемого раздраженным себялюбием, были осознаны Достоевским в этих фантазиях, и в своих «Записках из подполья» он изобразил антигероя, подпольного человека,: как отталкивающее дрянцо, очищая этим творческим актом свою собственную душу.

Есть основания" думать, что Достоевский сам полусознавал катартическое значение своих «Записок из подполья». В конце «Записок» он говорит от имени своего героя: «Мне было стыдно все время, как я писал эту повесть: стало быть, это уже не литература, а исправительное наказание». Брату Михаилу он пишет,-что.его повесть «будет -веще сильная и откровенная; будет правда» (№ 196). Он хочет написать ее хорошо и прибавляет, подчеркивая, «самому мне это надобно» (II,-№ 191, стр. 613).

Предвосхищая теории Фрейда, Достоевский говорит, что если записать свою исповедь, сделанную перед самим собою, то «суда больше над собою будет»; «кроме того, может быть, я от записывания действительно получу облегчение; одно воспоминание мучит неотвязно; я почему-то верю, что если я его запишу, то оно и отвяжется» (I, 11) ".

Подполье, найденное Достоевским в своей душе, выражалось у него самого не столько во внешних поступках, сколько в чувствах, неосуществленных стремлениях и образах фантазии его. Были, однако, две области проявлений его души, в которых он доходил и в молодости, и после «Записок из подполья» до поступков весьма отрицательного характера. Это - увлечение игрою в рулетку со всеми последствиями его и проявления бешеной ревности.

Раньше чем говорить о рулетке, нужно сказать вообще несколько слов об отношении Достоевского к деньгам. Поразительно его неумение обходиться с ними. В ноябре 1843 г. Достоевский получил из Москвы от опекуна 1000 рублей и тотчас же проиграл их на бильярде; пришлось поэтому занять 300 рублей у ростовщика под огромные проценты да, кроме того, просить мужа сестры о присылке 150 рублей. Через два месяца ему опять выслали из Москвы 1000 рублей, «но уже к вечеру в кармане у него, по свидетельству г. Ризенкампфа, оставалось всего 100 рублей; в тот же вечер и эти деньги ушли на ужин в ресторане Доминика и на игру в домино» (О. Миллер).

Имея в виду свою беспечность в денежных делах, Достоевский называл себя мистером Микобером 2 *.

Унизительная зависимость от денег, естественно, наталкивала ум

" О месте «Записок из подполья» в жизни Достоевского см. исследования Долинина «Достоевский и Суслова», Сборник «Достоевский», т. II, 1925. 2 А. Г.Достоевская. «Воспоминания», 127.

и фантазию Достоевского на вопрос о могуществе, даваемом богатством. Тема «Пиковой дамы» и «Скупого рыцаря», обогащение путем игры или путем медленного накопления, глубоко волновала его и обработана в его произведениях ".

Мало того, попытки внезапного обогащения игрою на рулетке много раз повторял он в своей жизни, доходя до крайнего исступления и унижения. В 1865 г., проигравшись в Висбадене, Достоевский сидел несколько недель в гостинице в ожидании денег от Сусловой, или от Герцена, или от петербургских издателей, или от Врангеля и питался в это время только чаем.

«Толстый немец-хозяин,- пишет он Сусловой,- объявил мне, что я не «заслужил» обеда и что он будет присылать мне только чай. Да и чай подают прескверный, платье и сапоги не чистят, на мой зов нейдут и все слуги обходятся со мной с невыразимым, самым немецким презрением» (I, № 230).

В 1867 г., женившись на молоденькой Анне Григорьевне Сниткиной, Достоевский отправился с нею за границу; здесь он в первые же месяцы проиграл в Бад-Гомбурге и в Баден-Бадене все деньги, взятые для поездки, и принужден был, ожидая авансов за «Идиота», продавать и закладывать свои и любимые женины вещи. Возвращаясь в гостиницу после катастрофических проигрышей, Достоевский нередко рыдал, «бил себя в голову, бил кулаком об стену», говорил, что «непременно сойдет с ума или застрелится». Измученный этим тяжелым положением, он однажды ночью заявил, что «выскочит из окна», «и вдруг, ни с того, ни с сего, сказал, что ненавидит меня», пишет Анна Григорьевна в своем дневнике. Во время игры он нередко приходил в состояние крайнего возбуждения. Однажды жена вызвала его из игорного зала.

«Он вышел,- говорит она,- но взглянуть на него было просто страшно: весь красный, с красными глазами, точно пьяный».

Получив деньги от матери Анны Григорьевны и, кроме того, немного выиграв на рулетке, Достоевские решили уехать в Женеву, но Федор Михайлович и тут не удержался, стал играть и спустил почти все деньги, так что едва осталось на оплату дороги. Придя домой, «он стал передо мною на колени^,- пишет жена,- и просил его простить, говорил, что он подлец, что он не знает себе наказания» 2 .

Через полгода, когда уже родилась дочь София, Достоевский поехал из Женевы в Saxon les Bains и в полчаса проиграл все взятые деньги. В письме к жене, прося прислать сто франков, он говорит: «...я тебя бесконечно люблю, но мне суждено судьбой всех тех, кого я люблю, мучить» (II, № 303).

В тот же день вечером он шлет жене второе письмо с сообщением о закладе обручального кольца за 20 франков и проигрыше этих денег. Теперь мучения его особенно тяжелы, потому что он чувствует себя не только плохим мужем, но и недостойным отцом. Он считает этот проигрыш «последним и окончательным уроком».

" См. исследование А. Бема «Пушкин и Достоевский» в сборнике статей А. Бема «У истоков творчества Достоевского», Петрополис, Берлин, 1936.

2 Дневник А. Г. Достоевской (1923), стр. 211-238, 281, 288, 301, 302, 339-350.

«Я верю, что, может быть. Бог, по своему бесконечному милосердию, сделал это для меня, беспутного и низкого, мелкого игрочишки. вразумив меня и спасая меня от игры - а стало быть, и тебя, и Соню, нас всех, на все наше будущее» (II, № 304).

После этого урока Достоевский три года, вплоть до апреля 1871, не играл на рулетке. Длительное пребывание за границею надоело ему; он писал в это время роман «Бесы» и считал, что отрыв от родины губителен для его таланта.

«Чтобы успокоить его тревожное настроение,- пишет его жена в своих «Воспоминаниях»,- и отогнать мрачные мысли, мешавшие ему сосредоточиться на своей работе, я прибегла к тому средству, которое всегда рассеивало и развлекало его. Воспользовавшись тем, что у нас имелась некоторая сумма денег (талеров триста), я завела как-то речь о рулетке, о том, отчего бы ему еще раз не попытать счастья. Конечно, я ни минуты не рассчитывала на выигрыш и мне очень было жаль ста талеров, которыми приходилось пожертвовать, но я знала из опыта прежних его поездок на рулетку, что, испытав новые бурные впечатления, удовлетворив свою потребность к риску, к игре, Федор Михайлович вернется успокоенным, и, убедившись в тщетности его надежд на выигрыш, он с новыми силами примется за роман и в 2-3 недели вернет все проигранное».

Достоевский поехал в Висбаден, проиграл взятые с собою 120 талеров, попросил телеграммою жену прислать 30 талеров для возвращения домой, но вместо того проиграл и эти деньги и принужден был писать подробное покаянное письмо с просьбою прислать еще тридцать талеров.

«Есть несчастья,- пишет он,- которые сами в себе носят и наказание. Пишу и думаю: «Что с тобою будет? Как на тебя подействует, не случилось бы чего!» (Жена была беременна.)

«За эти 30 талеров, которыми я ограбил тебя, мне так стыдно было. Веришь ли, ангел мой, что я весь год мечтал, что куплю тебе сережки, которые я до сих пор не возврагил тебе. Ты для меня все свое заложила в эти 4 года и скиталась за мною в тоске по родине! Аня, Аня, вспомни тоже, что я не подлец, а только страстный игрок. Но вот что вспомни еще, Аня, что эта фантазия кончена навсегда. Я и прежде писал тебе, что кончена навсегда, но я никогда не ощущал в себе этого чувства, с которым теперь пишу. О, теперь я развязалсяς этим сном и благословил бы Бога, что так это устроилось, хотя и с такой бедой, если бы не страх за тебя в эту минуту. Я как будто переродился весь нравственно (говорю это и тебе и Богу), и если б только не мучения в эти три дня за тебя, если б не дума поминутно «Что с тобою будет?», то я даже был бы счастлив. Не думай, что я сумасшедший, Аня, ангел-хранитель мой! Надо мною великое дело совершилось, исчезла гнусная фантазия,мучившая меня почти десять лет. Десять лет (или лучше с смерти брата, когда я вдруг был подавлен долгами) я все мечтал выиграть. Мечтал серьезно, страстно. Теперь же все кончено. Это былвполне последний раз! Веришь ли ты тому, Аня, что у меня теперь руки развязаны; я был связан игрой, я. теперь буду об деле думать и не мечтать по целым ночам об игре, как бывало это. Нет, уже теперь твой, твой, нераздельно весь твой. А до сих

пор наполовину этой проклятой фантазиипринадлежал» (II, № 380, 28.IV.1871).

С этих пор Достоевский, действительно, больше никогда не играл на рулетке, хотя и ездил за границу часто.

Страстные проявления игры на рулетке были унизительны, но еще хуже были проявления ревности Достоевского, иногда комические, а иногда и зверские. В 1876 г., когда Достоевскому было 54 года и после девяти лет согласной семейной жизни он мог хорошо знать глубокую преданность себе и честность своей жены, произошла следующая история. Достоевский прочитал роман, герой которого получает безграмотное и нелепое анонимное письмо с сообщением, что жена ему изменяет и в медальоне на сердце носит портрет своего любовника. Анне Григорьевне пришла в голову «шаловливая мысль переписать это"письмо (изменив и вычеркнув две-три строки, имя, отчество) и послать его на имя Федора Михайловича». Получив письмо, Достоевский гневно посмотрел на жену и подошел χ ней.

Ты носишь медальон? - спросил он каким-то сдавленным голосом.

Покажи мне его.

Зачем? Ведь ты много раз его видел.

По-ка-жи ме-даль-он! - закричал во весь голос Федор Михайлович; я поняла, что моя шутка зашла слишком далеко, и, чтоб успокоить его, стала расстегивать ворот платья. Но я не успела сама вынуть медальона: Федор Михайлович не выдержал обуревавшего его гнева, быстро надвинулся на меня и изо всех сил рванул цепочку. Это была тоненькая им же самим купленная в Венеции цепочка. Она мигом оборвалась, и медальон остался в руках мужа. Он быстро обошел письменный стол и, нагнувшись, стал раскрывать медальон. Не зная, где нажать пружинку, он долго с ним возился. Я видела, как дрожали его руки и как медальон чуть не выскользнул из них на стол. Мне было его ужасно жаль и страшно досадно на себя. Я заговорила дружески и предложила открыть сама, но Федор Михайлович гневным движением головы отклонил мою услугу. Наконец муж справился с пружиной, открыл медальон и увидел с одной стороны - портрет нашей Любочки, с другой - свой собственный. Он совершенно оторопел, продолжал рассматривать портрет и молчал.

Ну что, нашел? - спросила я.- Федя, глупый ты мой, как мог ты поверить анонимному письму?

Федор Михайлович живо повернулся ко мне.

А ты откуда знаешь об айонимном письме?

Как откуда? Да я тебе сама его послала.

Как сама послала, что ты говоришь? Это невероятно.

А я тебе сейчас докажу.

Я подбежала к другому столу, на котором лежала книжка «Отечественных Записок», порылась в ней и достала несколько почтовых листков, на которых вчера упражнялась в изменении почерка.

Федор Михайлович даже руками развел от изумления.

И ты сама сочинила это письмо?

Да и не сочиняла вовсе. Просто списала из романа Софии Ивановны. Ведь ты вчера его читал: я думала, что ты сразу догадаешься.

Ну где же тут вспомнить. Анонимные письма все в таком роде пишутся. Не понимаю только, зачем ты мне его послала.

Просто хотела пошутить,- объяснила я.

Разве возможны такие шутки? Ведь я измучился за эти полчаса.

Кто ж тебя знал, что ты у меня такой Отелло и, ничего не рассудив, полезешь на стену.

В этих случаях не рассуждают. Вот и видно, что ты не испытала истинной любви и истинной ревности.

Ну, истинную любовь я и теперь испытываю, а вот что я не знаю «истинной ревности», так уж в этом ты сам виноват: зачем ты мне не изменяешь,- смеялась я, желая рассеять его настроение,- пожалуйста, измени мне. Да и то я добрее тебя: я бы тебя не тронула, но уж зато ей, злодейке, выцарапала бы глаза... >

Вот ты все смеешься, Анечка,- заговорил виноватым голосом Федор Михайлович,- а подумай, какое могло бы произойти несчастье. Ведь я в гневе мог задушить тебя. Вот именно можно сказать: Бог пожалел наших деток. И подумай, хоть бы я и не нашел портрета, но во мне всегда оставалась бы капля сомнения в твоей верности, и я бы всю жизнь этим мучился. Умоляю тебя, не шути такими вещами, в ярости я за себя не отвечаю.

Во время разговора я почувствовала какую-то неловкость в движении шеи. Я провела по ней платком и на нем оказалась полоска крови: очевидно, сорванная с силою цепочка оцарапала кожу. Увидев на платке кровь, муж мой пришел в отчаяние " и стал так же бурно просить прощения, как раньше яростно нападал.

«Натура моя подлая и слишком страстная,- характеризует Достоевский сам себя в письме к А. Н. Майкову,- везде-то и во всем"я до последнего предела дохожу, всю жизнь за черту переходил» (№ 279, 16.VIII.67).

Даже мелочи повседневной жизни выражались иногда у Достоевского так, как будто они были серьезными событиями. М. Н. Стоюнина бывала свидетельницею того, как Достоевский, уходя из дому и заметив в передней, что у него нет чистого носового платка, кричал оттуда жене: «Анна Григорьевна, платок!» - таким трагическим голосом, как будто весь мир рушится.

А. Н. Майков в письме к своей жене, жившей летом 1879 г. в Старой Руссе вблизи от Достоевских, спрашивает ее: «Что же это такое, наконец, что тебе говорит Анна Григорьевна, что ты писать не хочешь? Что муж ее мучителен, в этом нет сомнения, невозможностью своего характера - это не новое, грубым проявлением любви, ревности, всяческих требований, смотря по минутной фантазии,- все это не ново. Что же так могло поразить тебя и потрясти?» г

Н. Н. Страхов, написавший вскоре после смерти Достоевского его

" А. Г. Достоевская. «Воспоминания», стр. 209-212, другие примеры не менее нелепых, но комических проявлений ревности описаны в «Воспоминаниях» йа стр. 170-172, 247-249.

2 «Достоевский», под ред. Долинина, т. II, 175.

биографию, где Достоевский изображен как человек, обладающий высокими достоинствами, обратился по поводу этой биографии со следующим письмом к гр. Л. Н. Толстому: «Хочу исповедаться перед вами. Все время писанья я был в борьбе, я боролся с подымавшимся во мне отвращением; старался подавить в себе это дурное чувство. Пособите мне найти от него выход. Я не могу считать Д. ни хорошим, ни счастливым человеком (что, в сущности, совпадает). Он был зол, завистлив, развратен, и он всю жизнь провел в таких волнениях, которые делали его жалким и делали бы"смешным, .. если бы он не был при этом так зол и так умен. Сам же он, как Руссо, считал себя лучшим из людей и самым счастливым. По случаю Биографии я живо вспомнил все эти черты. В Швейцарии, при мне, он так помыкал слугою, что тот обиделся и выговорил ему: «Я ведь тоже человек». Помню, как тогда же мне было поразительно, что это было · сказано проповеднику гуманности и что тут отозвались понятия вольной Швейцариио правах человека.

Такие сцены были с ним беспрестанно, потому что он не мог удержать своей злости. Я много раз молчал на его выхода», которые он делал совершенно по-бабьи, неожиданно и непрямо; но и мне случилось раза два сказать ему очень обидные вещи. Но, разумеется, в отношении к обидам он вообще имел перевес над обыкновенными людьми, и всего хуже то, что он этим услаждался, что он.никогда не каялся до конца во всех своих пакостях. Его тянуло к пакостям, и он хвалился ими. Висковатов стал мне рассказывать, как он похвалялся, что... в бане с маленькой девочкой, которую привела ему гувернантка. Заметьте при этом, что при животном сладострастии у него не было никакого вкуса, никакого чувства женской красоты и прелести. Это видно в его романах. Лица, наиболее на него похожие,- это герой «Записок из подполья», Свидригайлов в «Преступлении и наказании» и Ставрогин в «Бесах». Одну сцену из Ставрогина (растление и пр.) Катков не хотел печатать, а Достоевский здесь читал ее многим.

При такой натуре он был очень расположен к сладкой сентиментальности, к высоким и гуманным мечтаниям, и.эти мечтания - его направление, его -литературная муза и дорога. В сущности, впрочем, все его романы составляют самооправдание, доказывают, что в человеке могут ужиться с благородством всякие мерзости».

Далее Страхов пишет, что он мог бы рассказать в биографии об отрицательных чертах характера Достоевского, тогда «рассказ вышел бы гораздо правдивее, но пусть эта правда погибнет, будем щеголять одною лицевою стороною жизни, как мы это делаем везде и во всем» ".

Серьезные исследователи приходят к убеждению, что никакого преступления в бане Достоевский не совершал. Гроссман полагает, что если такой рассказ кто-либо и слышал от Достоевского, τό это был его эпилептический бред. С Висковатовым Достоевский почти не был знаком и, встретив его за границею, писал о его уме и характере крайне пренебрежительно. Преступление в бане, говорит Анна ГригорьевнаДостоевская, есть «истинное происшествие, о котором мужу кто-то

" Письмо это от 26.XI.1883 перепечатано в «Воспоминаниях» А. Г. Достоевской (стр. 285), которая показывает, как много в нем неправды.

рассказывал»; один из вариантов растления девочки- Ставрогиным состоял из описания этого случая; он был написан Достоевским и прочитан друзьям".

Черты характера, сообщенные Страховым в письме к Толстому, в значительной степени были присущи Достоевскому, однако в большинстве случаев они выражались лишь в мимолетных движениях его души или в настроениях, в фантастических образах и, может быть, иногда в словах, но не доходили до совершения дурных поступков. Этого было достаточно, чтобы человек, столь чуткий к злу и столь добрый, как Достоевский, приходил в отчаяние от «подполья», найденного им в своей душе и в душе других людей. Мало того, во сне, в сновидениях, он, по-видимому, погружался иногда в царство подлинно сатанинского зла.

«В характере моего мужа,- рассказывает Достоевская,- была странная черта: вставая утром, он был весь как бы под впечатлением ночных грез и кошмаров, которые его иногда мучили, был до крайности молчалив и очень не любил, когда с ним в это время заговаривали» (178). Сонный, он «зверь сущий»,- писала Достоевская в своем «Дневнике» через три месяца после свадьбы 2 .

Тайна личности Достоевского заключается именно в наличии у него двух ярко выраженных крайних полюсов опыта: перед приступами эпилепсии он вступал в царство райской гармонии, в ночных кошмарах он переживал сатанинское зло. В душе его было нарушено земное равновесие; приобщаясь к двум «иным мирам». Царству Божию и царству сатаны, Достоевский и в повседневной жизни, з особенности благодаря творческой силе фантазии, удесятерившей содержание всякого найденного им в себе и других переживания, постоянно колебался между титаническими страстями, раздирающими душу, и просветлениями души, восходящими до порога святости.

Для окончательной оценки личности Достоевского нужно иметь в виду высокие проявления его, выразившиеся в законченных действиях, составляющих главное содержание его жизни; таковы - возвышенный характер его художественного творчества, выработанное им христианское мировоззрение, сущность которого будет предметом изложения всей книги, и множество добрых дел деятельной любви, совершенных им в жизни. Если же кто хотел бы очернить Достоевского, ссылаясь на темные стороны его характера, тому следует напомнить пословицу: случается орлам и ниже кур спускаться, но курам никогда до облак не подняться.

В заключение укажу, что приступы мрачного настроения, угрюмости, неразговорчивости Достоевского часто были связаны с припадками разнообразных мучительных болезней его. Почти в течение всей жизни ему случалось испытывать приливы крови к голове и сердцебиения. Весною часто у него было обострение геморроя, столь болезненное, что

«Воспоминания», 290.

2 Стр. 46. О тяжелом характере Достоевского, но также и о величии его см. «Год работы с знаменитым писателем» В. В. Тимофеевой (О. Починковской), · «Истор. Вести.», 1904, II; см. такжеЕ. А. Штакеншнейдер. .«Дневник и записки», 1934.

Н. О. Лососий

он иногда не мог «ни стоять, ни сидеть» (письмо № 241). После припадков эпилепсии у него бывало по нескольку дней мрачное настроение, безотчетное чувство вины, «мистический ужас» и ослабление памяти до такой степени, что он не узнавал знакомых, от чего возникали обиды ".

В течение последних восьми лет Достоевский страдал от эмфиземы легких, которая и свела его в могилу. Поднимаясь на лестницу, идя

в гости, Достоевский задыхался.

«Наше восхождение в третий, четвертый этаж,- пишет Достоевская,- длилось минут 20-25, и все-таки Федор Михайлович приходил ослабевший, измученный, почти задохнувшийся. Нас часто обгоняли знакомые и извещали хозяев, что Федор Михайлович сейчас будет их гостем. А приходил Федор Михайлович иногда только через полчаса, отсиживаясь на ступенях лестницы. «Ну как же не «олимпиец», когда так долго заставляет ждать своего появления?» - думали и говорили неприязненно настроенные против него лица. Извещенные хозяева, а иногда и поклонники Федора Михайловича выходили навстречу ему в переднюю, забрасывали его приветствиями, помогали ему снять шубу, шапку, кашне (а больному грудью так трудно проделывать лишние и ускоренные движения), и Федор Михайлович входил в гостиную окончательно обессилевший и не могущий произнести ни одного слова, а только старающийся хоть немного отдышаться и прийти в себя. Вот истинная причина его мрачной внешности в тех случаях, когда ему приходилось бывать в обществе. Большинство знавших его лиц до самого рокового конца не придавало значения его грудной болезни, а потому, по свойственной людям слабости, способно было объяснять его мрачность и неразговорчивость качествами, совсем несвойственными благородному, возвышенному характеру моего мужа».

На следующий день после кончины Достоевского художник Крамской устроил подмостки и с высоты их написал посмертный портрет Достоевского. Просветленное лицо Достоевского на этом портрете производит глубокое впечатление. Портрет этот есть свидетельство того, что смерть Достоевского была моментом окончательного преодоления